Дорогая Клара!
Шрифт:
Отец кричит: “Не щурься!” Он говорит: “Тренируй зрение. Мужик ты или нет? Начнешь ходить в очках, глаза совсем расслабятся. Проучился как-то шесть классов без очков и дальше без них обойдешься”. Бабушка с ним спорит, но его сложно в чем-либо переубедить.
Мама во всем соглашается с отцом. И добавляет: “Не клюй носом!” Как же не клевать, если буквы разбросаны по странице, как семечки по снегу, а мне приходится их собирать.
Оттого, что я постоянно щурюсь и напрягаю глаза, голова болит и я быстро устаю. Семен
Как в чем-то постыдном признался бабушке, что в ее очках читаю с трудом. Она пошла к отцу и долго с ним разговаривала. Я сидел в соседней комнате и все слышал. “Вот до чего довели твои тренировки”.
Завтра мы с бабушкой едем к врачу.
Виктор – Кларе
10 ноября 1937
Дорогая Клара!
Должен тебя предупредить. Завтра приду в школу в очках. Прошу не поднимать меня на смех.
Недавно мы с бабушкой ездили к врачу в Саратов. Врач спросил, как я так долго продержался без очков, сказал, что найти подходящие – задачка не из легких. Одному моему глазу подходят бабушкины очки, а другому нужны вдвое сильнее.
Семен обозвал меня четырехглазым. Ваня дал ему подзатыльник. Алек и Коля уже по-товарищески обсмеяли меня, мы встретились вчера на улице.
Надеюсь, ты воспримешь мою просьбу серьезно.
С уважением, Виктор
Клара – Виктору
11 ноября 1937
Ой, Витька, прости! Не сдержалась.
Такой ты забавный в очках.
Я скоро привыкну и перестану смеяться. Дай мне хотя бы недельку.
Так ты выглядишь еще умнее. И даже старше.
Пришла беда откуда не ждали. В классе новый ученик – Михалыч. Раньше Михалыч учился вместе с Семеном, его оставили на второй год и еще раз на второй год, и мы оказались в одном классе. Михалыч выше Коли на голову, а Коля самый высокий в классе.
Он вошел в класс, как к себе домой. Учительница хотела представить его, но он, не здороваясь, прошел мимо и сел за последнюю парту. При нем ни ранца, ни тетради, ни чернил.
Только таких элементов, как Михалыч, нам в классе не хватало.
Ребята на перемене спросили, как его зовут, он представился Михалычем. А имя как? Оскалился.
После урока я поскорее спрятал очки в портфель. Не хватало еще, чтобы он нашел, чем меня зацепить.
Семен как узнал, что мы с Михалычем теперь одноклассники, дал совет держаться от него подальше. Приближаться к Михалычу я и не собирался.
Учительница вызвала Михалыча к доске, он постоял
Одна надежда на то, что долго он у нас не задержится.
Продолжаю собирать сведения про Михалыча. У меня есть характеристика на каждого ученика в классе. Пока все, что собрано о Михалыче, лишь неподтвержденные слухи. Ему семнадцатый год. Имеет привычку встряхивать головой, когда на лоб падают волосы. Курит. Поговаривают, даже и пьет.
Исключен из комсомола за то, что скрутил самокрутку из комсомольского билета.
Отец его – то ли опальный командир Красной армии, то ли расстрелян за колоски.
Фамилия у Михалыча – Отт. Только он сам представляется как Лялин. Фамилия эта с Михалычем никак не вяжется. Под его размеры подошла бы фамилия покрупнее. И звали его отца вовсе не Михаилом. Отчего тогда Михалыч? Это мне еще предстоит узнать.
“Год сгорел на керосине залетевшей в лампу мошкой”.
– Как так, – спрашиваю у бабушки. – Разве год может сгореть?
– Еще как может, Витя. Сколько лет у меня погорело.
Странно это – сравнивать год и мошку. Все равно что сравнить грозу и бабочку, дуб и пламя. Внушительный отрезок времени и крошечная мошка. Это же совершенно разные категории! Время и насекомое.
“По стене сбежали стрелки. Час похож на таракана”. Это еще что такое? Час совсем не похож на таракана. И стрелки не бегают по стене. Но как звучит! Меня это благозвучие возмутило, изумило и восхитило единовременно.
День моего позора.
Полагаю, Михалыч решил за мой счет утвердить свой авторитет.
Весь урок Михалыч чихал. И с каждым его чихом до меня доносилось: “Очкарик”. Правда, получалось скорее “апчкарик”. Все смеялись. Даже Коля и Алек. Ирина Филипповна несколько раз стукнула указкой по столу.
По собственной глупости я оставил на перемене очки на парте.
Начался урок, я полез в портфель и не нащупал очков. Внутри меня похолодело.
Я посмотрел под партой, посмотрел на Клару, она развела руками. Учительница сделала мне замечание:
– Виктор, сядь прямо, хватит вертеться.
После урока я направился к Михалычу. Клара встала рядом со мной.
– Где мои очки, Михалыч?
– На потолке.
Все снова рассмеялись.
– А ну отдал, – грозно сказала Клара.
– А то что?
Я хотел сказать, что позову Семена. Но едва ли Семен пойдет сражаться за меня.
Наташа (видно, из-за дружбы с Кларой) шепнула: