Долгая заря
Шрифт:
Над рощей вознеслись плотные шлейфы дыма — зенитные ракеты, брызгая выхлопами в носовой части, стремительно уносились к целям.
Налетели «Тайфуны», пуская по снегу фонтанчики разрывов, и «Тунгуска» взревела, плюясь огнем. Маленькие, но очень злые снарядики порвали синее брюхо одному истребителю, перебили крыло другому… Парочка мелких ракет достала третий, разворотив «Тайфуну» кабину.
Подбитые самолеты перенеслись через холмы по инерции, падая и зарываясь в негостеприимную шотландскую землю.
— Ален! — орал Бехоев. — Па-атрик! Обе спарки —
— Да, сэ-эр!
Прорывая пепельно-серую облачность, вниз закувыркался горящий «Торнадо». Он взрывался прямо в воздухе, разбрасывая исковерканные ошметки, распадаясь на части. Следом посыпался второй, третий… Четвертый и пятый…
— Ур-ра-а! — хрипло завопил Ахмет, выскакивая из КП, как зомби из склепа.
Судьба хранила полковника — ему в спину ударила тугая волна жаркого воздуха, бросая в снег, и горсти раскаленных поражающих элементов провизжали над головой. А вот дольмену не повезло — под ударом ракеты верхняя плита раскололась надвое, грузно впечатываясь в утоптанную землю.
Отплевываясь, Бехоев поднялся и потряс головой. Контузило, что ли? Тихо как…
Выпрямившись, он оглянулся на запад. Самолеты Королевских ВВС уносились к Эдинбургу. Зло сплюнув, полковник подобрал шапку, отряхнул ее и напялил на голову. Запиликал радиофон.
— На связи! — рявкнул Ахмет, почти не сдерживая горькое раздражение.
— Не печалься, полковник, — толкнулся в ухо насмешливый голос комбатра. — Наглы потеряли полторы эскадрильи, так что… Мы свой долг выполнили и перевыполнили!
— Ладно, — буркнул Бехоев. — Утешитель…
— Сэр! — спотыкаясь, подбежал Ален. — Сэр! Группа Лэнса захватила парашютиста… Летчика сбитого! Куда его?
— В расход! — хищно изогнулись губы полковника. Замечая непонимание в глазах добровольца, он терпеливо перевел: — Расстрелять!
Пятница, 26 декабря. День
Шотландия, Эдинбург
С крепостной стены замка открывался стольный град. Выгорели целые кварталы… Пожарные метались по всему Эдинбургу, днем и ночью. Трясущимися руками запихнут в себя холодный гамбургер — и на выезд!
Англичане бомбили на свету, налетали в темноте — взрывы ухали, клубясь светящимся дымом, а крики боли и ужаса не доносились до Замковой скалы.
Закопченное лицо Брюса перетянуло кривой усмешкой. В одном они точно преуспели — победа в информационной войне за ними. Советское ЦТВ и пара немецких каналов выдают битву в прямом эфире, а через спутники ее видит весь мир.
Варварские бомбежки — и героическое сопротивление. Горе матерей — и гнев добровольцев. Священник на руинах храма, воздевающий руки к небу. Замурзанный, перепачканный в саже малыш, тискающий спасенного кота. Старушка, поднимающая шотландский флаг…
Эндрю сморщил лицо, и черная, запекшаяся кровяная корочка на щеке треснула, набухая вишневой каплей. Риск, риск, риск!
Они сговорились — и дали англичанам повод. Те ожидаемо начали войну… На
Однако весь смысл состоял не в том, чтобы шотландцы гибли, а в том, чтобы сражались, чтобы держались вместе, и пусть борьба за свободу родной земли закалит их!
Хорошая, хотя и сомнительная идея… А если вся эта кутерьма перекалит людей? Пережжет их души?
— Что толку гадать? — вытолкнули губы.
Как будто у них был выбор! Люди отдали свои голоса за свободу и независимость Шотландии, за возрождение династии Стюартов! И только наивный идеалист мог в этом случае рассчитывать на гуманное отношение со стороны Лондона. С самого начала было ясно, что жить спокойно им не дадут, что за спокойствие, за самую жизнь надо биться! Так чего же он кривится, чего страдает? Всё сделано правильно!
СССР и Югославия первыми признали суверенитет Шотландии, и премьер-министр Салмонд, едва утвержденный королем, тут же обратился к Москве. А к кому еще? Америка который год занята собой, а Европа ополчилась на «плохих парней в килтах»!
А эти парни нынче держат оборону по берегу Твида, по цепи холмов Чевиот, по Адрианову валу! Отбиваются от полчищ «томми», жгут танки, сбивают самолеты и «вертушки»…
Но долго им не продержаться. Говорят, энтузиасты-летуны бегом, вприпрыжку готовят к вылету «Авро-Вулкан», последний британский «стратег». Набьют фугасками отсеки, и полетят бомбить Лондон…
Эндрю перекосился в усмешке, не жалея рану.
Великобритания… Да уж… Величие давно уж отпало от любимого острова англосаксов, валяется, как ветхий, рваный коврик, втоптанное в пыль былого. После войны Соединенное Королевство еще тщилось выглядеть, если не империей, то хотя бы великой державой — клепало авиалайнеры и стратегические бомбардировщики, строило крейсера, даже запустило спутник ракетой «Блэк эрроу». Но всё это в прошлом.
Знать, пришла пора разбирать одряхлевшее королевство на части…
— Всё переживаете, милорд?
Брюс отвесил поклон королю.
— Да, ваше величество. Я знал, что придется нелегко, но даже не предполагал, что положение окажется настолько тяжелым…
— Дорогой мой Эндрю, — с чувством выразился государь, — эти дни станут самыми славными в истории Шотландии! Мы выбрали свободу — и выстояли, когда ее пытались у нас отнять!
— Еще не выстояли, ваше величество… — почтительно парировал лорд.
— Вы слишком увлеклись противовоздушной обороной, Эндрю! У меня есть для вас две новости, плохая и хорошая. — Король лукаво прищурился. — С какой начать?
— С плохой, ваше величество… — длинно вздохнул Брюс.
— К нашим берегам движется целая армада, — бодро заговорил венценосец. — Английские корабли — вертолетоносец «Альбион» и авианосец «Дюк оф Эдинбург», французский «Тоннэр» — это УДК типа «Мистраль»… атомный авианосец «Шарль де Голль», испанский плюс итальянский легкие авиносцы — «Пренсипе де Астуриас» и «Джузеппе Гарибальди»… Ну, еще десяток эсминцев и фрегатов со всей Европы. Эскадрильи палубных «Рафалей» и «Си Харриеров» вот-вот налетят…