Долго, счастливо
Шрифт:
Уже отвечая на поцелуй, мысленно вздыхаю, понимая, что сейчас мы отправимся обратно.
Я едва ли не начинаю требовательно тереться о тебя бедрами, как вдруг раздается стук в дверь твоего кабинета, а потом кто-то беспардонно входит в кабинет, не дожидаясь ответа. Теперь я едва не падаю на пол от неожиданности, потому что на пороге стоит совсем ребенок - очевидно, пяти- или шестикурсник. Гриффиндорец.
– П-п-профессор Снейп?
– заикается юноша, и мне его даже становится жалко. Ну в самом деле, пришел с каким-то вопросом к грозному... хи-хи, да, Великому и Ужасному Северусу Снейпу,
– Мистер Джонсон...
– убью. Только надо решить кого - его или мальчишку. Или обоих.
– Вы что-то хотели, юноша?
– спокойно отстраняю тебя и подхожу к студенту, скрестив руки на груди.
– Я хотел проконсультироваться по поводу эссе...
– мальчик смиренно опускает глаза долу и пытается попятиться к двери. Зря старается - я так пробовал.
– Вы сказали проиллюстрировать заключительную часть примерами, но не уточнили, в каком формате. Мы ведь не должны прикреплять образцы экспериментальных дистиллятов к описанию последнего процесса перегонки? Я имею в виду раствор драконьего секрета.
О.
Сказать, что я удивлен - это ничего не сказать. Гриффиндорец, разбирающийся в зельях, и переплюнувший саму Гермиону в том, чтобы ходить к профессорам перед занятиями... да он храбрец. Или Северус стал лояльнее относиться к студентам на занятиях, когда я выпустился.
– Образцы дистиллятов будут нагляднее всего, - спокойно киваю.
– Можете также найти словесные примеры, которые еще не успели опробовать на практике.
– С-с-сп-п-пасибо, - ребенок кивает и выскальзывает за дверь, неловко прощаясь с Северусом. Впрочем, прощание я слышу уже мельком, потому что исчезаю в камине за секунду до этого. Как ни странно, направляюсь я вовсе не домой, а в гостиную Гриффиндора, куда меня по привычке каминная сеть доставляет за пару секунд. Мельком кивнув Толстой Леди, я бегу по лестницам и едва не сшибаю парочку первокурсников. Встретившаяся по пути МакГонагалл возмущенно смотрит мне вслед:
– Мистер Поттер, вы могли бы не бегать по коридорам?..
– а потом до нее доходит, что я не должен быть здесь в принципе.
– Мистер Поттер?!
Мне не до нее. Я хочу ребенку помочь оправиться от ледяного тона и немного помочь с домашней, потому что он абсолютно не осведомлен о том, что я выяснил в ходе последней недели своих изысканий.
Ну вот. Сидит у стенки и угрюмо смотрит в свиток, не зная, откуда начать.
– Джонсон, правильно?
– Мистер Поттер... сэр?
– вскакивает, одергивает мантию. Мне даже неловко за вихры.
– Просто Гарри. На Се... профессора Снейпа только не обижайся, - улыбаюсь и протягиваю руку.
– И не говори ему, что принял мою помощь. Идем, я покажу, что надо с дистилляцией делать.
Светится счастьем. Эх, мне бы его энтузиазм в школьные годы... может, сейчас бы не пришлось сидеть над диссертацией так долго.
Через три часа я возвращаюсь домой, довольный донельзя - мальчик оказался очень толковым и выслушал все мои рекомендации, а потом исполнил все точно так, как я сказал. Вероятно, он у Северуса сейчас любимый студент... в отличие от Дракошкина, даже заслуженно.
– И в какой лаборатории ты был в этот раз?
– не отрываюсь от книги - бессмысленно, тебя и так проймет.
– В Хогвартсе, - я совершенно забыл, что тебе это может не понравиться.
– Помог твоему студенту.
– И, конечно, не подумал, что ему необходимо самому дойти до всего, если он хочет стать кем-то в выбранной специальности. Тем более, что твои исследования являются превосходящими по уровню те знания, которые ему сейчас положено иметь.
– Он просто не знал, с чего начать, а я разъяснил технику безопасности той процедуры, о которой он не знал, - упрямо сжимаю губы, но сажусь на подлокотник твоего кресла.
– Северус, ты сам ему совершенно ничем не помог, да еще и сказал прикрепить образцы экспериментальных результатов, которые они не должны получать в одиночестве. За остальных ты волнуешься, когда они делают это в классе под твоим присмотром, а ему сказал сделать это самостоятельно. Я не мог не помочь.
– Во-первых, он намного смышленей, чем большинство его сокурсников. Во-вторых, я сказал «нагляднее», но не говорил «обязательно». Если он не научится слышать подобные нюансы и трезво оценивать свои силы - бесполезно его чему-либо учить.
– Северус, он пришел к тебе в кабинет и увидел довольно-таки удивительную картину. Сомневаюсь, что он был в состоянии оценить твои нюансы и то, что ты говоришь между строк, - я возмущаюсь, и надеюсь, что справедливо. Хотя ты редко это признаешь.
– Да, кстати, я прошу прощения за то, что допустил это. Больше не буду к тебе в кабинет приходить...
– А если бы у него в лаборатории уже проводился эксперимент, а он пришел просто уточнить? По-твоему, потрясение дает право на невнимательность? Если так, то, в отличие от тебя, я не желаю, чтобы замок был разрушен из-за чьей-то впечатлительности.
– Северус, я не понимаю, почему ты злишься-то? Замок не разрушен, я ему немного помог, не разжевывая ничего до состояния готового продукта, всем хорошо, - я искренне не понимаю, в чем дело. У тебя есть полное право злиться, да, но причины ты обычно говоришь сразу. Это вряд ли может быть причиной...
– Причина в том, что они должны сами учиться. У тебя была Война, она многому тебя научила, если помнишь. У них, к счастью, подобного нет, но у этого есть и другая сторона - когда жизни грозит опасность, уроки воспринимаются быстрее. Сейчас им придется быть внимательнее, а если по доброте душевной ты будешь вмешиваться, они выйдут из школы теми, кто будет ждать помощи со всех сторон, но только не от себя.
– Северус, это было всего лишь парой предложений от меня!
– я смотрю на тебя и все никак не могу понять, почему это так сильно тебя злит. В конце концов, ты меня наставлял довольно долго, чтобы я только пришел к тому, что умею сейчас.
– Я сказал, что при работе с этими реактивами нужно носить очки, и предложил ему расписать, почему именно. Подсказал, что температуру лучше изменять в процессе. Проследил, чтобы он все сделал правильно. Вернулся домой.