Дом тихой смерти (сборник)
Шрифт:
— Конечно, не поверил бы! Вы и красивая девушка! Как вам это понравится, поручик?
В самом начале вышеприведенной «беседы» у поручика в глазах зажглись веселые искорки, а сейчас он воспользовался представившимся случаем и громко искренне расхохотался.
Довольный произведенным впечатлением, прокурор продолжил допрос:
— Ну ладно, шутки в сторону. Вы заметили в комнате что-нибудь необычное?
— Разумеется. И даже очень.
— Что же именно?
— Убитую пани Решель.
Прокурор стал совсем официальным, подтянулся, положил обе руки на
— Мне неизвестна причина вашего шутливого настроения, но предупреждаю: вы являетесь одним из подозреваемых.
— И вы сейчас меня официально допрашиваете как подозреваемого?
— Гм… Вижу, что процессуальный уголовный кодекс вам знаком. Тем лучше. Нет, пока я вас считаю свидетелем и беседую именно как с таковым.
— В таком случае вы забыли об одной мелочи, ну да бог с ней. Вы только и знаете, что нарушаете этот ваш кодекс. В чем еще могу быть полезен?
— Пока ни в чем. Сейчас, немедленно вы получите официальное извещение! Поручик, пожалуйста, выпишите и вручите этому гражданину официальное извещение с вызовом на допрос!
— Я не взял с собой бланков.
— Гм… В таком случае, я пришлю вам официальное извещение с курьером. А пока вы можете быть свободным и пришлите сюда следующего свидетеля. Януша Милевского, — сказал он, заглянув в блокнот.
— А вот это не входит в мои обязанности, пан прокурор!
Бакс поднялся в свою комнату и лег на постель. Ему брошен вызов, это факт. «Бедная женщина! Наверняка она что-то знала, иначе зачем было ее убивать? Ведь в шахматы она не играла. А что знала? Убийцу Рожновской? О чем-то догадывалась? Преступник торопится, что-то заставляет его спешить. На что же они играют в эти проклятые шахматы? И почему до сих пор из Щецина не прислали ответ на мой запрос?
Не исключено, что ключ от мрачной шахматной загадки следует искать за пределами нашей страны, уж слишком много здесь замешано иностранцев. К тому же Рожновский сбежал в Швецию, журналист собирается уехать туда же вместе с Боженой, ведь не случайно все это! Рожновский, если он убил свою жену… Постой, постой, какое в таком случае отношение к нему имела Решель? Да никакого, черт возьми!»
Детектив подложил обе руки под голову, устроился поудобнее, взор устремил в потолок. По потолку зигзагами двигалась муха, добралась до цели своего путешествия — абажура и скрылась в его углублении.
Детектив вспомнил о шарфах, которыми была задушена Рожновская, и его залила волна гнева. «Шарили в моей комнате!» Так нагло насмеяться над ним! Но тут же другая мысль заставила его улыбнуться. Он встал с постели. «Это только подтверждает мою догадку о том, что он спешит». Все явственней из ночной темноты проступали очертания убийцы. «Но на что же они играли, черт возьми?» Твердые правила шахматного турнира помогали в решении задачи, теперь в списке подозреваемых осталось лишь три человека, лишь три… Лишь?
Повестка на имя Ковальского была вручена Баксу в полдень. Принес
На следующий день в указанное время Бакс явился по указанному адресу. В большом здании из красного кирпича размещались суд, прокуратура и даже небольшая тюрьма. Последняя, правда, была отделена от остальных помещений, вход в нее был со двора Ее обитатели могли с полным правом утверждать, что проводили время на курорте. «Что-то я тебя долго не видел. Где ты был? — В Свиноустье».
«Прямо универсам для преступников, — размышлял Бакс. — Человек приходит в этот дом, тут его допрашивают, судят, оглашают приговор, тут же он и отсиживает срок, и все это не выходя на улицу».
Только что пробило восемь утра. Молодые симпатичные сотрудницы суда и прокуратуры еще спешили по коридорам в свои комнаты, стряхивая с себя остатки сна.
Кроме прокурора в кабинете оказался его помощник, одетый также в темный костюм, невзирая на разгар лета. Служба не дружба… Наличие, помощника прибавляло солидности хозяину кабинета.
— Имя, фамилия, имена родителей, место и год рождения.
На все вопросы Бакс давал четкие, вежливые и… ложные ответы, пользуясь тем, что от него не потребовали паспорта. Вот тогда бы он попался! Покончив с формальностями, прокурор выкатил на передний план самое тяжелое из своих орудий и дал немедленно из него залп:
— Вам принадлежали шарфы, которыми была задушена Мария Решель?
— Не могу отрицать.
— Но прояснить это обстоятельство мы можете?
— Обязан. Просто-напросто они у меня пропали.
— И вы считаете, что я удовлетворюсь таким пояснением?
— Я ничего не считаю, я лишь отвечаю на ваши вопросы.
— Подчеркиваю: этими шарфами была задушена женщина.
— Раз уж этому обстоятельству вы придаете такое значение, позволю высказать мое мнение: я не считаю, что в данном убийстве шарфы сыграли ту роль, которую вы им приписываете.
— Как это приписываю! Ведь они были обнаружены на шее пострадавшей. Да вы и сами были тому свидетелем!
— Да, я видел их на шее пострадавшей, ну и что из этого? У вас уже есть заключение судмедэксперта?
— А вот это не ваше дело! Ведь вы же подозреваемый.
— То подозреваемый, то свидетель! Опять эта путаница… Ну да не в том суть дела. Вы обязаны ознакомиться с заключением медэксперта, а если и после этого вы будете утверждать, что Мария Решель была задушена моими шарфами, то мне не останется ничего иного, как признаться.
— Вы будет учить меня, что мне делать? — Прокурор был так обижен, что Баксу даже стало его жаль. — Не гожусь я, видно…
— Минутку, пан прокурор, не торопитесь. Я вспомнил, вы сидели в первом ряду.
— Что?! В каком еще ряду?
— Ну, припомните, пожалуйста, два года назад, когда я читал цикл лекций в Главном управлении милиции в Варшаве. Вы мне тогда часто задавали вопросы.
Выражение лица молодого прокурора никак нельзя было назвать умным, но тем не менее свою способность мыслить он доказал, ибо велел помощнику выйти из комнаты. Потом протянул детективу руку.