Дом Ветра
Шрифт:
Поздно ночью, сидя перед туалетным столиком, она еле скрывала волнение, внутри нее все дрожало. Она была так близка ко греху. Но грех ли это, когда пренебрегаешь своей честью ради спасения своей семьи и страны? Объятья Вильяма на время развеяли страхи, стерли сомнения и принесли новые мучения. Она не хотела делать ему больно, но почему, почему сторонники ее мужа не хотели, чтобы они вернулись на Родину? Неужели грех ради страны — это ее судьба?
***
Легкий ветерок ворвался в кабинет, пытаясь смахнуть со стола бумаги. Быстро подобрав их, хозяин Грин-Хилла положил листы под тяжелые книги. Да-м, за окном буйствовали краски. Благодаря Урсуле и Тее дом засиял с новой силой. Дамы разбили перед домом цветочные клумбы
Он думал, что появление Теи в его доме испортит давно налаженный покой. Но девушка будто вняла советам и взялась за ум. Он не жалел ничего для ее образования, тем более что Сайман соглашался с ним. Артур нанял педагога по актерскому мастерству, он понял, что из Теи получится хорошая актриса, тем более что она чудно пела и грациозно танцевала. Они с Виктором решили взять заботу о ней на себя, Сайман, конечно же, часто бывал у него дома, но Теа не ездила домой, боясь попасться на глаза матери. Девочка стала хорошей воспитательницей Чарльзу и Энди, она поддерживала творческие порывы первого, но в тоже время не понимала страсть второй. Да и у Урсулы появилась послушная помощница.
Сам Артур переживал будто бы вторую молодость. Их отношения с Урсулой перешли новый рубеж. После стольких лет либо любовь становится обыденностью, либо вспыхивает с новой силой. Многие бы посмеялись над ним: он прожил с одной и той же женщиной шестнадцать лет, за это время можно было узнать все тайны, ничего бы не осталось скрытым, а тело женщины уже не молодо. Но Артур ничего этого не видел. Урсула все также оставалась для него загадкой, он не мог порой разгадать причины ее поступков, смену настроения или желаний. Ему по-прежнему нравилось исполнять ее капризы, делать ее счастливой и не только ночью, когда она млела в его горячих объятьях. Много лет назад его изменила любовь, он давно перестал быть замкнутым человеком.
Пару месяцев назад его назначили главным хирургом, он даже сумел опередить Джейсона. Хотя Джейсону было сейчас не до этого: он готовился к рождению второго ребенка. В июле на свет появилась еще одна девочка. Кат ждала долго, когда же сможет родить Джейсону сына, но вместо этого родилась дочь. Они долго думали, как назвать ее, хотя Каталина не испытывала особого счастья. Джейсон был все равно несказанно рад, предложил имя Флер Аньес, и Каталина согласилась. Она уже меньше ощущала в себе жизнь, словно та постепенно затухала в ней. Урсула списывала все это на болезненность после родов, но только жизнь знала ответы на все вопросы.
— Что с тобой, Кат? — Урсула разлила чаю с мятой.
— Не знаю, какое-то смутное чувство, что для меня скоро все изменится, — Каталина тяжело вздохнула.
— Уже изменилось, — прошептала Урсула. — Уже ничего не будет прежним.
— Ты права, — Каталина печально улыбнулась, скрывая внутреннее разочарование; от этого и картины ее стали мрачнее, на них почти не осталось света, только странные образы.
— Все хорошо, главное, что Джейсон с тобой, — Урсула засмеялась, услышав, как пришел домой Артур.
Каталина снова грустно улыбнулась, подавляя очередной непонятный приступ. Неужели ей гореть оставалось недолго? Отчего-то у них были только вопросы, на которые они не могли никак ответить. Наверное, время поможет найти ответы.
***
Февраль 1936 — май 1937.
Наконец-то рай и благоденствие придут в Испанию! Неужели пришло спасение от тиранов и военных, неужели все изменится, и свобода, как рыцарь-победитель, пронесет свой штандарт через всю Испанию! В феврале Народный Фронт Фернадо Ларго Кабальеро[4] победил, и это стало началом новой жизни для Испании.
Однако не все разделяли триумф. Обделенные военные, фанатики идеей Гитлера и Муссолини, мечтали «восстановить справедливость», боясь, что возмездие само найдет их. Сначала подняли мятеж в Марокко, у них была сила, флот, самолеты армия, талантливые генералы. А что было у республиканцев? Только вера в лучшее будущее для Испании. Разрушительный ветер принес с Канарских остров генерала Франко дьявола. 18 июля на радио прозвучало:
— Над всей Испанией безоблачное небо.
О, если бы только знал испанский народ, чего будут стоить эти слова. Восстали армейские гарнизоны по всей стране. Под контроль войск, называющих себя «национальными», быстро попали несколько городов юга: Кадис, Севилья, Кордова, север Эстремадуры, часть Кастилии, родная провинция этого авантюриста Франко — Галисия и добрая половина Арагона. Родной Мадрид Каталины, Барселона, Бильбао, Валенсия сохранили верность Республике, пожелав защищать ее до последнего вздоха. Гражданская война началась, и каждому гражданину, даже застигнутому врасплох, предстояло поспешно определиться, с кем он.
Немцы и итальянцы сразу же бросились помогать Франко, остальные страны молчали, будто бы ничего не произошло, а потом и вовсе заставили усомниться в их миролюбивости, издав закон о нейтралитете. Сотни людей уезжали в Испанию, чтобы помочь братьям-республиканцем, создавая интербригады, готовые принести себя на жертвенник свободы Испании, стране, чужой для них.
— Кат, — Джейсон вошел в комнату. Каталина с тех пор, как началась война, ничего не писала, чаще всего просто грустила, подолгу стоя у окна, смотря на Лондон сквозь запотевшие после дождя стекла. — Кат, ты нужна Испании.
— Да, но как же ты и девочки? — он слышал в ее голосе сомнение, она разрывалась между семьей и Родиной. И он бы никогда не простил себе, если бы жена не побывала в Испании в трудные дни.
— Мы поедем вместе, — она резко обернулась.
— Джейсон...
— А что? Я, черт возьми, военный хирург, а ты — отличный фотограф, — он обнял ее, мягко гладя темные волосы, лежавшие на спине легким облаком.
— А девочки? Мы не можем взять их с собой, — она была готова расплакаться от счастья — неужели у нее такой понимающий муж, который ради нее готов пожертвовать всем.
— Отошлем к Маргарет, — Джейсон тихо вздохнул. Вздох, поместившийся между ними.
— Но Джейсон...
Маргарет недавно вышла замуж за лорда Беверли и теперь жила далеко от Лондона, в Кенте. Типографией занимался управляющий, а она сама занялась благотворительностью. Андриана подружилась бы с Джулией. Джулия училась в Бьют-Скул[7], а Андриане не помешало бы поучиться в Бенендене[8], где бы она получила прекрасное образование, тем более что скоро должна была лондонскую школу закончить, и им бы с Каталиной пришлось искать новую. Они же едут ненадолго — республиканцы вскоре победят.