Два убийства в одной квартире, и китайская хитрость
Шрифт:
— Ну вот… Не спалось мне… И гроза ведь была. И сначала, около семи вечера, пришёл гость. Я, грешным делом, в глазок смотрела. Щуплый такой, молодой, но при мундире. Около девяти вечера вышел, но потом почти сразу вернулся.
— Точно он, Пелагея Степановна?
— Да точно, — и махнула рукой, — ну а затем, ночью, около шести, слышала я два выстрела. Кинулась к двери, посмотреть, но никто не выходил. Да и из чёрного входа тоже, не слышала.
— А с грозой не перепутали? Вроде бы была гроза ночью?
—
— А, простите, в день, когда Петрушевский погиб, не видели чего?
— Так почти три года прошло… Но, нет, не видела. Жена его на даче была, это точно. И выстрела не слышала.
Сергей Петрович выпил чай, посидел немного, для порядка и из вежливости и откланялся.
— Пойду я, служба…
Женщина проводила его до порога, затем тщательно закрыла за ним дверь.
***
Сергей Петрович спускался по лестнице, и припоминал слова Пелагеи Степановны: «Два выстрела… ушёл и вернулся». Нет, конечно, и Маклакова могла ошибиться, и Пелагея также, тем более следов от второй пули не нашли… Но вот, перед ним была дверь одиннадцатой квартиры. Он позвонил один раз, затем ещё. Кто-то подходил.
— Откройте, сыскная полиция!
Но ответом было лишь молчание и тихий шорох удаляющихся шагов. Полицейский чиновник постоял, тщетно надеясь, что ему откроют. Только вздохнул от огорчения, и поднялся на четвёртый, последний этаж этоо дома. Пятнадцатая квартира.
— Ну должно же быть так, что бы мне наконец, повезло, — тихо произнёс Стабров.
И после звонка в дверь ему сразу же открыли. На пороге стояла чуть полная, радушная женщина, в сером платье, косынке, с повязанным передником и полотенцем на левой руке.
— А, полиция, — удовлетворенно произнесла, судя по наряду, экономка, — а вы, так не иначе сам Сергей Петрович Стабров?
Полицейский чиновник слегка опешил от такого обращения. Дожил, что называется… Уже и в лицо узнают…
— Да как же-с, мои баре все заметки господина Гомельского о вас собирают. И фотопортрет ваш имеется. Вы на мотоцикле приехали? — с живостью сыпала она вопрос за вопросом, — не иначе, насчет тринадцатой? Так я и телефонировала. Ах, как будут переживать Иван Евгеньевич и Анна Петровна? Вы свою фотокарточку не подпишете?
И не дожидаясь ответа, экономка упорхнула внутрь, и вернулась с писчим прибором и журналом Мото-Ревю с его фотографией.
— Иван Евгеньевич будет вам сердечно обязан. Не знаете о финансисте Николаеве? Да как же, из Купеческого банка… Вот здесь, пожайлуста…
Стабров пришёл в себя после столь жаркой встречи, расписался, и достал визитку.
— Вот. передайте господину Николаеву. И вот ещё…
— Степанида Викентьевна… — назвалась женщина.
— Степанида Викентьевна. Вы телефонировали, что стреляли, и выстрел был один?
— Да, именно один. Громкий такой. Я и проснулась сразу.
И точно. Сергей Петрович припоминал, что под утро, когда светало. гремело вовсю. Сам удивился, осень, а тут такое творится…
— Но, точно вы выстрел слышали, а не удар молнии? Ну, перепутали? — уточнил полицейский чиновник.
— Точно. Не могла спутать.
— Благодарю, но тороплюсь, служба! — попрощался полицейский, и покинул словоохотливую кухарку господ Николаевых.
ГЛАВА 9 Расследование продолжается
В комнату прошли два санитара с носилками, и покрыв серой простынёй тело, в сопровождении фельдшера Федюнина, покинули тринадцатую квартиру через чёрный вход.
Стабров посмотрел на бурое пятно на ковре, на стул, на след от пули. Сергей Петрович внимательно осмотрел стены злополучной комнаты, но ничего, кроме фотопортретов в рамках, картины и гобелена не обнаружил. Не было нигде следов от второго выстрела.
В углу, у входа в комнату стояла пальма, бадья с землей обернута тряпкой. Ничего такого и там не нашлось. И в столе, шкафе второго пулевого отверстия найти ему не удалось.
— Да что ищите? — криминалист терял терпение.
— Ещё одно пулевое отверстие…
— Напрасно. В обойме «браунинга» не достаёт одного патрона, гильза найдена тоже только одна.
— Один из свидетелей утверждает, что выстрелов было два. Правда, под утро шёл дождь и гроза…
— Вот видите. Соседи могли и перепутать. Обычное дело.
Стабров пожал плечами, и не стал спорить. Факты есть факты. Ну а Николай Григорьевич уже любовался на приметное изделие иностранных мастеров. Пистолет, ставший орудием смерти.
— Видите, покойный был просто ценителем оружия. Пистолет «браунинг», девять миллиметров, а это и пуля от него. В обойме недостаёт одного патрона. И гильзу нашёл, — не преминул похвастаться криминалист, — чрезвычайно мощное оружие, под патрон 9 x25. Выбор для того что бы застрелиться- просто экстремален. Но да, выстрел произошёл вплотную у виска покойного. И ещё момент- на правой руке погибшего следов пороха не обнаружено.
Сергей Петрович попытался мысленно представить происшедшее… Сам, даже на полу, выстрелить себе в голову он бы не смог, и что бы пуля угодила в потолок. Если бы лежал на спине, конечно. Но, если на стоял на четвереньках, то…
— И всё же, как пуля попала в потолок? — все же спросил Стабров
— Так… Рискну предположить… Покойный Рашке находился на полу… Притом, должен был быть в такй позиции, — и встал на четвереньки, — но, стул на полу, тело отброшено выстрелом на спину. Ерунда какая-то…