Drama Queens, или Переполох на школьном балу

Делон Дана

«ЗАБЕРУ ТЕБЯ В ШЕСТЬ». Именно с этих слов у Кэт и началась паника. Потому что идея справлять Рождество в чужом доме была явно преждевременной. Рождество – семейный праздник. Хотя в доме у Кэт его не праздновали уже пару лет:

мама предпочитала меняться сменами с теми, ком быть дома нужнее, и Кэт не могла упрекать ее за это. Обычно она заказывала еду навынос, включала какой-нибудь фильм и до двенадцати ложилась спать. А сейчас?

«Постарайся не есть ничего минимум трое суток», –

прилетело следом.

«Поздно. Я вчера доела атолладос».

Потому что у мамы Хита, кажется, появилось новое хобби: кормить их семью. Кэтрин было неудобно, отказываться – еще больше, но в то же время она впервые в жизни чувствовала со стороны чужого человека заботу. И это было приятно.

«Я предупредил».

Боже!

– Шелковую рубашку с черными джинсами или вельветовое платье до колен, что подарила тетя Дениз на прошлый День благодарения? – спросила она у Тоби. Тот лишь молча наклонил морду, поблескивая в полутьме золотистыми зрачками. – Ты прав, – кивнула Кэтрин. Под платье придется достать с чердака сапоги на каблуке, а с джинсами и простые ботинки сгодятся. Она еще раз покрутилась перед зеркалом на дверце шкафа и нахмурилась. – А рубашка не сильно прозрачная?

Телефон пропищал входящим сообщением.

Хитклифф. Она его так и не переименовала. Только теперь перед именем «колумбийская задница»

гордо светилось слово «моя». Он прислал фотографию, где с видом обреченного на страдания мученика таскался по магазину за кем-то из сестер, толкая тяжелую тележку.

«Боже, что это?» – написала Кэтрин.

«Где?»

Она могла поклясться, что видела, как недоуменно он приподнимает брови.

«Ты впервые в жизни расчесался? Ну все, планета сегодня сойдет со своей орбиты».

«Я это тебе припомню», – ответил Хитклифф.

И следом прилетело новое фото, на котором он выглядел привычно растрепанным. Как будто только что запустил руку в волосы. Она улыбнулась, потому что этот беспорядок выглядел невероятно милым. Ему шло. А ей нравилось. Нажав на маленькое сердечко в углу экрана, Кэт сохранила фото.

Когда без пяти минут шесть раздался стук в дверь, она все равно не была готова. Хитклифф впервые в жизни не опоздал. Кэтрин впервые в жизни не понимала, что делать. Они не виделись с той самой ночи в школе, и теперь Кэт не представляла, как следует себя вести. Она даже поискала ответ в интернете, но, к своему сожалению, ничего внятного не нашла.

– Привет. – Он стоял по ту сторону двери и мягко улыбался. – Отлично выглядишь.

Казалось, что и самому Хитклиффу этот разговор казался вымученно странным. То, что происходило между ними той ночью, было пусть и безумием, но таким простым и понятным, а сейчас они оба не знали, как себя вести.

Он наклонился, то ли пытаясь в качестве приветствия ее поцеловать, то ли у него вступило в спину, а Кэт замерла, не зная, надо ли обнять его в ответ. Романтика точно не ее конек.

Но, на счастье, в дом прошмыгнул кот, едва не сбив обоих с ног, чем разрушил неловкость.

– Вот гад! – крикнула ему вдогонку Кэтрин, но серый хвост уже скрылся в кухне. – Опять к Престон таскался. Когда только успел сбежать?

– Забавно. – Хит принялся ковырять носком ботинка прилипший к порогу снег. – А, да, кстати, вот.

Возможно, Кэт показалось, но Хит, чуть смутившись, протянул ей сверток в подарочной упаковке.

– Не стоило…

Хотя Кэт тоже приготовила ему подарок, она не ожидала от Хита чего-то подобного.

– Посмотришь в машине? – спросил Хит. – Просто потом будет сложно припарковаться.

– Да, без проблем. – Кэтрин накинула куртку, и они уселись в его дымчатый «бьюик», судя по обшивке сидений много повидавший. – Теперь можно посмотреть?

– Валяй.

Она никому не признавалась, что последний рождественский подарок получила в двенадцать, а теперь едва не сгорала от предвкушения, разрывая хрустящую упаковочную бумагу.

– Боже, он такой красивый!

Внутри оказался ежедневник. В переплете из мягкой кожи цвета раздавленной вишни, с тисненой буквой К в центре и золотистым ляссе.

– Надеюсь, тебе правда нравится, – ответил Хит. – Несмотря на то что все равно продолжаю считать: тебе не нужна эта гора записных книжек.

Но если тебе так спокойнее, то вот.

– Они мне нужны, чтобы ничего не забывать.

– Но ведь ты и так ничего не забываешь, Кэт, – мягко улыбнулся Хитклифф.

И она не нашлась что добавить. Ведь этот жест как будто говорил: я принимаю тебя такой, какая ты есть. А может, ей хотелось так думать?

– Только, умоляю, пароли от почты больше на первой странице не записывай, – ухмыльнулся Хитклифф, заводя мотор.

– Ладно.

Из печки подул теплый воздух. Хит вывернул на центральное шоссе, а потом его рука легла ладонью вверх на панель, разделяющую два сиденья.

– Иди сюда, – произнес он, и Кэтрин опустила свою ладонь сверху.

Он переплел их пальцы. Его ладонь была больше. Крепче и шире, чем ее. И удивительно, но впервые за много лет она чувствовала себя не как босс, не как атлант, на чьих плечах лежит огромный груз ожиданий, дел и ответственности, а как хрупкая девушка. Которую везут на свидание. И которой всего восемнадцать.

Все вокруг считали, что Хитклифф – самый ненадежный в мире человек. Да что далеко ходить, она сама была в тех рядах. Но чем больше проходило времени, тем больше это впечатление казалось обманчивым. Обычно Кэт видела людей насквозь.

Давала оценку с первого взгляда. С первой встречи. Но сейчас ей так хотелось ошибиться! Чем ближе они подъезжали, тем сильнее она волновалась.

Оглядев вереницу машин, оставленных вдоль дороги, она почувствовала, что догадывается, к каком дому они выстроились.