Дорога-Мандала
Шрифт:
Остаться в фирме или уволиться? Но даже если она уволится, чем заняться она не знала. Она не знала, чего хочет. Она шла в гору, вдыхая тонкий лёд осеннего воздуха, как вдруг заметила впереди в зарослях мисканта нагнувшегося человека. Это был невысокий коренастый мужчина в пиджаке, прикреплявший к ограде рекламный флажок с надписью «Продаются земельные участки на горе Хорай, прекрасные отзывы». Рядом с ним стояла обляпанная грязью легковушка, из багажника которой торчало ещё несколько таких же флажков. Мужчина пытался выровнять накренившийся флаг. Пиджак у него был помятый, к всклокоченным волосам прилипли маленькие белые цветы китайского мисканта и пожухлая трава.
Фигура
— Нечего смеяться, лучше помоги мне! — сказал он так, будто они были близко знакомы. Но в то же время так жалобно, что Сидзука, удивившись самой себе, ответила: «Ладно».
Это и был Хироюки. Пока Сидзука помогала ему устанавливать флаг, она узнала, что он сотрудник агентства по недвижимости и, как и она, живёт в Иокогаме. Они расстались, обменявшись телефонами, и после того как Сидзука вышла на работу, в её холостяцкой квартире раздался звонок. Так и началось общение с Хироюки.
Хироюки не работал в фирме по недвижимости, а был свободным агентом. Когда он продавал крупный застроенный земельный участок, который не могли реализовать сами сотрудники агентства, с ним заключали договор найма. Поскольку земельные участки были крупными, продажа даже одного из них давала значительный доход. Хоть Хироюки и ворчал, что ситуация на рынке неблагоприятна и у него почти нет дохода, на самом деле на одной продаже он зачастую зарабатывал столько, сколько обычный служащий за полгода.
— Да у меня нет денег! Из меня до сих пор выколачивают изрядную компенсацию по разводу, — жаловался Хироюки на свою бывшую жену.
Несмотря на это, он, похоже, всё ещё тосковал по жене и рассказывал, словно обиженный ребёнок, как изредка звонил ей и выплёскивал на неё старые обиды.
Хироюки был очень обходителен. Обходительный, но внешне непривлекательный. И когда между ними возникла физическая близость, Сидзука не могла не спросить себя, почему она свела знакомство с таким мужчиной. К тому же Хироюки любил рассказывать, что умеет нравиться. «У меня было свиданье с восемнадцатилетней девушкой», или «Студентка попросила меня купить ей одежду», — без умолку болтал он.
— Да кому ты можешь понравиться?! — отвечала Сидзука, но уверенности в её словах не было.
«Я ведь встречаюсь с ним, — думала она, — так что нет ничего удивительного в том, что и другие девушки пытаются завязать с ним знакомство».
Так как Хироюки не стеснялся говорить о своих свиданиях с другими женщинами, Сидзука начала встречаться с Асафуми. Хироюки был загадочный взрослый мужчина, Асафуми — совершенно прозрачный мужчина-ребёнок. Хироюки сразу же догадался о появлении другого. «О, да ты ловко устроилась», — подтрунивал он, но никакого дознания устраивать не стал. Асафуми же ни о чём даже не подозревал. С Асафуми она встречалась по выходным, а с Хироюки — после работы. Работа по продаже земельных участков у Хироюки приходилась в основном на выходные, так что это было очень удобно. Благодаря такой насыщенной и полностью контролируемой ею личной жизни, Сидзуке удалось отделаться от чувства недовольства своей работой. И в столь благоприятной и удобной для неё ситуации на неё вдруг обрушилось предложение о браке.
— Мне хорошо так, как есть, — уклончиво ответила она, и Асафуми был немного уязвлён.
Но оставлять дело «так, как есть» в этом обществе было нельзя. Капиталистическое общество существует
Вскоре приехали родители Асафуми и изъявили желание встретиться с родителями Сидзуки. Отказаться значило дать категоричный отказ на предложение о замужестве, а значит потерять Асафуми. Сидзука решила согласиться на встречу, чтобы сохранить всё как есть.
Родители Сидзуки были в разводе, у отца в Токио была другая семья, а мать жила в Иокогаме одна. Сидзука объяснила своей матери, Тамаэ, ситуацию. Сказав, что она не собирается замуж, но хочет как-то замять предложение, она попросила мать встретиться с родителями Асафуми. Тамаэ, ответив, что это только отсрочит решение проблемы, нехотя согласилась.
Было решено, что Тамаэ, родители Асафуми, Кикуо и Такико, и Сидзука с Асафуми поужинают вместе. Встреча была назначена в Иокогаме, в китайском ресторанчике на сорок третьем этаже высотного здания «Минато мираи 21». Оттуда открывался вид на облепленные домами и зданиями холмы, окружавшие квартал Минато, на Мост-радугу через Токийский залив, на отвоёванный у моря участок земли под новый прибрежный центр, планы сооружения которого расстроились. План Сидзуки был таков — очаровать родителей Асафуми красотами города и замять разговор о женитьбе. Как она и предполагала, родители были восхищены огромным городом будущего. Они заказали столик у окна, и родители любовались пейзажем. Но её расчёты оправдались только отчасти. Пока одно за другим подавали новые блюда, родители Асафуми ломали голову над тем, как бы с разных сторон выведать семейные обстоятельства Сидзуки. И когда подали десерт, Кикуо заговорил:
— Ах, какая славная у вас дочка. Мы счастливы, что она станет нашей невесткой.
Рассеянно смотревший в окно Асафуми изумлённо повернулся к родителям, а Тамаэ недоумённо спросила Сидзуку:
— Ты решила выйти замуж?
Сидзука, не глядя на Асафуми, ответила:
— Об этом у нас речи не было.
— Да-да, мы просто обсуждали эту тему, — занервничал Асафуми, обращаясь к родителям.
Кикуо и Такико оцепенели, как пара кукол.
— Да ведь вы живёте вместе всё равно как муж и жена. Если это не оформить…
— Я дважды выходила замуж, — перебила Кикуо Тамаэ.
И хотя Кикуо был недоволен тем, что его прервали, Тамаэ, не обращая на это внимания, продолжила.
— Сидзука моя дочь от первого брака. Мой первый муж притворялся прекрасным семьянином, а за моей спиной заводил себе женщин, и мы развелись. Второй брак был похож на автокатастрофу. Я всё время говорю дочери — нечего выходить замуж. Высосут из тебя все соки, оглянуться не успеешь, как молодость и удовольствия пройдут, — говорила Тамаэ, глядя на цветущую Такико.
Конечно же, Такико возненавидела Тамаэ до глубины Души. После этого ужина родители убеждали Асафуми расстаться с Сидзукой.
Но, несмотря на всё это, она всё-таки вышла замуж за Асафуми. Их отношения получили официальное признание и на службе. И начальство, и сослуживцы спрашивали, когда же свадьба. Под их давлением и под давлением повторяющихся, как волны прибоя, предложений Асафуми пожениться, она устала отвечать отказом.
Стена, на которую она наткнулась на четвёртом году работы в фирме, и которую ей удалось отодвинуть, встречаясь с Хироюки и Асафуми, опять встала перед Сидзукой и теперь окружила её со всех сторон.