Другой Париж: изнанка города
Шрифт:
Ближе к девяти вечера подошла ночная смена, и я, счастливый, сбросил с себя ублюдочный наряд с заячьим хвостиком и влез в ставший привычным клошарский свитер.
– Все, мне пора!
Хозяйка, как обещала, накормила меня горячим ужином, подкинула денег и похвалила за торговые успехи.
– Если захочешь еще подработать – приходи. У тебя неплохо получается. Клиенты довольны. Да и вообще…
– Вот уж спасибо за доверие, но вряд ли! – подмигнул я ей.
Я брел не спеша по бульвару Клиши, сверкающему ночными яркими витринами, и смотрел на людей, которые подобно бабочкам с любопытством слетались на дешевые разноцветные
Свернув на улицу Лепик, я нос к носу столкнулся с толпой шумных, экзальтированных девчонок – все, как одна, со стрижкой каре и в коротких юбочках.
– Ты не знаешь, где тут находится кафе «Две мельницы»? – обратились они ко мне. – Мы немного заплутали.
– Понятия не имею. А чем это место знаменито?
– Да ты что! – присели и выдохнули девчонки, посмотрев на меня, как на сумасшедшего. – Тут же работала сама Амели!
– Амели? Кто такая? Местная знаменитость?
Девчонки еще раз посмотрели на меня как на полного придурка, пошептались между собой. После чего самая старшая из них вздохнула и разъяснила:
– Фильм такой есть, «Амели» называется.
– Ах, фильм… – Я стал что-то смутно припоминать. – Там еще актрисочка такая симпатичная была. Как же ее…
– Одри Тоту, – подсказала девчонка, немного смягчившись.
– А адрес знаете?
– Улица Лепик, пятнадцать, – хором выкрикнули девочки.
Я взглянул на указатели на ближайших домах и махнул рукой девчонкам:
– Вперед!
Через пять минут мы стояли у дверей кафе на пересечении улицы Лепик с улицей Турлак. Девчонки верещали от счастья и не знали, как меня благодарить.
– Мы как только приехали, сразу на холм Ля Бютт пришли. Чтобы увидеть все места, связанные с фильмом! Мы уже посмотрели дом Амели на улице Де-Труа-Фрер! И «Мезон Колиньон», где она покупки делает!
Правда, на самом деле он «Шез Али» называется. Еще в кинотеатре были. Конечно, в «Две мельницы» надо обязательно попасть!
– А чем это местечко для Амели так значимо?
– Так она же работала там. Официанткой! Столько драматических событий в этом кафе развернулось!
– Ну, вот, мечта сбылась, я тоже узнал много нового, – улыбнулся я. – Я пошел дальше?
– Нет, мы тебя так не отпустим! Пойдем, угостим тебя кофе! – сказала старшая, широко улыбаясь. – Настоящий эспрессо от Амели!
– И обязательно надо крем-брюле попробовать! – проверещала другая.
– Ладно, согласен, заслужил! – согласился я. На самом деле мне уже стало любопытно, что же там такого необычного в этом кафе. Если честно, какие там события по фильму разворачивались, помнил довольно плохо.
Мы вошли внутрь. Девчонки, завизжав от восторга, начали показывать друг другу какие-то предметы.
– А помнишь?
– Смотри, такой же точно столик! Тот самый кожаный диванчик!
– А куда делась стеклянная перегородка? Помнишь, как Амели на Нино смотрела?
– Ой, какое же кафе маленькое! А в фильме таким большим казалось!
Не очень понимая, о чем идет речь, я присел и заказал эспрессо, оглядываясь по сторонам. На первый взгляд, кроме моих новых знакомых, никто из посетителей кафе, похоже, не сходил с ума от того, что это место – культовое. Люди, в большинстве своем французы, завсегдатаи, спокойно попивали
Мне и моим спутницам принесли крем-брюле. Через мгновение рядом со мной оказалась одна из девчонок.
– Ты что! – накинулась она на меня. – Так же нельзя!
– Что еще стряслось? – Я чуть не подавился сладким.
– Ты же неправильно крем-брюле ешь!
– Точно! Неправильно! – подтвердила другая. – Но мы тебя сейчас научим!
Как по команде, девчонки вооружились ложками.
– Смотри! – показала старшая. – Надо вот так осторожно, с хрустом отламывать корочку, а не зачерпывать сразу из середины полной ложкой!
Я рассмеялся и последовал их совету, подумав про себя, тем не менее, что это какое-то извращение.
– Тогда я вас научу правильно есть бутерброды! – сообщил я им. – Когда берете бутерброд, кладите его колбасой на язык – так вкуснее.
– А что? – переглянулись девчонки. – И правда – вкуснее!
Через час я расстался с новыми знакомыми. Они пребывали в состоянии абсолютной эйфории. Шумной стайкой девчонки направились в сторону метро Клиши, а меня ноги сами понесли наверх, по длинной извилистой улочке, вымощенной булыжником. Вокруг висела легкая дымка, подсвеченная огоньками многочисленных кафе и старинными резными фонариками на стенах. Я думал о людях, которые живут в этих маленьких, увитых плющом, изящных домиках с балкончиками и закругленными мансардами. Каково это – жить и каждый день ощущать рядом негромкий пульс истории Монмартра?
Незаметно я поднялся к собору Сакре-Кер. Давно подмечено: как ни поднимайся по Монмартру, как ни кружи по переулкам – все равно выйдешь сюда, на самую высокую точку. Заблудиться не получится. Странный собор парит белым призраком над многолюдными и шумными Пигаль и Клиши. Белые ступеньки убегают вниз, теряясь в темноте.
Откуда-то издалека пронзительно всхлипнула гитара, потом скрипка, донеслось нестройное пение. Причем с разных сторон пели разные песни. В воздухе сталкивались и разлетались исковерканные мелодии Леннона, «Пинк Флойд», «Чайфа».
– Вообще-то, как раз на этом месте кавалеру де Ла Барб язык отрезали! Примерно за то же самое! – язвительно сказал по-английски стоящий рядом гражданин интеллигентного вида.
– Интересно, что за история?
– Да был тут один такой певец, любитель свободы и фривольных куплетов. Сначала ему язык отрезали, потом руку, а потом на костре сожгли! Зато теперь вот – памятник поставили.
– Причуды истории…
– Странное местечко эта «гора мученика». Когда-то тут добывали гипс и песчаник, потом стояли аббатство и деревня с мельницами и виноградниками. Трудно сейчас это пред ставить, правда? Хотя здесь до сих пор делают вино и праздник молодого вина отмечают осенью. Вино дрянное, но дело не во вкусе, а в традиции. Церковка Сен-Пьер-де-Монмартр – вот и все, что осталось ныне от славного некогда аббатства, построенного, между прочим, на месте древнего языческого храма. Там же, кстати, находится гробница ко ролевы Луизы Савойской, основательницы монастыря. А в 272 году на вершине холма обезглавили святого Дионисия, по-французски – Дени, первого епископа Парижа. Потом поставили собор Святого Сердца – Сакре-Кер. Только лентяи и инвалиды поднимаются сюда на фуникулере. Монмартр надо изучать ногами. Для того чтобы пройти мимо домика, где жила Далида, увидеть «человека, проходящего сквозь стену»… Милые детали, создающие мозаику Монмартра.