Две грани одной души

Леди Селестина

– Достойный выбор, - одобрительно произнесла Дорея, - Гарольд, а ты пока не думал о женитьбе?
– при этих словах Дафна, до этого молчавшая, оживилась и начала с интересом прислушиваться к разговору.

– Нет, я не хочу спешить с этим вопросом. Мне всего семнадцать, впереди есть достаточно времени для выбора.

– Хорошо, - кивнула Дорея, - но ты подумай об этом, в семьях чистокровных принято заключать помолвки в раннем возрасте. Мисс Гринграсс, а вы помолвлены?

– Нет, - ответила Дафна, - мой избранник умер в детстве от магической болезни, а потом отец не стал заключать очередной договор, предоставляя выбор мне самой.

– Сочувствую вашей утрате, - произнесла Леди Поттер.

– Я его и не знала, мы должны были познакомиться на мое четырнадцатилетие, но не судьба, - невозмутимо ответила Гринграсс.

– Дорея, мы, пожалуй, пойдем, а то у нас есть еще дела, - с этими словами Поттер поднялся, его примеру последовали и женщины.

– Хорошо, Гарольд, на днях я вышлю тебе письмо с портключом и предварительный

список гостей, чтобы ты знал, к чему готовиться.

– Ладно, - согласился Гарри.
– Стоит ли мне надеть наряд соответственно цветам рода, или это не имеет значения?

– Это не твое официальное представление как наследника, поэтому можешь одеть что-то на свое усмотрение, - обсудив еще кое-какие вопросы касательно предстоящего мероприятия, они разошлись. Дорея отправилась в Поттер-мэнор, чтобы поделиться с мужем новостями, а Гарри с Дафной неторопливо гуляли по Хогсмиду, изредка заходя в различные магазинчики и покупая заинтересовавшие их вещички.

========== Глава 61 ==========

Как Дорея и предупреждала, через два дня она прислала Гарри толстенький конверт, в котором находился внушительный список приглашенных. Пробежав по нему взглядом, Поттер слегка застонал от досады - там было столько людей, что казалось, устраивается не маленькое мероприятие, а огромнейший прием. Самое странное, что половину из приглашенных он не знал, хотя мелькали и знакомые фамилии, такие, как Малфои, Блэки, Лонгботтомы, Розье, Флинты, Яксли, Боунсы, Брауны и многие другие из тех, кто в его прошлом поддерживал политику Волан-де-морта. Как в этот список попала семья Невилла, а также ярые сторонники Дамблдора, Поттер не имел ни малейшего понятия, но полагал, что причина - в различии миров. К удивлению Гарри, в списке не оказалось Гринграссов, хотя юноша прекрасно знал, что это чистокровная и весьма небедная семья. Когда они общались в «Кабаньей голове» с Дафной, ему показалось, что Дорея благосклонно относится к слизеринке и даже не против заполучить ее себе в невестки, а тут такое. Хотя… последняя фраза насчет того, что Леди Поттер подобрала ему достойную спутницу на вечер, поставила все на свои места. Гарри, конечно, было плевать, с кем идти, но вот помыкать собой он не позволит, он ведь не вещь и не марионетка, которой скажут - делай так, он и будет делать, не задавая ненужных вопросов. Правда, ему было отчасти интересно, что это за достойная партия, которую подобрала Дорея. Скорее всего, какая-нибудь пустышка из древнего рода, ничего в жизни не сделавшая. Таких людей Поттер терпеть не мог - он считал их хуже магглов, которые к хоть чему-то стремятся. Так что, «достойная партия» наверняка оказалась бы девицей, возомнившей себя королевой, перед которой все должны падать ниц, а куча денег на счетах в Гринготссе, заработанных предками, придадут ей только еще больше самоуверенности и эгоистичности. Та же Паркинсон была такой - она начала общаться с Гарри лишь когда убедилась, что у подруги на него серьезные намерения, а также что он далеко не беден. Это же касалось и Малфоя, Нотта, Забини, да впрочем, и всех слизеринцев, поведение которых кардинально изменилось после попойки. Из врагов они превратились в соратников, почти друзей, дружба которых базировалась на выгоде - пока человек им полезен, они с ним дружат, а если надобность в нем отпадает, то человек превращается в грязь под ногами. В отличие от тех же гриффиндорцев, слизеринцы не клялись, что вечно будут преданы и поставят интересы друга выше своих. И одно это в глазах Поттера заслуживало уважения - они не бросались в ситуацию, словно в омут с головой, а все взвешивали и оценивали личную выгоду, поэтому впоследствии к ним невозможно было предъявить претензий. В свою очередь, его мнимые друзья, Грейнджер и Уизли, которые были готовы пойти за ним в огонь и в воду, при первой возможности сбежали, обвинив его во всех грехах. Зачем тогда такая дружба? Лучше общаться с теми, от кого ожидаешь получить нож в спину, чем с теми, кто это сделает, улыбаясь тебе в лицо.

Сейчас, стоя в гостиной факультета в парадной мантии черного цвета с серебристым кантом, а также в черных классических брюках и темной рубашке, Поттер ловил на себе десятки любопытных взглядов. Всем было интересно, куда это так вырядился юноша, а также многие с нетерпением ожидали дуэль, слухи о которой спустя час зазвучали на всю школу и которую Дамблдор после гневной тирады перенес на завтрашний день. Гарри со смехом вспоминал тот момент, когда, после возвращения под утро из гостиной Слизерина, где у них продолжилось застолье, застал дремлющую на диване Минерву - видимо, декан ждала его, но, не дождавшись, задремала. Юноша был навеселе, поэтому решил подшутить над ней и, подойдя к ней, на всю гостиную закричал: «Доброе утро, профессор МакГонагалл!» На крик, как и предполагалось, сбежалась половина факультета, имевшая удовольствие видеть, как Минерва, словно ошпаренная, подскочила и стала поправлять помятые мантию и прическу. Криви, не разлучавшийся со своей камерой даже во сне, смог запечатлеть этот неописуемый момент.

Сама МакГонагалл в этот момент была готова убить наглого студента, но самое прискорбное, что она не могла даже наказание ему назначить - в гостиную он вернулся утром, когда уже можно было бродить по школе, соответственно, во время комендантского часа он был в комнате, только не в своей, а у Малфоя. После

этого инцидента декан прочитала Поттеру лекцию, а также на своих уроках всячески пыталась подловить на чем-то, но Гарри был весьма осторожен, поэтому профессору пришлось сдаться. После Минервы в дело вступила тяжелая артиллерия в лице Дамблдора и четы Поттеров, хотя из нее выступал один Джеймс, Лили же помалкивала, помня претензии сына. Директор как обычно предложил всем чая с кислятиной, а уже потом приступил к нотациям, которые опять не возымели должного успеха. Старик призывал юношу признать дуэль ложной, тем самым формально объявить о своем поражении, хотя тут больше подходило слово «бегство». В глазах многих Гарри Поттер выглядел бы трусом, который, испугавшись своего соперника, просто сбежал. Исходя из всего этого, Поттер отказался - он стоял на своем, заявляя, что за донос и двуличие стоит нести наказание. В этот день Лили и Джеймс узнали столько нового о своем младшем, да и о старшем сыне тоже, что у них это просто не укладывалось в голове. Как Гарри, их маленький Гарри мог превратиться в такого язвительного человека?! Оскорбления из уст юноши вылетали одно за другим - в адрес брата, родителей, декана и, как ни странно, директора. Чета Поттеров краснела то от недовольства, то от употребленных сыном эпитетов. В конце его речи Дамблдор не выдержал и назначил дуэль на выходные, конечно, сначала стребовав с юноши обещание, что все будет нормально. Под словом «нормально» подразумевалось, что Кристиан останется жив. На самом деле Гарри и не собирался убивать непутевого братца, он собирался преподать ему урок, который тот надолго бы запомнил. Благодаря памяти Тома у него сейчас был богатый спектр заклинаний, а если еще прибавить изобретения Принца-полукровки, получалась взрывная смесь.

– Куда это ты собрался?
– жуя бутерброд, крошки от которого засыпали всю мантию, спросил Рональд, сидевший у камина.

– Наш дед устраивает прием, вот его и пригласили, - ответил вместо брата Кристиан, - будет подрабатывать там посмешищем, на которое все указывают пальцем.

– С чего ты это взял, братец?
– не остался в долгу Гарри.
– Неужто завидуешь? И чтоб ты знал - люди, соблюдающие хоть элементарный этикет, никогда не позволят себе такие вольности, - на этих словах Поттер посмотрел на Рона, который, покраснев, пытался очистить свою школьную мантию от пятен, при этом делая только хуже.

– Чему завидовать? Тому, что ты якшаешься с этими змеюками и что сам являешься темным магом?
– воскликнул Кристиан.
– Директор говорит, что ты просто ошибся, а когда поймешь свою ошибку, прибежишь просить у нас прощения, - на такое заявление Поттер лишь засмеялся. Ему было смешно от того, каких идиотов возле себя пригрел старик. Кристиан был совершенно не способен думать, прежде чем говорить, поэтому сейчас выбалтывал все планы Альбуса.

– Ой, Кристи, - Гарри перековеркал имя брата, отчего тот залился краской, - неужто ты поверил всему этому? Если да, то ты еще более никчемный, чем я думал. Да я скорее Уизли в любви признаюсь, - юношу аж передернуло от такой перспективы, - нежели приду извиняться.

– Да я в сто раз лучше Гринграсс!
– возмутилась до этого молчавшая Джинни, вскакивая с колен своего парня.

– В чем же ты лучше?
– наигранно удивился Гарри.
– И не стоит мне рассказывать о ее доступности и коварных намерениях, - добавил юноша, увидев, что рыжая уже собралась что-то сказать.

– Я красивее, - Уизли тряхнула волосами и расправила плечи, - и умнее.

– Хм, - Поттер старался не засмеяться от убийственной логики Джинни, - с этим можно поспорить. Я вот лично не люблю рыжих, они мне напоминают тех ведьм, которых раньше сжигали на костре. А что касается ума, так Дафна входит в десятку лучших студентов курса, ты, насколько я знаю, этим похвастаться не можешь.

– Отстань от нее, - влез в разговор Рон.

– А я ее и не трогал, - хмыкнул Гарри, - счастливо оставаться, а я пойду наслаждаться жизнью.

– Стой, - завопил Кристиан, - а почему тебе разрешили покинуть школу до завтра?

– Ох, Кристи, неужели ты не знал, что старшекурсники могут покидать территорию Хогвартса по выходным?
– по округлившимся глазам было ясно, что не знал, впрочем, как и многие. Не дожидаясь ответа, Гарри покинул гостиную и направился к выходу из замка - сейчас его путь лежал к границе барьера, за которым он активирует портключ, который и перенесет его в Поттер-мэнор. На самом деле для Гарри стало огромным удивлением, что в этом мире есть два имения, принадлежащих Поттерам и именуемых родовыми, но потом он выяснил, что это всего лишь недоразумение. Оказалось, что мэнор лишь один - тот, где живут Чарльз с Дореей. Дом, в котором обитают Лили с Джеймсом - лишь небольшое поместье, подаренное отцу какой-то родственницей, а название носит оно совсем другое, но по привычке его называют менором.

Активировав браслет, который служил портключом, Поттер окунулся в водоворот магии, которая перенесла его в небольшое помещение, отделанное в бежевых тонах. Юноша инстинктивно осмотрелся по сторонам, и его взгляд остановился на картине, что висела над камином. На ней был изображен не молодой, но и не старый мужчина с такими же черными волосами и карими глазами, как у Джеймса. Он слегка обнимал Дорею, блиставшую своей красотой, а впереди стоял мальчишка, которому по виду можно было дать около семнадцати - в нем с легкостью можно было узнать Джеймса Поттера. Картина была немагическая, поэтому фигуры не двигались, как обычно, а просто застыли в своих позах.