Долгая заря

Большаков Валерий Петрович

— Радио от «вертушки»! По цели один данные подтверждают… свидетельствуют уничтожение ПЛ!

— Цель поражена. Отбой атаки.

* * *

Зато Лячин развоевался не на шутку, потопив «обычными» торпедами голландский фрегат «Карел Дорман» и корвет «Гётеборг», вписавшийся в состав «Евроармады» от щедрот шведского флота.

Гирин склонился над дисплеем, передававшим картинку со спутника, и усмехнулся: «На подлете!»

Один из «Гранитов», исполнявший роль «наводчика», летел по высокой траектории, чтобы по максимуму увеличить площадь захвата, а остальная стая ракет неслась низко над волнами, оживленно обмениваясь информацией — распределяли

цели и классифицировали их по важности, выбирали тактику атаки и план ее проведения.

«Граниты» мчались на сверхзвуке, и каждый нес в клюве по семьсот кило бризанта.

«Акелу», наводившего стаю, французам или англичанам удалось сбить, но его место тут же заняла другая ракета, взмывшая с уровня волн под облака. «Граниты» из первого залпа целились на «Шарль де Голль», ракеты второй волны всем скопом набросились на огромный «Тоннэр», высоченный тупоносый УДК типа «Мистраль».

В суматохе боя осталось неясным, удалось ли европейским карателям сбить хотя бы одну П-700, ибо отстреливать сверхзвуковые цели можно чисто случайно, а вот «Граниты» гвоздили палубы и борта, как бронебойные снаряды, дырявящие ветхий дощатый забор.

Огромный «Шарль де Голль» сотрясся от своего атомного «желудка» до верхушки антенны на «острове». Взрыв изнутри вывернул палубу наружу, раздирая стальные плиты — взлетавший «Рафаль» подскочил, будто на трамплине, и закувыркался в море.

Глыбистому «Тоннэру» не повезло еще больше — все «Граниты» вошли ему в борт, будто «финки», всаженные под сердце. Вертолеты, стоявшие по линеечке на палубе, подпрыгивали и валились — настил шевелился, как живой, вспухая и бугрясь, порой сквозя огнем и дымом. А под палубой разгоралось истинное пекло — морпехи корчились, как грешники в аду, погибая в бешеном, неистовом пламени, что ворочало бронетранспортерами и подрывало боекомплекты. Взрывы «Гранитов» сносили ярусы и переборки, скручивая и распарывая металл. Внешне целый, «Мистраль» уже не шел, а плыл, как исполинский цинковый гроб.

А тут и «Ониксы» подлетели… Они впивались в развороченный борт английского недобитка «Дюка», сживали со свету фрегаты «Маэстрале» и «Санта-Мария»…

Командиры легких авианосцев «Джузеппе Гарибальди» и «Принсипе де Астуриас» первыми сообразили, что пора драпать, но от «Цирконов» не уйдешь: две ракеты на гиперзвуке будто пришпилили корабли к волнам — прошили их насквозь, и рванули под днищами. Вода ударила пенными гейзерами, взламывая палубы…

— Ходовая, СКП!

— Есть ходовая.

— Разворачиваю штурмовик для завода на посадку. Курс…

— Вас понял. Исполнительный курс — двадцать.

Возвращавшийся «Як-201» вышел на визуальный контакт, быстрым промельком махнув за остеклением ходовой рубки — стремительный темно-синий силуэт просвистел траверзом, для захода с кормы, а тут и сам авианосец довернул на ветер.

— Ходовая, СКП!

— Есть ходовая!

— Удерживать курс корабля!

— Вас понял, курс двадцать удерживаю.

— Товарищ командир! — Лукашин запыхался, взбегая по трапу. — Они уходят! Бросают тонущих, и ложатся на обратный курс!

— Европе-ейцы… — презрительно затянул рулевой, и выпрямился: — Виноват, тащ камдир!

— Так держать! — фыркнул Гирин.

Среда, 31 декабря. Утро

Ново-Щелково, улица Колмогорова

Лея ускакала в школу на утренник, выпросив у меня пять рублей, а «грации» умотали в Останкино. Опять я один, а до Нового года… Ого… Четырнадцать часов еще.

Даже кот не путается под ногами… Я вздохнул.

После Коши заводить другого усатого-полосатого? Ага… Сначала сюсюкаешь над пушистым комочком… Через какой-то год привязываешься к этому наглому котяре, любящему вытянуться на твоих коленях и громко мурчать… А потом любимец пропадает, или ты его хоронишь. В общем, сплошное расстройство…

Хм… Можно подумать, что одиночество меня угнетает. Отнюдь нет! Тишина в доме навевает покой и отдохновение.

Шлепая тапками, я прошествовал на кухню. Сегодня могу и покапризничать — Инна не станет настаивать, чтобы «Мишечка» обязательно «кушал кашечку», потому как завтрак должен быть полезным. А вот, сварганю-ка я себе яишенку! Да настрогаю туда «Краковской», колечками! И с помидорчиком… М-м…

Десять минут спустя, уплетая запретный изыск и слушая, как всё громче шипит самовар, я включил телик.

На экране тянули, вернее, дотягивали магистраль от Якутска до Хатанги. Путеец в меховых штанах и куртке вколачивал последний костыль, а вокруг, на фоне серебрящихся заснеженных гольцов, ветер раздувал краснознаменный накал и трепал растяжку, где белым по алому: «Даёшь северный Транссиб!»

— В новогоднюю ночь фирменный поезд «Север» впервые отправится из Петропавловска-Камчатского по трансполярной магистрали, — с подъемом заговорила симпатичная дикторша. — Через Магадан, Якутск, Хатангу, Норильск, Уренгой, Архангельск поезд прибудет в Мурманск, а его первыми пассажирами станут строители самой северной железной дороги. К другим новостям… Сегодня в Шотландии отмечают победу в короткой, но кровавой войне с Англией. Наш корреспондент передает…

Экран мигнул, сменяя картинку — вечерняя улица с броунизированной толпой пела и плясала.

— Авеню Эдинбурга, Глазго, Белфаста переполнены народом, люди танцуют под музыку волынок и машут флагами, редкие машины гудят, не переставая! — послышался оживленный голос спецкора. Затем показался и он сам, средних лет мужчина в джинсах, заправленных в унты, в пухлой «аляске», но без шапки. — Отовсюду доносятся крики «Виват, король!» и «Виват, Россия!», а в Эдинбургском замке сегодня чествовали советских моряков, разгромивших натовскую «Евроармаду». Более того, именно наши парни спасали экипажи кораблей «Дюк оф Эдинбург», «Тоннэр», «Шарль де Голль», брошенных верховным командованием. Многие матросы, мичманы и офицеры 7-й оперативной эскадры Северного флота были награждены медалями, а командиру эскадры, адмиралу Ивану Родионовичу Гирину, его королевское величество Роберт IV Стюарт лично вручил «древнейший и благороднейший» орден Чертополоха, легендарного символа Шотландии…

На экране замелькала хроника: Иван, красавец-мужчина в парадном мундире, с достоинством кланяется благообразному монарху. Крупным планом — ромбическая звезда ордена на груди адмирала. Адмирала!

— И вовсе недаром девиз ордена звучит подобающе одержанной победе: «Никто не тронет меня безнаказанно!»

Смена кадра, в фокусе — дикторша.

— Сегодня, по договоренности с президентом СССР и премьер-министром Шотландии, в Эдинбург прибыл авианосец «Джек Даунинг», девятый по счету корабль класса «Нимиц», — сообщила она с милой улыбкой. — По предложению президента США Синтии Даунинг, на палубе авианосца, как на нейтральной территории, будет подписан мирный договор между Шотландией и Англией. Согласно этому документу, Англия признаёт Соединенное Королевство Шотландии и Северной Ирландии, и будет обязана выплатить солидную компенсацию за ущерб, нанесенный в ходе боевых действий. Договор подпишут короли Англии и Шотландии, а также премьер-министры обоих королевств — Дэвид Кэмерон и Алекс Сэлдон…