Дом Ветра
Шрифт:
Девушка мечтала, она знала о своих обаятельности и привлекательности. Она часами перед занятиями в школе для девушек укладывала непослушные темно-русые локоны, подражая знаменитой Грете Гарбо; может, из-за прически так маняще блестели ее стальные глаза. Ей вообще порой казалось, что на нее из зеркала смотрит настоящая кинозвезда или, по крайней мере, восходящая звездочка Венди Барри из спектакля «Нити». Одни мечты? Теа постоянно предавалась им, садясь под их любимом деревом и, пока Кесси лазила по нему, живо представляя себя похожей на Лолу или на Мэри Колверер. Внешностью
— Теа! — позвала ее Кесси. Та очнулась от мыслей и образов, поднимаясь на ноги. — Смотри, что я умею!
Она, как обезьянка, лазила по могучей, раскидистой липе, залезая все выше и выше. Она легла на широкую ветку, потом стала раскачиваться, как на брусьях; Теа засмотрелась на золотистый закат, считая предполагаемые мили до встречи земли и неба. С одной стороны виднелся город, тронутый легкой позолотой, с другой — живописные рощицы, опаленные, словно пожаром. Теа залюбовалась, она уже представляла себя бегущей навстречу закату, будто к возлюбленному, уже воображала свои реплики, играя глазами и телом, и овации восторженной публики.
Теа услышала какой-то странный вскрик, она не сразу поняла, что к чему, в глубине сознания забилась паническая мысль. Она обернулась, подбежала к сестре; маленькое, хрупкое тельце той лежало на земле. Теа со страхом смотрела сквозь пальцы, даже боясь подумать о том, что только что произошло. «Нужно бежать за помощью», — решила она, судорожно вздохнула и бросилась к дому. У крыльца были дядя Виктор и дядя Артур, в эту минуту в девушке все смешалось от волнения, она даже не знала, как сказать.
— Дядя Артур, — еле шевеля губами, произнесла Теа.
— Что случилось? — спросил Виктор, они всегда были близки, но сейчас она стала взрослее, и порой Виктор не знал, как с ней общаться.
— Там Кесси... упала с дерева...
— Что?! — Артур бросился к Теа. — ЧТО?! А ты куда смотрела?!
— Оставь ее, — отрезал Виктор. — Пошли.
Они быстро добежали до дерева, Кесси лежала в том же положение. Теа закрыла глаза, слыша лишь шаги и фразы дядей. Артур взял на руки девочку, тело ее было как тряпичная кукла. Теа стояла как вкопанная, очнулась, лишь услышав голос Виктора, ощутив его руки у себя на талии. Лицо у него было печальное, она итак не видела радости в последние годы, но от этого взгляда стало еще больнее.
— Дядя Виктор, — прошептала она, он уже прижимал ее к себе, что-то ласково шепча.
— Ш-ш-ш, — он убрал с ее лба волосы, — сейчас тебя во всем объявят, но знай: от случайностей никто не застрахован.
— Она умерла, да? — она подняла на него свои глаза.
— Да, — прошептал он.
— О Боже...
— Крепись, девочка, — он повел ее в дом, где ей предстояло вынести ад.
Мать накинулась на нее, отец, что всегда во всем ее поддерживал, тоже был против дочери. Тетки предпочли сторону родителей, а другие друзья просто не лезли в их семейные разборки. Они утешали Портси и в то же время подбадривали
Виктор после похорон провел с ней всю ночь, она плакала на его плече долго и горько. Мужчина что-то рассказывал из детства, прося не чувствовать вину. Жизнь превратилась в ад. Аманда кидала на дочь взгляды, полные призрения, Сайман молчал, словно она была пустым местом. Их можно было понять: они так долго ждали этого ребенка, столько лет думали об этом, и все разрушилось в один день. Мать не находила себе места, отец с головой ушел в работу, а Теа тихо страдала. Как-то она шла по коридору, стараясь не попасться на глаза матери, щеки до сих пор горели, как горели глаза, когда они с Виктором пришли вместе после несчастного случая. В кабинете отца кто-то говорил; она прислушалась к разговору.
— Я хочу сослать ее подальше, — голос матери.
— Это не выход, — ответил Виктор.
— Что «не выход»? — воскликнула Диана.
— Я перестаю тебя узнавать, моя дорогая! — Виктор слегка повысил голос. — Где же твое доброе сердце, где же та сердечность, что я полюбил. Вы хотите, чтобы это мерзкое чувство преследовало ее всю жизнь?! Я не хочу, чтобы Теа пережила то, что пережил я. Не хочу, чтобы каждый день ее награждали ненавистью, а потом она бежала бы отсюда, не послав даже открытки на День Рождения!
— Виктор, ты вообще здесь ни при чем, — возразил Сайман.
— При чем! Значит, вы все плохо меня знаете! Мне было четыре, когда по нашей с Марией вине умер мой дядя. Мать ненавидела нас, и я понял, что никто меня не любит, и все, что осталось — бежать из дому, — Теа закрыла рот рукой: вот почему они с дядей были такими родными душами. — Я забираю ее к себе, — Виктор подошел к двери и распахнул их, Теа не успела отойти. — Теа, собирайся, мы едем в Гарден-Дейлиас, папа и мама не против, — он прошел мимо, спускаясь вниз, в сад.
По дороге к особняку Диана старалась не смотреть на племянницу, а Теа ощущала ее нервное напряжение, злость и гнев. Виктор вел машину, в зеркало следя за женщинами. Он устроил Тею в гостевой комнате, стараясь уделять много внимания. Теа понимала: она в этом доме чужая. После смерти Кесси Лейтоны еще больше отдалились друг от друга, Урсула и Артур, однако, снова сблизились, это было видно по их глазам. Урсула нашла нужные слова для Теи, в первые дни после трагедии той было просто необходимо поддержать сестру, а Артур не хотел перечить жене.
Но с каждым днем Теа ощущала, как летит в пропасть. Она влюблялась в своего дядю... Этой любви не было места. Ей всего шестнадцать, а ему уже тридцать шесть лет, она не может любить его, он муж тети, он стар, он катал ее на шее — разве он посмеет прикоснуться? Каждую ночь девушка плакала в подушку, исписала дневник до конца, ее любовь была безответна и безнадежна. Виктор никого не любил, не было с ним той женщины, ради которой он был готов на все. Диана мало что значила, а Ева — просто любовница. Но от этого Тее не становилось лучше, она была готова разбиться, раствориться в бездне, ибо сердцу не прикажешь не любить.