Духовная жизнь Америки (пер. Коваленская)

Едва успетъ измученный путешественникъ прибыть въ Америку, какъ онъ чувствуетъ себя оглушеннымъ страшнымъ шумомъ и неугомонной суетой; его поражаетъ быстро несущаяся уличная жизнь; вчная безпокойная торопливость охватываетъ его со всхъ сторонъ. Еслиже онъ лтомъ поститъ Нью-Іоркъ, то онъ будетъ не мало удивленъ, когда увидитъ мужчинъ безъ верхней одежды, безъ сюртука и жилета, преспокойно разгуливающихъ подъ руку съ дамами, элегантно одтыми въ шелковыя платья.

Это сразу производитъ впечатлніе чего-то чуждаго и свободнаго.

Повсюду неумолчный шумъ, вчное движеніе, удары паровыхъ молотовъ, торжество дла; эта страна представляетъ собою какъ бы только созидающуюся общину, въ которой жители только начинаютъ жить; каждый день прибываютъ все новые и новые поселенцы, внося съ собой лихорадочную торопливость. Каждый ищетъ для себя и для своихъ осдлаго мста, спшитъ, мечется; вс торопятся, снуютъ, что, естественно, придаетъ жизни этотъ вчный шумъ и суетливость.

Но здшнія газетныя статьи, ораторы и поэты приписываютъ эти характерныя черты американской жизни результату свободныхъ учрежденій страны. Сами американцы убждены, что эта неутомимая энергія является національною чертою американскаго характера, появившейся вслдствіе свободы, господствующей въ стран. Не суйся туда — тамъ воспитательная власть свободы!

Въ продолженіе какихъ-нибудь двухъ столтій Америка пересоздала самыхъ жалкихъ выродковъ Европы, она превратила ни къ чему неспособныхъ бродягъ въ дльныхъ работниковъ. Намъ приходилось слышать удивительные разсказы о томъ, какъ, исключительно благодаря свободнымъ учрежденіямъ, изъ людей, неповоротливо ходившихъ въ деревянныхъ башмакахъ, вдругъ вырабатывались ловкіе и быстрые дльцы. Не ходи туда — тамъ воспитательная

власть свободы!

Но если глубже вникнуть въ причину такой метаморфозы поселенцевъ, то увидишь, что она зависитъ далеко не отъ такихъ идеальныхъ причинъ, она кроется въ финансовомъ положеніи страны. То же самое семейство, которое здсь ежедневно проживало дв кроны, должно тамъ располагать полуторами долларами, что и заставляетъ его неутомимо работать цлый день.

Сколько времени ни живи въ этой стран, все же чувствуешь себя тамъ чужимъ.

Весь строй жизни до такой степени не похожъ на т условія, къ которымъ эмигрантъ привыкъ у себя на родин, что онъ никакъ не можетъ слиться съ американской жизнью. Но она развинчиваетъ его нервную систему, и онъ тоже начинаетъ безумно спшить и метаться. Онъ чувствуетъ себя подъ какимъ-то вчнымъ страхомъ, его давятъ непривычныя условія, его поражаетъ новизна, его смущаетъ все непривычное, чуждое. Онъ начинаетъ волноваться, если приходится купить пару сапогъ, и онъ жалетъ, что слишкомъ дурно говоритъ по-англійски, чтобы торговаться. Онъ волнуется, когда ему приходится получитъ чекъ отъ городского кассира, и онъ бжитъ, запыхавшись, чтобы уплатить налогъ.

Переселенцы утратили свой покой, но стали очень дятельны и необыкновенно подвижны. Пребываніе въ Америк дйствуетъ какъ стимулирующее средство. Силы и мыслительныя способности стремятся къ развитію; эмигранты пріобртаютъ это стремленіе непосредственно съ того момента, какъ высадились на материкъ и начали зарабатывать деньги для перваго же обда, слдовательно много раньше того, чмъ на нихъ можетъ имть вліяніе свободная политика республики.

Когда путешественникъ нсколько осмотрится въ стран и получитъ возможность различать отдльныя частности въ этой неугомонно-шумливой жизни, его прежде всего поражаетъ необычайно сильно развитый патріотизмъ американцевъ.

Иностранецъ часто встрчаетъ процессію ветерановъ, выступающихъ по улицамъ. Это странно наряженная толпа, разукрашенная кусочками лентъ и маленькими флагами на шляпахъ, съ мдными медалями на груди. Вс ветераны дружно выступаютъ въ тактъ подъ звуки оловянныхъ трубъ, въ которыя они сами трубятъ.

И эта процессія иметъ только одну цль — пройтись по улиц и обратить всеобщее вниманіе на этотъ маршъ подъ звуки сотни трубъ. Никакого другого значенія. Эта часто повторяющаяся процессія является символическимъ изображеніемъ горячей привязанности американцевъ къ родин. Когда процессія проходитъ по улиц, прекращается всякое движеніе, останавливаются омнибусы, обитатели домовъ выбгаютъ, чтобы посмотрть на это еженедльное зрлище. И для нихъ является просто-напросто гражданской обязанностью смотрть на этихъ трубачей серьезно, безъ улыбки, потому что эти трубачи — патріоты. Подобно этимъ солдатамъ, наказавшимъ въ послднюю войну аристократовъ южныхъ штатовъ за то, что они не хотли повиноваться имъ, американцы хотятъ всегда быть готовыми къ войн на случай, если кто-нибудь воспротивится ихъ желаніямъ. Убжденіе американцевъ въ томъ, что они способны усмирить всякаго врага, доходитъ до невроятной наивности. Ихъ патріотизмъ не знаетъ границъ. Его громкія проявленія соотвтствуютъ его сил.

Американская пресса долгое время печатала рчь, произнесенную однимъ американцемъ въ Англіи относительно рыболовнаго трактата, а частнымъ образомъ я слышалъ, какъ американцы просили Англію подойти — только подойти!

Когда членъ германскаго рейхстага, предводитель націоналъ-либераловъ Ласкеръ, умеръ въ Нью-Іорк, то американскій конгрессъ послалъ Бисмарку сочувственную ноту. Но Бисмаркъ совсмъ не былъ расположенъ оплакивать смерть своего злйшаго врага и, не будучи въ состояніи понять чувствъ американцевъ, положилъ бумагу въ конвертъ и отослалъ ее обратно. Но тутъ заговорилъ американскій патріотизмъ. Какъ смлъ Бисмаркъ поступить съ ихъ высочайшей нотой, какъ съ обыкновенной бумагой. Пусть только Германія сунется къ нимъ! Съ того времени американская пресса стала относиться къ Бисмарку съ величайшимъ озлобленіемъ. Мн много приходилось здить по континенту, и всюду, куда бы я ни прізжалъ, я встрчалъ въ народ озлобленіе противъ Бисмарка, доходившее до скрежета зубовнаго. Нкоторыя восточныя газеты, наконецъ, признали, что, можетъ-быть, конгрессъ сдлалъ оплошность, пославъ германскому государству офиціальную сочувственную ноту; но на слдующій же день эти газеты поддерживали діаметрально-противоположное мнніе. Оказалось, что въ одинъ день газеты потеряли всхъ своихъ абонентовъ. Американскій патріотизмъ возвышаетъ свой голосъ, не считаясь ни съ какими обстоятельствами и но опасаясь никакихъ послдствій. Онъ до такой степени примитивенъ, что у людей мало интеллигентныхъ онъ превращается въ глупую спесь. На свт существуетъ только одна страна — Америка, а «что сверхъ того, то отъ лукаваго». Нигд кром Америки нтъ такой свободы, нтъ такого развитія, нтъ такого прогресса, нтъ такой интеллигенціи. Это самомнніе часто можетъ оскорбить иностранца. Ежедневно онъ попадаетъ въ такія условія, при которыхъ ему невольно приходится страдать отъ американскаго самомннія; его унижаютъ, надъ нимъ смются, его жалютъ, длаютъ изъ него дурака. Отъ этого ежедневнаго униженія онъ въ конц-концовъ чувствуетъ, что самъ начинаетъ стремиться сдлаться американцемъ, — американизироваться, получить одобреніе для выборовъ. Онъ быстро выучивается формальному американизму, выучивается говорить по-англійски, носить шапку набекрень, давать дамамъ мсто на внутренней сторон тротуара, — словомъ, онъ пріобртаетъ тотъ особенный, вншній лоскъ, который характеризуетъ янки. Національная гордость торжествуетъ — въ Америк стало еще однимъ американцемъ больше! Но часто эта національная гордость принимаетъ боле наивныя формы. На ней основаны полное невжество и грубая необразованность, которая во многихъ отношеніяхъ поражаетъ иностранца. Онъ удивляется, какъ этотъ народъ, влюбленный въ себя, такъ поразительно мало знаетъ о другихъ. Часто американцы гордятся какимъ-нибудь очень рдкимъ предметомъ, недавно только открытымъ въ Америк, тогда какъ въ Европ онъ уже даннымъ-давно вошелъ въ употребленіе, о чемъ они, конечно, не имютъ ни малйшаго понятія. Мн нердко приходилось слышать, что американцы считаютъ своимъ изобртеніемъ норвежскія брошки и нмецкія кисточки. У меня былъ финскій ножъ въ ножнахъ. На одной ферм въ Дакот онъ удостоился гораздо большаго вниманія, чмъ я самъ. «Да, чего только не выдумаютъ янки!» — И я долженъ былъ цлую недлю доказывать, что этотъ ножъ — шведское изобртеніе. И это невжество отнюдь не составляетъ особенности простого народа, оно присуще всмъ классамъ и всмъ возрастамъ. Полное игнорированіе заслугъ другого народа является однимъ изъ національныхъ недостатковъ американцевъ. Въ низшихъ школахъ (common schools) имъ не даютъ универсальныхъ познаній. Въ курсъ обязательнаго обученія входятъ, напримръ, по географіи — только географія Америки, по исторіи — только исторія Америки, и только на нсколькихъ дополнительныхъ страничкахъ говорится о другихъ странахъ. Американцы усердно превозносятъ свои первоначальныя школы и считаютъ ихъ образцовыми. Ораторы, восхваляющіе Америку, и газеты подхватывающія ихъ хвалебные гимны, находятъ, что ничего не можетъ бытъ лучше этихъ школъ. Однимъ изъ ихъ преимуществъ они считаютъ отсутствіе преподаванія Закона Божьяго. Но, во-первыхъ, это вовсе не ихъ исключительная особенность, хотя они и утверждаютъ это, а во-вторыхъ, этотъ предметъ не уничтоженъ у нихъ. Это неправда. Это только такъ говорится. У нихъ дйствительно не преподается Законъ Божій, какъ отдльный предметъ, но онъ преподается попутно, догматъ за догматомъ, въ продолженіе всего учебнаго курса. Когда во время урока ариметики одного изъ учениковъ уличили въ томъ, что онъ бросилъ бумажный шарикъ, онъ долженъ былъ тотчасъ же просить у Бога прощенія за свой проступокъ. Каждое утро передъ началомъ занятій въ американской первоначальной школ введено чтеніе молитвъ, пніе псалмовъ и объясненіе какого-нибудь библейскаго текста. Поэтому имъ лучше бы не распространяться о томъ, что у нихъ не учатъ Закона Божьяго. Но самымъ большимъ недостаткомъ этихъ школъ является то, что у нихъ совершенно не знакомятъ дтей съ заграничною жизнью. Они вырастаютъ, не имя понятія ни о чемъ, кром Америки, вслдствіе чего взрослый человкъ и приходитъ въ глубочайшее изумленіе, когда ему говорятъ, что шведъ, а не американецъ изобрлъ финскій ножъ! По той же причин американскій патріотизмъ отличается такой нетерпимостью и высокомріемъ. И такое грубое невжество господствуетъ не въ одномъ только простомъ народ, но и въ высшемъ сословіи. Я встрчалъ его даже и среди самихъ учителей. Въ высшемъ учебномъ заведеніи въ Ельро преподавалъ въ 1883 году одинъ професеоръ, который очень удивился, узнавъ, что у насъ въ Норвегіи существуютъ телеграфы —

и это въ 1883 году! Онъ съ глубокимъ изумленіемъ разсматривалъ почтовыя марки на моихъ письмахъ, полученныхъ съ родины; казалось, онъ не врилъ своимъ глазамъ. Наконецъ, онъ воскликнулъ: «Какъ, у васъ есть почтовое вдомство?» — Вдь теперь 1883 годъ, — отвчалъ я ему. У этого учителя, какъ у его учениковъ, были одни и т же позанія, почерпнутыя изъ учебниковъ. А въ этомъ учебник на четырехъ страницахъ разсказано о путешертвіи въ Норвегію въ 50-хъ годахъ, американскаго президента Тайлора который изучилъ страну, прокатившись по ней въ одноколк.

Американцы до такой степени невжественны въ своихъ познаніяхъ о чужихъ странахъ и народахъ, ихъ населяющихъ, что они, напримръ, всхъ скандинавовъ безъ разбору называютъ шведами.

Проживъ нкоторое время среди американцевъ, замчаешь, что шведъ въ ихъ устахъ означаетъ нчто унизительное и что ты чуть ли не долженъ проситъ прощенія, потому что ты шведъ. Если же ты стараешься убдить ихъ, что ты не шведъ, а датчанинъ или норвежецъ — это большею частью напрасный трудъ. Разъ ты изъ Скандинавіи — стало быть ты шведъ, — коротко и ясно. Американцы съ какимъ-то жалостнымъ снисхожденіемъ называютъ человка изъ Скандинавіи — шведомъ, къ «французу» же они относятся съ полнымъ пренебреженіемъ. Янки считаетъ слово «французъ» браннымъ словомъ, которое соотвтствуетъ приблизительно нашему «турокъ», и по ихъ мннію невинный человкъ не позволитъ возвести на себя подобнаго обвиненія — быть французомъ! Американцы поступаютъ въ этомъ отношенія совершенно, какъ наши портовые рабочіе въ Христіаніи, которые бранятъ другъ друга «членами стортинга» и «геніями». На ихъ глупость надо смотрть сверху внизъ и смяться надъ ней. Но отцу семейства далеко не до смха; его постоянно унижаютъ, и онъ не иметъ возможности найти достаточнаго заработка, по той только причин, что онъ шведъ или ирландецъ. Въ этомъ есть очень серьезная сторона. Я на самомъ себ испыталъ это отношеніе. Я житель свера — значитъ я шведъ, а разъ я шведъ — то меня унижаютъ, жалютъ меня, насмхаются надо мной. Вслдствіе подобнаго отношенія, весьма естественно, что иностранецъ очень скоро американизируется; это очень существенно въ его борьб за кусокъ хлба. Онъ такъ часто слышитъ о превосходств американцевъ, что, въ конц-концовъ, прилагаетъ всю свою энергію къ тому, чтобы походить на нихъ. Уже своимъ вншнимъ видомъ онъ показываетъ, что отказался отъ своего стараго я, онъ говоритъ по-англійски, даже дома, даже со своими родителями, которые не понимаютъ его, и всми силами старается уничтожить вс слды своего иностраннаго происхожденія. Когда эмигрантъ возвращается на родину, гд онъ когда-то неповоротливо шлепалъ въ деревянныхъ башмакахъ, онъ возвращается переродившимся, его не узнаешь, онъ ловокъ, быстръ. Но не климатъ подйствовалъ на него такимъ образомъ и не свободная республика. Нтъ, тупой патріотизмъ американцевъ произвелъ въ немъ эту метаморфрзу, чисто экономическія причины заставили его сдлаться расторопнымъ. Дебаты въ конгресс относительно вопроса объ эмигрантахъ еще больше свидтельствуетъ о безмрномъ патріотизм этого народа. Начали серьезно разсуждать о томъ, чтобы запретить эмиграцію, и не черезъ нсколько сотъ лтъ, когда это станетъ дйствительною необходимостью, а сейчасъ же, и исключительно благодаря патріотическому капризу. Въ основ этого запрещенія лежитъ тоже самомнніе; американцы полагаютъ, что шведы, французы и вообще иностранцы не должны конкурировать съ ними ни въ какой области. Они не хотятъ допустить ничего иностраннаго, потому что все, что не принадлежитъ Америк, - то «отъ лукаваго». Они доказывали, что страна уже достаточно заселена, но это только предлогъ, уловка! Въ дйствительности американцы хотятъ воспретить въздъ иностранцамъ исключительно подъ вліяніемъ своего патріотизма, а между тмъ безъ иностранцевъ они не будутъ въ состояніи выполнить необходимую работу, потому что сами американцы не работаютъ. Говорятъ только, что они работаютъ, но это неправда, это миъ. Статистика показываетъ, что только 1/50 частъ американцевъ занимается физическомъ трудомъ. Землю обрабатываютъ иностранцы, и имъ-то и хотятъ воспретить въздъ въ страну, «потому что она достаточно населена». На 2970000 кв. миль (кром Аляски) приходится 60 милліоновъ жителей. 1 1/2 милліона кв. миль годны для обработки. Изъ нихъ 1 1/2 милліоновъ кн. миль обработано до сихъ поръ только 1/9 часть и, несмотря на такое незначительное количество обрабатываемой земли, Америка могла, въ послднемъ отчетномъ году, вывезти 283 милліона бушелей зерна (Bushel — четверикъ). При этомъ надо замтить, что кром этихъ 283 милліоновъ четвериковъ Америка прокормила 50-милліонное населеніе. Къ тому же американцы потребляютъ очень большое количество пищи. Янки употребляетъ почти въ 2–3 раза больше, чмъ европеецъ, и въ 3–4 раза больше, чмъ скандинавецъ. Въ Сканднавскихъ государствахъ на каждаго жителя приходится 12 бушелей хлба и 51 фунтъ мяса, тогда какъ на каждаго американца 40 бушелей хлба и 120 фунтовъ мяса1.

1) Mulhal: Сравнительная таблица всхъ странъ свта за 1870–1880 года. Страница 39.

Франція — 24, 02 бушелей зерна и 81,88 фунт. мяса

Германія — 23,71 " 84,51 "

Бельгія — 22,84 " 57,10 "

Великобританія — 20,02 " 119,10 "

Россія — 17,97 " 54,05 "

Испанія — 17,68 " 25,04 "

Австрія — 13,57 " 56,03 "

Скандинавія — 12,05 " 51,10 "

Италія — 9,62 " 20,80 "

Европа — 17,66 " 57,50 "

Соед. штаты — 40,66",120,00 "

Судя по отчету 1879 года, который былъ среднимъ годомъ въ Америк, она могла бы прокормить населеніе въ 600 милліоновъ, если бы вся земля, годная для обработки, была воздлана. Эдуардъ Аткинсонъ, извстный знатокъ земледлія Соединенныхъ Штатомъ, говоритъ въ своемъ новомъ сочиненіи, что на американской ферм, гд теперь содержится 10 человкъ, легко можно было бы содержать 20, если бы упорядочить земледліе. Американское солнце такъ горячо, что плоды поспваютъ въ нсколько дней, а земля такъ тучна, что ноги уходятъ въ нее, какъ въ зеленое мыло. При надлежащей обработк она можетъ дать колоссальный урожай, но американскіе фермеры не умютъ достигать этого. Они не удобряютъ землю въ продолженіе 20–30 лтъ и постоянно употребляютъ смена собственнаго урожая. 10–20 лтъ безъ перерыва они засваютъ пшеницей одно и то же поле, не даютъ ему отдохнуть и никогда не засваютъ кормовыми травами. Эдуардъ Аткинсонъ вычислилъ, что при улучшеніи земледлія Америка могла бы прокормить населеніе въ 1.200.000.000 человкъ, что равняется приблизительно населенію всего земного шара. Очевидно, Америка еще далеко не достаточно населена [1] . Земля далеко не заселена; она только считается заселенною. Нкоторыя компаніи на акціяхъ, напримръ, располагаютъ десятками тысячъ акровъ земли, которыхъ они не обрабатываютъ, а которыми только владютъ въ ожиданіи весьма возможнаго повышенія цнъ на землю. Есть компанія, владющая 75.000 акрами, другая 120.000 акрами и т. п., такъ что фактически страна не заселена, она является только частною собственностью, но не воздлывается. Несмотря на все это, по послднему отчету оказалось, что еще въ 19 штатахъ 561.623.981 акръ свободной земли, годной для обработки, Аткинсонъ вычислилъ, что это колоссальное пространство можетъ прокормить 100 милліоновъ жителей, при чемъ надо помнить, что каждый американецъ потребляетъ пищи въ 3–4 раза больше скандинавца. Слдовательно, земля незаселена. Вопросъ о запрещеніи възда эмигрантовъ построенъ на шаткой почв. Это зеленые плоды американскаго патріотизма. Американцы хотятъ этимъ устранить всякую постороннюю помощь, всякое постороннее вмшательство. Американцы никогда не поймутъ той пользы, которую приносятъ эмигранты своею работоспособностью, не поймутъ вслдствіе сильно развитой, чисто китайской вры въ самихъ себя. Вотъ до чего доходитъ американскій патріотизмъ, до какой степени американцы патріотичны. Конгрессъ, комитетъ котораго снизошелъ до того, что вступилъ въ разнообразныя разсужденія объ ограниченіи эмиграціи, отправилъ запросъ къ своимъ посланникамъ во вс страны о томъ, не считаютъ ли они ихъ правомъ и обязанностью теперь же воспретитъ въздъ иностранцамъ въ Америку, не имютъ ли они въ виду великаго патріотическаго предпріятія? И вс посланники всхъ странъ клялись именемъ Вашингтона и отвчали: «Ты сказалъ, ты правъ, это такъ!» Очень наивны слова американскаго посла въ Венеціи. Описавъ итальянскихъ переселенцевъ, ихъ бдность и ихъ лохмотья онъ говоритъ: «Они (итальянцы) не лучше исполняютъ свои гражданскія обязанности, чмъ рабы, только что выпущенные на свободу. Они вовсе не имютъ въ виду сдлаться американскими гражданами. Они просто хотятъ получатъ большую плату за возможно меньшій трудъ».