Дом Живых
Шрифт:
– Я верю в гений Мастера, – мрачно сказал Пан. – И если он решил, что спектакль должен сопровождаться музыкой, так тому и быть. Но неужели нельзя было найти каких-нибудь других менестрелей?
– Каких? – разводит руками Кифри. – Бродячих табакси? Они бы подрали декорации и пометили занавес. Нормальные музыканты обязаны соблюдать условия Дома Теней и не станут играть в нашем театре. Потому что у нас, как тебе прекрасно известно, нет лицензии.
– Наш Мастер выше замшелой бюрократии! Он свободный творец! И найдите уже хотя бы тифлингов.
– Полны тревоги речи режиссёра,
что мечется в кулисах как кентавр,
укушенный под хвост осою адской, – отметил Шензи.
– Однако же смешны его терзанья
служителям весёлой Мельпомены,
что смотрят на него с недоуменьем, – продолжил Банзай.
– Ведь этот истерический козлина
Встречает так любое исключенье
Из колеи унылого порядка, – закончил мысль Шензи.
– Мои сиблинги хотели сказать, – пояснил Эд, – что ни одна премьера у нас не прошла по плану. Но «Дом Живых» – театр импровизации, что не только позволяет нам не платить за лицензию Дому Теней, но и буквально обязывает выкручиваться на ходу, чтобы все решили, что так и было задумано.
– Да, Пан, – согласилась Фаль, – прекрати уже верещать и займись иллюзиями сцены.
– «Козлина!» «Верещать!» – обиженно трясёт бородой козёл. – Таково ваше уважение к моей гениальности? Да, я займусь иллюзиями! Но только потому, что без них ваша бездарность слишком очевидна.
– Вы готовы? – Полчек ворвался за кулисы. – Надеюсь, что да. Эта премьера перевернёт представление о театре! О ней будут спорить театральные критики от Всеношны до Корпоры. Так что только попробуйте мне залажать! И да, в центральной ложе у нас особая гостья. Вы знаете, что с ней делать.
– Но, Мастер, – ноет Пан. – Может быть, не на премьере? Всё и так идёт под хвост к табакси.
– Даже слышать ничего не хочу. Это важнее премьеры. Но это не значит, что вам позволено её испортить.
– Но у нас некому играть Мью! Вы сами изволили выгнать того болвана на утренней репетиции! У нас куда-то делись музыканты-тифлинги! У нас…
– Я нашёл их! – жизнерадостно докладывает Кифри.
Широкоплечий монах без усилия волочёт двух багровокожих тифлингов. Одного за левую ногу, другого – за правую. Их короткие витые рожки царапают пол. Остальные четверо бредут сами, поддерживая
– О, демоны Края! – восклицает в отчаянии Пан. – Они же в стельку пьяные!
– Всё нормуль, друг! – расплывается в улыбке один из тифлингов. – Мы в форме!
– Осталось понять, в форме чего… – уточняет его коллега и громко икает, испустив волну перегара.
– А я не в форме, – уныло отвечает третий. – Меня глючит говорящим козлом. Что было подмешано в виски?
– В него был подмешан тот эль, который ты пил после, – поясняет первый. – Меня тоже глючит говорящим козлом, но когда это нам мешало, коллега? Мы профессионалы!
– Мастер, – взмолился Пан, – может быть, ну её, эту музыку? Ведь мы же ставим не оперу! Зрители не поймут смешения жанров…
– Из смешения старого рождается новое, – твёрдо заявил Полчек. – Сценическое искусство нуждается в свежей форме! Я назову её «музыкал». Лёгкое, динамичное, народное по форме и возвышенное по содержанию действие однажды потеснит на сцене тяжеловесную пафосную оперу.
– А заодно вставит очередной фитиль в задницу Дому Теней, – буркнул тихо Пан. – Они нас и так еле терпят. Но, Мастер, эти тифлинги…
Полчек потянул с косички красную мелкую бусину. Она никак не хочет слезать и он, морщась, давит её пальцами прямо в причёске, посыпая воротник сюртука серой пылью.
– Э… Коллеги, – садится на полу только что лежавший в отключке тифлинг, – а как давно мы в последний раз пили?
– Чувствую себя невыносимо трезвым, – присоединяется к нему второй. – У нас что, ввели сухой закон?
– В глотке пересохло, как будто я неделю в завязке!
– Откуда тебе знать, каково быть в завязке неделю? Я тебя двух дней подряд трезвым не видел!
– Но, Мастер, у нас нет актёра на роль… – продолжает растерянный Пан.
– Придумайте что-нибудь. И не забудьте про мою гостью. И только попробуйте залажать мне первый в истории Альвираха «музыкал»!
***
Дрямс! – раздался в коридоре пронзительный жестяной дребезг, как будто столкнулись два огра с кастрюлями на головах.
– Первый звонок! – сообщила Завирушке дварфиха. – Тебе пора в ложу, девочка. Эй, куда прёшь, зелёный! – заорала она на пытающегося просочиться мимо полуорка. – Два напитка минимум!
– Кружку эля и стакан дварфовской косорыловки, – соглашается тот. – Эль без косорыловки – деньги на ветер.
– Кто-то же должен содержать эту богадельню? – жалуется Завирушке барменша. – Мы же не продаём билеты. Так что… Эй, ты, борода! Два напитка минимум!
– У такой прекрасной дамы хоть четыре! – галантно кланяется солидный седой дварф. – Ведь я не ошибся, передо мной дама?
– И ещё какая дамистая! – кивает Спичка. – Чего изволит почтенный?
– На ваш выбор, прелестница!