Пока передние толпятся вокруг Телля и обнимают его, появляются Руденц и Берта. Руденц обнимает поселян, Берта — Гедвигу. Во время этой немой сцены на горе играет музыка. Когда она умолкает, Берта выходит на середину круга.
Берта
Друзья мои! Сограждане! ПримитеМеня в свой круг. Я первая защитуНашла в стране свободы — и вверяюСвои права народу. ЗащищатьВы будете меня, свою гражданку?
Поселяне
Стеною встанем, кровью защитим!
Берта
Спасибо вам. Теперь я жизнь свою,Свободная, соединяю с ним.
Для чего стремится Гектор к бою,Где Ахилл безжалостной рукоюЗа Патрокла грозно мстит врагам?Если Орк [252] угрюмый нас разлучит,Кто малютку твоего научитДрот метать и угождать богам?
251
Прощание Гектора. — Вариант песни Амалии из «Разбойников» (см. прим. 46).
252
Орк (рим. миф.) — подземный мир и божество, управлявшее им.
Гектор
Слез не лей, супруга дорогая!В поле битвы пыл свой устремляя,Этой дланью я храню Пергам.За богов священную обительЯ паду и — родины спаситель —Отойду к стигийским берегам.
Андромаха
Не греметь твоим доспехам боле;Ржавый меч твой пролежит в неволе,И Приама оскудеет кровь;В область мрака ты сойдешь отныне,Где Коцит слезится по пустыне…Канет в Лету Гектора любовь!
Гектор
Весь мой пыл, все мысли и стремленьяЯ залью волной реки забвенья,Но не чистый пламенник любви…Чу, дикарь у стен уж кличет к бою.Дай мне меч и не томись тоскою —Леты нет для Гектора любви.
Лаура у клавесина. — Одно из стихотворений, обращенных к Лауре, образу далекому от действительности, но характерному для безудержного юношеского энтузиазма Шиллера.
Чуть коснешься ты струны послушной, —Чудо! — то, как статуя, бездушный,То бесплотный, молча я стою.Смертью, жизнью — всем ты завладела.Словно Филадельфиа [254] , из телаДушу исторгаешь ты мою.Мир, как будто зачарован,К звукам сладостным прикован,Обрывая дней полет,Полноту блаженства пьет.Самый воздух, замирая,Чутко внемлет песням рая.Как меня твой дивный взор —Все пленяет звуков хор.Вот они, как в сладострастной буре,Гимном счастью вознеслись, —Так новорожденные, в лазури,Ангелы стремятся ввысь,Так из тьмы, где Хаоса [255] владенья,В грозовую ночь миротвореньяРоем огненных шаровИзвергались тысячи миров.Звуки льются, то журча украдкой,Словно ключ по гальке гладкой,То сильны, как бурный вал,Бьющий в твердь гранитных скал;Грозны, как гром, что в оркестр ураганаМощно врывается гулом органа,Смутны, как ветер веснойВ липовой чаще,Дышащий негой ночной,Томный, пьянящий.Горестны, как полный грустных пенейРопот сожалений в той ночи, где тениБродят, плача, где КоцитВолны слез в глухую даль стремит.Дева, молви! Не сошла ль ты с неба,Вестница возвышенная Феба?Не в Элизии ль возникТвой божественный язык?
254
Филадельфиа Якоб — известный фокусник и авантюрист, будто бы вызывавший души умерших или отсутствующих людей.
255
Хаос (греч. миф.) — беспорядочная, неорганизованная стихия, по космогоническим представлениям древних греков заполнявшая до возникновения вселенной мировое пространство.
Монумент, возникший злым укоромНашим дням и Франции позором,Гроб Руссо, склоняюсь пред тобой!Мир тебе, мудрец уже безгласный!Мира в жизни ты искал напрасно —Мир нашел ты, но в земле сырой.Язвы мира ввек не заживали:Встарь был мрак — и мудрых убивали.Нынче — свет, а меньше ль палачей?Пал Сократ от рук невежд суровых.Пал Руссо — но от рабов Христовых,За порыв создать из них людей.
256
Руссо. — Стихотворение является обращением к памятнику Руссо, поставленному в Эрменонвиле, близ Парижа. Шиллер напоминает о том, как долго травили великого писателя и философа его враги и мнимые друзья. Известно, что преследования усилились, когда сочинение Руссо «Эмиль, или О воспитании» было сожжено рукой палача. Сам писатель, приговоренный к тюремному заключению, вынужден был спасаться бегством и переносить всевозможные лишения.
1781
Счастье и Мудрость
Перевод Ф. Тютчева
С временщиком Фортуна в спореК убогой Мудрости летит:«Сестра, дай руку мне — и гореТвоя мне мудрость облегчит.Дарами лучшими моимиЕго осыпала, как мать, —И что ж? Ничем не насытимый,Меня скупой он смел назвать…София, верь мне, будем дружны!Смотри: вот горы серебра —Кинь заступ твой — теперь ненужный —С нас будет, милая сестра».«Лети! — ей Мудрость отвечала. —Не слышишь? Друг твой жизнь клянет —Спаси безумца от кинжала,А мне в Фортуне нужды нет…»
Над бездной возникших из мрака мировНесется челнок мой на крыльях ветров.Проплывши пучину,Свой якорь закину,Где жизни дыхание спит,Где грань мирозданья стоит.Я видел: звезда за звездою встает —Свершать вековечный, размеренный ход.Вот к цели, играя,Несутся… Блуждая,Окрест обращается взорИ видит — беззвездный простор!И вихря и света быстрей мой полет.Отважнее! в область хаоса! вперед!Но тучей туманнойПо тверди пространнойЛадье дерзновенной воследКлубятся системы планет.И вижу — пловец мне навстречу спешит.«О странник! куда и зачем ты?» — кричит.«Проплывши пучину,Свой якорь закину,Где жизни дыхание спит,Где грань мирозданья стоит!»«Вотще! беспредельны пути пред тобой!» —«Межи не оставил и я за собой!..»Напрасны усилья!Орлиные крылья,Пытливая мысль, опускайИ якорь, смиряясь, бросай!
257
Величие мира. — Стихотворение выражает чувство изумления поэта беспредельностью вселенной; перед этой беспредельностью могут иногда опускаться «орлиные крылья» пытливой человеческой мысли. Интересно отметить форму диалога встречных «пловцов», столь естественную для драматурга Шиллера. Белинский считал это стихотворение образцовым по равновесию в нем мысли и чувства.
1781
К цветам
Перевод А. Фета
Дети солнечного всхода,Пестрых пажитей цветы,Вас взлелеяла природаВ честь любви и красоты!Ваши яркие уборыПод перстом прозрачным ФлорыТак нарядно-хороши!Но, любимцы неги вешней,Плачьте! Прелесть жизни внешнейНе вдохнула в вас души.Вслед за жаворонком нежноСоловьи о вас грустят;На листах у вас небрежно,Колыхаясь, сильфы спят;Ваши пышные короныПревратила дочь Дионы [258]В брачный полог мотыльков.Плачьте, плачьте, дети света!В вас тоска понятна эта —Вам неведома любовь.Но томление разлукиВыношу я, не скорбя.Друг мой Нанни! Эти рукиВьют подарок для тебя.Жизнь и душу, страсть и речи,Сердца нежные предтечи,Вам теперь передаю,—И сильнейший меж богамиЗдесь, под скромными листами,Скрыл божественность свою.
258
Дионой (греч. миф.) — называли то мать Афродиты, то саму богиню красоты.