Долгое лето
Шрифт:
– Я мирный путник, - заверил Фрисс. – Может, закрыли, чтобы украсить спокойно?
– Ххсса… Ты издалека, - помахал хвостом ящер. – Его не украшшают. Незримый Дракон живёт там, это его дом, и он ссам делает его крассивым или страшшным. А теперь он закрыл вссе двери.
Иприлор вздохнул. Кто-то с улицы окликнул его, и он быстро ушёл. Нецис шевельнулся.
«Незримый Дракон?» - с недоумением спросил Речник, делая вид, что просто ест грибы. Оба нетопыря перебрались на края горшка и приступили к еде, но Нецис всё же нашёл время на ответ.
«Да, то существо, что здесь на всех знамёнах – то существо,
«Есть версия, что это была дракониха,» - продолжил Нецис, зачерпнув языком немного подливы. «Так или иначе, в решающем бою дракона ранили. Как именно, я не знаю, тут версии расходятся, но с тех пор он избавился от всякого обличия и теперь живёт в Стране Дракона незримо. О нём говорят, как о замечательном покровителе – мудром, незлобивом, но справедливом… и не слишком навязчивом. Никогда не слышал, чтобы храм Айэну закрывался, а ведь мне приходилось бывать тут в разных обличиях…»
«Тогда мы легко найдём храм,» - решил Фрисс и переложил часть варева на плотный лист, чтобы мышам удобнее было есть. «Завтра утром и пойдём. Не говори мне, что я ищу приключений. Я ничего не ищу – но тут слишком грустно.»
Утро не принесло новостей. Под навесом было пусто – все вернулись к делам. Алсаг жалобно косился на бочки с кайцаном. Над крышами лениво кружили Клоа, задевая хвостами черепицу. Над храмовым садом, над ярко-рыжими, красными и розовыми факелами расцветающих деревьев Гьос, они собирались в стаю и висли на ветвях и стволах. Даже Речник чувствовал, как магия невидимыми ручьями струится по земле, булькает с водой в маленьких тёмных прудах и летит по воздуху с запахом цветов. Фрисс поправил веточку за ухом и подошёл к кимее, со свитком устроившейся на скамье. Со скамьи отлично виден был пруд, несколько цветущих кустов, прекрасные белые лилии на бугорке… и многоярусная башня из серого базальта посреди сада.
– Красиво тут, - сказал Фрисс с дружелюбной улыбкой. – Только странно, что никого нет. Говорили, в этот день здесь весь город собирается…
– Боюсь, не в этом году, - откликнулась кимея, ненадолго отложив свиток. – Печально, ты прошёл столько из-за этого дня – а теперь ничего не увидишь. Но пока Незримый Дракон грустен, городу тоже невесело.
– А что случилось с драконом? – Фрисс попытался заглянуть в свиток, но он был очень удачно прикрыт лапой кимеи. – Может, помощь нужна?
– В городе предостаточно магов и целителей, - отмахнулась кимея. – Взгляни только на стаи Клоа! Я не знаю, что с драконом, и никто из моих сородичей не знает. Жители считают, что он устал быть покровителем. Это может быть нехорошо для Айэну… и для страны тоже. Бывает, что боги земель уходят, когда устают, и от этого начинаются разные события… целые свитки разных событий… Знаешь, по вечерам тут раньше запускали горящие кораблики в прудах. Этот обычай принесли с запада Ти-Нау…
– Я такое видел на Празднике
– Не могу сказать, путешественник, - вздохнула кимея. – Сумерки нехороши для записей – буквы сливаются.
Фрисс дошёл до кустов – там заканчивалась тропа, и начиналась мощённая серым булыжником площадь. На стенах башни, прилепившись присосками, висели Клоа – это здание им очень нравилось. Да и Речник чувствовал, что здесь живёт непростое существо, и даже потянулся за дозиметром, но в последний миг передумал. «Вот же, поведёшься с сарматами…» - покачал он головой и тронул крыло летучей мыши.
«Любопытный храм. Пойду сюда в сумерках. Буду пускать кораблики в саду. Дракону наверняка обидно – стоило загрустить, как все разбежались…»
– Мррря? – Алсаг потёрся щекой о бок Речника. Фрисс почесал его за ухом.
«А ты спи спокойно. И так тебе досталось на курганах Иньина…»
День прошёл тихо – Нецис, правда, ненадолго принял человеческий облик, чтобы добавить гриб в зелье, но дверь была надёжно запечатана, да и Всадников Цу в этом городе Фрисс ни разу не видел… Речник избавился от нескольких кусков металла, подобранных ещё в Раотау, и сумка его теперь почти опустела, зато раздобыл метательный нож – как уверял торговец, из иньинской стали. Сгодится для коллекции Кессы, даже если в бою он не слишком хорош. Фрисс испытал его на мишени, но меткостью Речник не отличался и не мог сказать, что в его промахе от недостатков ножа, а что – от кривизны рук.
После заката Айэну не утонул во мраке – зажглись светильники-цериты на стенах домов, на ветвях деревьев, засветились сытые Клоа, свисающие с каждого карниза. Было тихо, в редких окнах горел свет.
Тишина стояла и в храмовом парке. Мельчайшие цериты, искусно прикреплённые к ветвям и камням дорожек, казались светлячками. Фрисс зажёг лучины на кораблике из листа Улдаса и спустил его на воду. Одинокий огонёк поплыл по тёмной воде к дальнему берегу.
– Мирной ночи, хранитель Айэну, - прошептал Речник и поправил веточку Гьос за ухом. – У тебя хороший город…
Неясный шорох заставил его бесшумно выпрямиться и тихо отойти от пруда. У стены храма, во мраке ночи мерцающей серебром, виднелись чёрные силуэты. Фрисс услышал несколько слов на миньском, потом шелест и звук удара. Один из Клоа, прилипших к стене невысоко от земли, упал на мостовую. Человек подобрал его за хвост и сунул в мешок, подставленный одним из его помощников. Другой в это время сбил со стены ещё нескольких демонов, выбирая тех, рядом с кем никто не висел. Несколько мгновений спустя мешок заизвивался и взлетел, потащив за собой человека, ещё двое повисли на нём, с трёх сторон лупя по мешку чем ни попадя.
– Хаэй! – крикнул Фрисс, выныривая из-за кустов. – Вы кто?!
«…и на кой вам нужны Клоа?!» - хотел закончить он, но не успел. Двое отпрыгнули от мешка и резко повернулись к Речнику, и он еле успел шарахнуться в сторону, когда стеклянное лезвие сверкнуло над плечом и улетело в кусты. За лезвием устремился огненный шар.
– Лаканха! – завопил Фрисс, выхватывая мечи из ножен. Шар взорвался, обдав всех искрами и горячим паром, пар заволок площадь, чей-то нож чиркнул по броне Речника, он рубанул наугад и кинул молнию вдогонку.