Дом, которого нет

Трофимчук Елена

* * *

Морозы в декабре припозднились, не пришли даже к Рождеству. Прозрачным, уже согласившимся с вечной осенью утром Сергей вынес из дома мертвых лисиц. Укутал в мягкую фланель, уложил в коляску мотоцикла и увез в райцентр – по 10 рублей за штуку. Из райцентра вернулся с коробкой елочных игрушек.

Аленка помогает Лиде украшать елку. Вешает на широкие ветки золотистую шишку, деда-мороза с суровым лицом и большой зеленый шар, в котором отражаются диван с деревянными подлокотниками и Лида с распущенными волосами, сидящая на диване. Руки Лида скрестила на животе. Лидин живот такой же, как и раньше, но бабушка Соня сказала, что у Сергея и Лиды будет ребеночек.

Аленка укутывает тонкую елочную шею в стеклянные

бусы и заглядывает в зеленый шар. Из шара на Аленку смотрит красивая взрослая дама – в шляпе и обязательно в длинном платье. Рук у дамы не видно, но Аленка знает, что та держит их на животе. На том самом Аленкином животе, в котором прямо сейчас что-то переворачивается ожиданием незнакомой радости. Аленка закрывает глаза и представляет сказочного царевича – того, для которого Крошечка-Хаврошечка сорвала яблоко. Яблоко видится маленьким и сладким – ранетка из бабушкиного сада.

Аленка присаживается на корточки – ищет в коробке рождественскую звезду. До верхушки елки Аленка не дотягивается, и тогда Лида встает с дивана, помогает. Звезда большая, блестящая, Аленка и Лида отходят подальше – любуются. Из соседней комнаты звездой, Аленкой и Лидой любуется Богородица на картонной иконе. И младенец на руках Богородицы тоже любуется.

Желание

А потом все закричали: «Дед Мо-роз! Дед Мо-роз! Дед Мо-роз!» Громче всех зовет Родионовна. Она выкрикивает слова неестественным басом и сильно трясет головой. Из высокой прически Родионовны черной стрелой вылетает шпилька и падает Аленке под ноги. Аленка вместе со всеми не кричит и даже не делает вид, что кричит. Аленка крепко сжала губы и вцепилась руками в серебристый дождик на подоле белого платья.

– Ты чего? – громко шепчет Владик Залевский и толкает Аленку мохнатым локтем. Аленка – Снежинка, Владик – Медведь. Мама Владика – крикливая тетя Аля – ради утренника порезала покрывало – мягкое, плюшевое, всего с одной, маленькой, дырочкой. «Для тебя, дурня, стараюсь», – сказала тетя Аля и мелом нарисовала на покрывале уши. Уши получились длинными и висячими. Когда Владик наклоняет голову, он похож не на медведя, а на Шарика, когда тот просит, чтобы его погладили.

Платье из белой гардины для Аленки сшила мама, строчила всю ночь на швейной машинке. Машинка черная, важная, бубнит строгим чужим голосом. Аленка старалась не уснуть, но уснула, и ей приснилось, что мама ее целует, и скрипит половица, и мягко хлопает дверь. Когда Аленка проснулась, мамы уже не было – она уехала в Минск утренним поездом. «На первый не успела, вторым поехала», – сказала бабушка Соня и покачала головой – волнуется, что мама на работу опоздает и что за это у нее отберут новую комнату в общежитии – 20 метров, с удобствами в блоке. Мама туда еще не заселилась, так и живет на квартире (кровать за занавеской, кухней хозяйской только утром пользоваться можно), но бумажку о том, что комнату ей выделили, мама получила и даже расписалась в той бумажке красивой длинной подписью – буква «К» вырастает из буквы «Я», кудрявится мелкими завитушками и заканчивается скрипичным ключом из учебника по пению. В новую комнату мама пообещала забрать и Аленку.

Платье Снежинки лежало на маминой заправленной кровати. Аленка сразу вспомнила, что заправлять кровать, пока тот, кто на ней спал, в дороге – плохая примета. Еще Аленка вспомнила, что на школьном утреннике будет новый Дед Мороз, и это тоже плохая примета. Аленка натянула через голову прохладное платье, посмотрелась в зеркало на шкафу. Платье получилось красивым. И Аленка в платье получилась красивая и новая – словно кукла, которую только что вынули из коробки. Аленка уткнулась носом в зеркало и поморгала глазами. Новая Аленка близко-близко поморгала в ответ.

– Дед Мо-роз! – кричит Родионовна и машет руками с длинными красными ногтями.

– Заблудился наш дедушка в снегах глубоких да в лесах дремучих. – Снегурочка прижимает руки в голубых варежках к щекам, и кажется, что она сейчас расплачется. Снегурочкой уже

третий раз назначают старшеклассницу Люсю Королеву, у нее кудрявые белые волосы и всегда румяные щеки. В следующем году Люся школу закончит, и надо будет назначать новую Снегурочку. Нового Деда Мороза назначила Родионовна. Родионовна раньше училась в зареченской школе, потом закончила институт и стала большим человеком в районе. Настолько большим, что не боится даже директрису – громкоголосую Татьяну Юрьевну, которую немножко боятся все – и дети, и учителя, и родители. На школьный утренник Родионовна пришла из-за шефов. Шефы – высокий мужчина в очках и худенькая девушка в узком платье – привезли пахнущие магазином баскетбольные мячи и красные пластмассовые будильники, в которых лежат конфеты. В прошлый Новый год конфеты были в зеленых шишках, а в этот – в красных будильниках. Будильники будет вручать новый Дед Мороз, потому что старый – хромой и шепелявит.

– У тебя дождик оторвался. – Варька протягивает Аленке кусочек колючей мишуры и поправляет бумажную корону. Варька – Снежная королева. Длинное платье из белых атласных лент Варьке прислала бабушка из Одессы. Еще в прошлом году Аленка тоже захотела бы себе такое платье, а сейчас Аленка хочет, чтобы утренник поскорее закончился и чтобы новый Дед Мороз на него не успел.

Школьный завхоз дядя Леня Дедом Морозом был всегда. И школьным завхозом он был всегда. А еще – школьным сторожем, вахтером и учителем трудов. В прошлом году дядя Леня вел еще географию и природоведение, потому что географичка вышла замуж и из Заречья уехала. «Глобус вона какой махонький, а земля огроменная», – говорил всегда дядя Леня в начале урока и надолго задумывался. В сентябре в школе появился новый географ – Игорь Сергеевич, молодой, по распределению. Именно его Родионовна и назначила новым Дедом Морозом, и дядя Леня запил.

Дядя Леня запивал и раньше – раз или два в год. «По прошлой жизни пьет», – объясняла бабушка Соня, когда дядя Леня несколько дней не появлялся в школе. В прошлой жизни дядя Леня был военным летчиком, жил в настоящей Африке и видел настоящего попугая. Прошлая жизнь – большая, как книга Фенимора Купера, уместилась теперь на маленькой черно-белой фотокарточке – дядя Леня там в форме летчика стоит у самолета рядом с незнакомым мужчиной, щурится от солнца и держит на плече большого попугая.

Раньше перед Новым годом дядя Леня не запивал – готовился исполнять желания. Желание Аленка всегда загадывала заранее, а потом, в общем хороводе, у большой, похожей на разряженную цыганку, елки еще раз про себя повторяла. Все остальные – и дети, и учителя, и строгая Татьяна Юрьевна – тоже повторяли про себя свои желания, а может, кто-то загадывал на ходу. Дядя Леня в костюме Деда Мороза смотрел в это время вверх – выше звезды на елке, выше лампы на потолке актового зала, выше печной трубы на школьной крыше. Дядя Леня передавал зареченские желания кому-то на небе. Тому, кто знал дядю Леню по прошлой жизни.

Аленкины желания всегда сбывались. Варька говорила, потому что они слишком простые. Сама Варька на Новый год загадывала сложные желания, но они тоже сбывались, хотя бы наполовину. В прошлом году Варька загадала, чтобы старшеклассник Женька Иванов пригласил ее на горку. На горку приглашают тех, с кем собираются ходить у всех на виду. Женька Варьку никуда не пригласил, но они два раза вместе возвращались из школы.

Аленка в этом году желание загадала сложное, сложнее всех вместе взятых Варькиных. И без дяди Лени Аленкино желание точно не сбудется.

– Дорогие ребята. – Татьяна Юрьевна берет микрофон, и утренник сразу превращается в линейку. – У Деда Мороза перед Новым годом много дел, поэтому он задерживается. А точнее, опаздывает.

Татьяна Юрьевна смотрит на Родионовну, и та краснеет до самой прически.

– У наших уважаемых шефов, – продолжает Татьяна Юрьевна, – тоже очень много дел, и сейчас они вручат вам подарки…

– Подарки без Деда Мороза? Ишь чего удумали! – Дядя Леня опирается на обклеенный цветной бумагой посох и грозно шепелявит.