Дорогами нечисти
Шрифт:
Громкий хмык ясно дал понять, что Рейгран думает по этому поводу. А уж следующие слова и впрямь подтвердили мои мысли.
— Расхищение государственной собственности? Молодильные яблоки — собственность короны, ты помнишь?
Лесничий потупился.
— Да помню я, помню, — развел руками, — да что поделать-то мог? Еще и курицу предложили — заморскую какую-то. Представляешь, зеленые яйца несет!
Феномен зеленых яиц был интересен, видать, не только мне, но и архимагу. Так как после повторного хмыканья он всепрощающе махнул рукой, видимо мысленно
Дом приветливо манил распахнутыми ставнями. Миновав три скрипучие ступеньки, мы по очереди степенно вытерли ноги о влажный бирюзовый коврик у дверей и, пригнувшись, вошли. Пригибаться, правда, пришлось только Майлсу — русал, лишь немного обогнавший меня в высоту, веселым колобком вкатился в сени первым. Мне досталось последнее, замыкающее место.
В выбеленной небольшой кухне потрескивала жарко натопленная печь. Правда, тепло чувствовалось лишь мельком — открытые нараспашку окна не давали жару завладеть помещением, выдувая его прочь. Голубые полупрозрачные занавески развевались на сквозняке. Вязанка луковых головок, чудом держащаяся на притолоке, покачивалась в такт занавескам. Вкусно пахло чем-то мясным.
— Мама! — зычно позвал Лоен, и я невольно вздрогнула, когда его голос разнесся по небольшому помещению. — Мама, я пришел!
Шторка, разделяющая кухню с другой комнатой, дрогнула и отодвинулась в сторону, выпуская в святая святых хозяйки круглую румяную старушку в накрахмаленном белоснежном переднике. Абсолютно седые волосы, заплетенные в две толстые косы, были переброшены на грудь. Лоен был удостоен быстрого осмотра и одобрительного кивка. Затем женщина перевела взгляд на нас — и просияла.
— Майлиус, неужели?
Архимаг улыбнулся и сделал пару шагов вперед, наклонившись с поцелуем к морщинистой руке, а я явно почувствовала себя лишней.
— Здравствуйте, бабушка Нейя, — улыбнулся он. А я нахмурилась: на бабушку женщина никак не тянула даже с натяжкой. — Уж не обессудьте, что без приглашения. Хотел на обратном пути заглянуть, да вот… — Он виновато развел руками.
Но женщина лишь махнула рукой. Улыбка ей удивительно шла.
— Полно, Майлиус! Ты же знаешь, тебе здесь всегда рады! — Она откинула одну косу за спину и любопытным, абсолютно девичьим взглядом стрельнула в мою сторону. — А ты не один?
— Нет, — не стал разочаровывать ее архимаг, — с женой.
Кажется, это было лишним. После небольшой, но выразительной паузы бабушка Нейя покачнулась, а затем стала медленно заваливаться назад.
— Мама! — тут же кинулся к ней Лоен. — Мама, что с тобой?
Ситуацию спас, как ни странно, стоящий за спиной женщины стул. Грузно опустившись на этот предмет мебели, мама лесничего сложила на груди руки.
— Ой, — только и выговорила она. — Ой…
— Мама! — Слоном в посудной лавке топтался рядом с ней лесничий. — Мама, все в порядке? Может, воды?
— Да погодь ты, — отмахнулась женщина, — дай в себя-то прийти! О таком предупреждать надо. Ой, радость-то какая! — Она подняла
— Райена, — уже привычно отрекомендовалась я, вспоминая, есть ли у меня в каком из карманов нюхательная соль.
Соль не понадобилась. Словно забыв о том, что несколько мгновений назад ноги ее не держали, бабушка Нейя шустро вскочила со стула. Лоен отшатнулся назад. Большая синяя чашка, неосмотрительно стоящая на краю стола, накренилась и начала падать.
— Не в этот раз, — тихо заметил Майлс, легко подхватывая летящий сосуд и водружая его на место.
— Ой, — в тон маме прокомментировал лесничий и, почесав затылок, поспешил ретироваться. — Я это… лошадь покормлю. И курицу. И тыкву срежу! — Последние слова прозвучали уже из-за двери. Топот ног подтвердил решительность действий русала.
Мы остались втроем. Бабушка Нейя, на мгновение было убежавшая в другое помещение, тут же вернулась обратно, неся большой зеленый плед.
— Устали, поди, с дороги? — улыбнулась она нам. — А я вам комнаты приготовила. Лоену сон приснился, — сообщила она, вручая плед Рейграну, — что гости будут. Спустился с утра и говорит: готовь, мать, комнаты. Я и послушалась. Лоен у меня такой.
— Какой? — не поняла я, принимая у женщины второй, под стать первому, плед.
— Вещий, — полушепотом пояснила она, — оттого и лесничим значится. У нас лес абы кого не выбирает. Тут меру знать нужно, — поучительно подняла она палец и воззрилась на архимага. — Ты чего встал? Подушки что, мне тащить нужно? А ну пойдем! — грозно напустилась она на мужчину и, обернувшись, хитро подмигнула мне.
Я тихо хихикнула.
— Ничего не меняется, — хмуро прокомментировал Рейгран, когда, поднявшись по скрипучей лестнице на второй этаж, мы оказались в небольшой спальне с синими занавесками на единственном окне. — Принеси, подай, подушки выбей…
— А по-моему, тебе нравится, — не стала слушать стенания я, окидывая взглядом временную обитель.
Комната мне понравилась. Небольшая, с широкой кроватью у одной стены и вместительным диваном у другой. Оба предмета мебели были накрыты голубыми вязаными накидками, которые не оставляли сомнений в роде деятельности своей создательницы — судя по всему, в свободное время бабушка Нейя вязала, и вязала мастерски.
Я задумчиво провела ладонью по вывязанной удивительным узором цапле и оглянулась на архимага.
— Слушай, Майлс…
Рейгран, водрузивший подушки и плед на угол дивана, обернулся.
— Я так понимаю, ты уезжаешь?
— А ты остаешься, — утвердительно кивнул он. — Так или иначе, дорога пролегает через Бурелом. А мне, понимаешь ли, сложно по нему двигаться, когда моя жена теряет сознание на первых метрах дороги.
Заботу я оценила. Лишь поинтересовалась:
— А ты надолго?
Удивленный взгляд послужил мне ответом:
— А что?
Я пожала плечами:
— Просто интересуюсь, сколько мне тебя ждать.