Два сапога не пара
Шрифт:
– Ты разве не слышала? Я особенный. Боль не чувствую. Возможно, я долбанный покойник.
Черт возьми.
Он резко взмахнул рукой, и появился нож.
– Я посылал тебе записки, но ты ведь не слушаешься, - заявил он. – Может, следует отрезать тебе ухо. Тогда это привлечет твое внимание.
– Подумаешь, испугал. Ты трус. Даже не можешь показаться в суде. – Я пробовала подпускать такую шпильку другим НЯС и обнаружила, что это действует.
– Конечно же, я тебя пугаю, - не попался на удочку Кенни. –
Нож сверкнул и резанул по рукаву.
– А сейчас твое ухо, - заявил Кенни , крепко схватившись за мою куртку.
Моя сумка с принадлежностями охотника за головами осталась на сидении подле Мэри Лу, поэтому я поступила, как интеллигентная безоружная женщина. Открыла рот и завизжала во всю силу легких, поразив Кенни в достаточной мере, чтобы вывернуться из его рук. Так что я потеряла клок волос, но сохранила ухо.
– Ей-богу, - высказался в сердцах Кенни. – Ты меня достала.
Он швырнул меня на обувные полки, отскочил и убрался прочь.
Я вскочила на ноги и устремилась за ним, расшвыривая сумки и подростковую одежду, действуя под влиянием избытка адреналина и нехватки здравого смысла. Можно было слышать, как за мной с топотом бегут Мэри Лу и продавец обуви. Я проклинала Кенни и ворчала, что приходится гнаться на чертовых каблуках, когда врезалась в старушку у прилавка с косметикой и почти ударила ее в зад.
– Черт побери, - заорала я ей. – Сожалею!
– Вперед! – орала мне Мэри Лу из отдела подростковой одежды. – Хватай сукина сына!
Я миновала старушку и налетела на двух других женщин. Одной из них была Джойс Барнхардт в рабочем халате. Мы все свалились в кучу на полу, хрюкая и мутузя друг друга.
Мэри Лу и продавец обуви бросились разнимать нас, и каким-то образом в этой неразберихе Мэри Лу хорошенько пнула Джойс по коленке. Джойс откатилась, завывая от боли, и продавец обуви быстро поднял меня на ноги.
Я выискивала Кенни, но он давно исчез.
– Дерьмо святое, - воскликнула Мэри Лу. – Это что, был Кенни Манкузо?
Я кивнула головой в знак согласия, хватая ртом воздух.
– Что он тебе сказал?
– Просил о свидании. Сказал, что ему нравятся мои туфли.
Мэри Лу фыркнула.
Продавец обуви разулыбался.
– Вы бы поймали его, если бы были в кедах.
Если честно, я не уверена, что бы стала делать, если бы поймала его. У него был нож, а все, что было у меня - только сексуальные туфли.
– Я звоню адвокату, - объявила Джойс, поднимаясь. – Ты напала на меня! Я выбью из тебя дерьмо!
– Это был несчастный случай, - пояснила я ей. – Я гналась за Кенни, а ты попалась на пути.
– Это косметический отдел, - орала Джойс. – Ты не можешь носиться, как сумасшедшая, в погоне за людьми через косметический отдел.
– Я не сумасшедшая. Я свою работу делала.
– Конечно,
– Ну, по крайней мере, я не потаскушка.
Глаза Джойс выкатились, как мячики для гольфа.
– Это кого ты назвала потаскушкой?
– Тебя. – Я наклонилась вперед в своих пурпурных туфлях. – Я назвала тебя потаскушкой.
– Если я потаскушка, то ты проститутка.
– А ты врунья и ябеда.
– Сука.
– Шлюха.
– Так что ты надумала? – обратилась ко мне Мэри Лу. – Будешь брать эти туфли?
К тому времени, как добралась до дома, я уже не была так уверена, что приняла правильное решение по поводу туфель. Я переложила коробку из одной руки в другую, пока открывала дверь. Верно, туфли были великолепны, но они были пурпурного цвета. Что я буду делать с туфлями пурпурного цвета? Мне придется покупать пурпурное платье. А что с макияжем? С пурпурным платьем нельзя наносить старую косметику. Мне потребуется новая губная помада и подводка.
Я щелкнула по выключателю и закрыла за собой дверь. Потом бросила на кухонную стойку сумку и новые туфли, и с визгом подпрыгнула, когда зазвонил телефон. Слишком много волнений для одного дня, сказала я себе. У меня перегрузка.
– Как насчет сейчас? – спросил звонивший. – Ты уже боишься? Задумалась, наконец?
Мое сердечко пропустило удар.
– Кенни?
– Ты получила мое послание?
– О каком послании ты говоришь?
– Я оставил тебе послание в кармане куртки. Для тебя и твоего нового дружка Спиро.
– Где ты?
В трубке раздался щелчок.
Дерьмо.
Я запустила руку в карман куртки и начала вытаскивать по очереди … использованный бумажный носовой платок, тюбик помады, обертку от «Сникерса», отрезанный палец.
– А-А-А!
Я уронила все на пол и выбежала из комнаты.
– Дерьмо, черт, дерьмо!
Я влетела в ванную, сунула голову в унитаз, чтобы меня вывернуло наизнанку. Через несколько минут я пришла к выводу, что меня не стошнит (мне не было так плохо с тех пор, как я избавилась от поддельного сливочного мороженого, которое мы съели с Мэри Лу).
Я вымыла руки с мылом горячей водой и поплелась на кухню. Палец лежал посередине пола. И выглядел забальзамированным. Я ухватилась за телефон, встав подальше от пальца, насколько это было возможно, с учетом человеческих сил, и набрала номер Морелли.
– Тащи сюда свою задницу, - приказала я.
– Что-то стряслось?
– ПРОСТО ВАЛИ СЮДА!
Через десять минут открылись двери лифта, и вышел Морелли.
– Ой-ей-ей, - произнес он, - наверно, не очень хороший знак, что ты меня ждешь в холле. Он взглянул на дверь квартиры. – Нет ли у тебя там трупа, а?