Древний род 3
Шрифт:
Дух исчез, оставив магов в недоумении.
— Я думала эти хранилища незыблимы, как он вообще смог такое сделать?
— Ну мы же здесь оказались через дыру которую он проделал. — Сказал Альбертли с грустью. — Если он и правда сделал для вампира подключение к этому хранилищу, то наверное сумел и изменить правила работы хранилища… Тем более что я отключал защиту башни.
— Зачем?! — Восклинкула Анника, но сразу смолкла и кивнула.
— Тебя впустить. — Подтвердил Альбертли.
Он создал светящийся белым цветом шар и заставил его лететь над собой. Грустно взглянул на Аннику и пошел вглубь хранилища, взяв её за
На всех вещах имелись фамильные печати с описанием. Пока что, вокруг хранилось лишь оборудование для лаборатории. Разномастный инструмент: от треснутых колб до самощиплющихся пинцетов, которые предок сам и проклял сгоряча. Но чем дальше они удалялись, тем страшнее становились вещи.
Вдруг со всех сторон начались ряды других колб, в колбах были самые невероятные, магические растения. Их выращивал Крарк Саронский, дедушка Альбертли. Большинство из них, за сотни лет, уснули, что-то погибло. А что-то и сейчас раскачивало колбу и кидалось на стенки в попытке наброситься на человека. Как они смогли прожить столько лет и сохранить достаточно сил?!
Альбертли даже не пытался расшифровать печати на них. Но вот дальше стало хуже, растения нередко были без колб, в горшках, некоторые из них разбили колбы. Больше всех проблем создавали те, что могли стрелять. Например, красивейшая роза. Анника рефлекторно потянулась к цветку, сделала шаг. Роза почувствовав внимание к себе, выстрелила в разные стороны шипами, Альбертли был готов и, создав из плаща веер, отбил шипы.
— Анника, аккуратнее. Старайся не тревожить местные вещи. — Предупредил маг.
— Ну я ведь не знала! — Сказала она с обидой.
— Ладно, просто, пожалуйста, будь осторожнее, ты ведь даже не представляешь какие опасные тут вещи. Вот например, — сказал он, ткнув пальцем в полотнище с печатью, и текст завис перед ней огненными буквами.
Ранящее зеркало: Выглядит как обычное поцарапанное зеркало, но царапины вдаются в кожу в виде ран, часто со шрамами. И чем дольше смотришь, тем глубже раны.
— Вот, видишь? Ничего не трогай!
— Ладно, я поняла. Я же не дура. Хотя я помню про это хранилище из академии… И кажется у нас такое тоже есть. Но бабушка завалила вход. — Сказала Анника после паузы.
Через десять шагов они наткнулись на висящий клинок. Альбертли коснулся руны, на ней был изображен щит и клинки. Знак его прадеда. Печать гласила:
Отличный меч, сделан с душой, но Гумбольдт проклял его, и он потерял свою силу, уснул. Как её вернуть, ума не приложу, в таком состоянии это просто острая железка, невосприимчивая к магии. Будет жалко, если он сгниет здесь. Да, он не вернется в ножны, если не будет использован… (я им резал носовые платки, чтоб вернуть) надеюсь, что этот порок исправится, если снять проклятие.
Альбертли снял его и аккуратно, на пол пальца, вытащил из ножен. Сталь была великолепной, но тусклой. Вернув его, Альбертли повесил ножны на пояс…
— Зачем он тебе? — Спросила Анника удивлённо.
— Я думаю, что в нашем деле даже простая дубина может помочь. А меч великолепен. Пускай и осквернен. Кстати, как это ни странно, предком твоего пленителя. — Альбертли решительно схватился за рукоять, а потом отпустил. Отстранился назад.
— Я не умею обращаться с мечом, на обязательных уроках фехтования я просто сидел в стороне. —
Преодолев робость, он снял ножны с гвоздя и стал прилаживать их к поясу. Что удивительно, эти ножны легли в поясные петли так, будто для них они и шились. И как следует поразмыслив над этим, Саронский пришёл к выводу что так оно и было. Если меч проклял Гумбольдт, значит они уже враждовали в этот момент. Но шляпа была сшита ими, значит меч моложе робы. Альбертли повесил меч на пояс и они пошли дальше.
Вокруг пошла разная семейная атрибутика. Флаги, гербовые щиты, ларцы, шторы и все, все с гербовой эмблемой Саронских и отмеченное печатью с зелёной лентой. Было удивительно смотреть как на примере склада подобного рода изменялся род Саронских, в зависимости от того кто был главой.
В этот период, единственной наследницей рода была Чатри Саронская. Она стремилась убрать подальше все «Грубые, недостойные настоящей леди вещи». Большая часть вещей была полностью целой, но истлевшей от времени. В них не было злой силы, которая бы удерживала их, но хранилище одинаково относилось ко всем вещам. И все эти вещи, грубые, массивные и величественные стали испорченным хламом: ржавые топоры, ветхие флаги и шкуры животных. Всё рассыпалось, стоило только прикоснутся: и шикарная посуда, украшенная гербовой лентой, и красивые столовые приборы. Анника задержалась у них, как любительница прекрасного, а Альбертли, стараясь как можно быстрее пройти завалы ветхих вещей, ускорил шаг и не заметил, как перешли в ту часть, где были опасные вещи. И именно на это и намекнул топор. Он сорвался со стеллажа, с силой рубанул воздух, где только что стоял Альбертли, и вонзился в камень пола. Анника, спешившая следом за Альбертли, вскрикнула.
Маг неожиданно для самого себя выдернул меч и пару раз рубанул древко, наполненное магией. Он едва-ли оставил на древке зарубки, как вдруг искры рассеявшейся магии разлетелись в разные стороны, и боевой топор со звоном сломался пополам от древка до обуха. После такого использования меч спокойно вернулся в ножны.
Стоило сделать десяток шагов, как с верхней полки упало большое и плотное, узорное полотнище. Ударившись о пол, оно сломалось и частично рассыпалось. Но несмотря на это, на глазах теряя магию, оно обвило Альбертли с Анникой и с силой сдавило. К счастью, это был последний рывок, на который оно было способно, после удара древний артефакт и начал, ломаясь и рассыпаясь, оседать на пол. Альбертли на всякий случай пару раз ткнул его мечом. Полотнище, обращающееся в труху, медленно втягивалось в пол. Альбертли нервно смотрел на это, ему не нравилась чистящая магия подобного рода. Каждый раз как он видел её работу, он представлял что сам падает на пол и тот начинает уничтожать его, медленно, начиная с ног… Мурашки бежали по телу.
— Колесо со спицами. — сказала Анника, указав на большой символ — Это что? Брезент?
— Да, похоже что от кибитки — сказал Альбертли и пошевелил его в поисках печати. Но от брезента вырвался столб едкого дыма и прямой струей ударил в лицо. Из глаз брызнули слезы…
Маги стремительно отпрыгнули от него, брезент продолжал дымить. Столб дыма поднимался вверх, где моментально исчезал. Как только дым начал рассеиваться, потомок Саронских решил приблизиться к брезенту и найти печать. Печать гласила: