Две жизни
Шрифт:
Вернувшись домой, Рут разобрала продукты, а затем занялась стиркой. Развесив выстиранные простыни, полотенца, одежду, она застелила кровать, подмела полы, пропылесосила мебель.
Приближалось время ланча. Погода, совершенно очевидно, ухудшалась. Ветер, дувший с востока, нес то зной, то влажную прохладу. Волны на озере вздымались все выше. Готовя яичницу, Рут с беспокойством слушала сводку погоды. Циклон, судя по сообщениям, приближался с колоссальной скоростью.
Рваные, но непрестанно уплотнявшиеся облака все явственнее свидетельствовали о приближающемся
Утром метеорологи были весьма осторожны в своих прогнозах, но теперь, когда дело близилось к полудню, тон их сообщений стал более тревожным. Рекомендовалось принять меры предосторожности и избегать поездок, учитывая, что метеособытия могут разворачиваться в самом неблагоприятном направлении.
Рут решила на всякий случай убрать почти высохшее белье. Слава Богу, окна в домике небольшие, думала она, и вряд ли разобьются. Не то, что огромные стеклянные панели городских домов. Моя хибарка выдержит, уговаривала себя Рут, а огромное густое дерево прикроет его от прямого шквального ветра с востока.
Она сворачивала белье, когда подошел сосед. Рут всегда поражало причудливое сочетание его огненно-рыжих волос с темной, почти шоколадной от загара кожей. Он пришел сказать, что уезжает, и оставил свой веллингтонский телефон.
— Звоните, если что-то случится и понадобится моя помощь.
— Спасибо. Обязательно позвоню. Вы уезжаете прямо сейчас?
— Да. Жена хочет оказаться дома до того, как здесь начнется катавасия. Она неспокойно чувствует себя в этих времянках, а метеорологи говорят, что ураган пройдет именно здесь.
— Со времен постройки эти дома выдержали немало катаклизмов. — Рут старалась убедить скорее себя, чем соседа. — Так что я не стала бы особенно беспокоиться за их судьбу. А вот вы будьте на всякий случай поосторожнее в пути. Кто знает, что может случиться на открытом месте?
— О, за нас не волнуйтесь. Дай Бог, чтобы у вас все обошлось! — Он улыбнулся и собрался было уходить, но затем, сдвинув брови, сказал: — Кстати, следите за этим деревом. Пару лет назад в зимний буран у него сломало большую ветку. Я посоветовал тогда Полу спилить его, но он отказался: дескать, дерево само по себе крепкое и еще переживет всех нас.
Рут повернула голову в направлении его озабоченного взгляда. Мощные, широкие ветви простирались над большей частью лужайки перед домом.
— Дерево никому не мешает.
Сосед возразил:
— Даже если ветер не повалит его, одних сломанных веток будет достаточно, чтобы разрушить ваш дом. Если ураган придет с запада, ни секунды не ждите — перебирайтесь к нам. — Он полез в карман, достал ключ и протянул ей.
— Нет-нет, что вы! — запротестовала Рут.
— Возьмите. Всякое может случиться. Так нам будет спокойнее.
Видно было, что он искренне хочет помочь Рут, и она взяла ключ. Сосед еще раз посоветовал ей быть осторожнее, попрощался и направился к дороге, где его ждал автомобиль с лодкой на прицепе.
Ближе к вечеру пошел
Спустя полчаса после того, как начался дождь, в дверь постучали. На пороге стоял Питер. Не Генри. Рут почувствовала острый укол обиды и разочарования.
— Привет, — слабым голосом произнесла она.
— Привет! — Питер с любопытством оглядел ее убогое жилище. — Мистер Ормонд прислал меня спросить, как вы тут.
— Превосходно, Со мной все в порядке. — Значит, Генри не бросился бежать отсюда вместе с остальными! — пронеслось в голове Рут.
— Ваша лачуга, похоже, не только урагана, но и шквального ветра не выдержит.
— Вы местный и должны знать — ураганов у нас, как правило, не бывает: циклоны теряют силу, как только достигают прохладных вод.
— Шквальные ветры тоже могут причинить изрядный ущерб, — не унимался Питер.
— Их задерживают горы. Передайте мистеру Ормонду, что он может не беспокоиться — ему ничто не угрожает.
Питер, казалось, не заметил этого мелкого укола.
— О себе ему нечего беспокоиться. Его дом построен на совесть.
— А мой за свои пятьдесят лет и не такое видал!
Питер посмотрел на дерево, ветки которого уже ходили ходуном.
— Сколько себя помню, оно всегда было здесь, — пожала плечами Рут, перехватив его взгляд. — Передайте, пожалуйста, мистеру Ормонду, что я благодарю его за заботу, но прошу за меня не волноваться, все будет в порядке.
Питер развел руками.
— Великолепно, — сказал он и направился к джипу.
Рут закрыла дверь. Ее обида и разочарование абсолютно неуместны. Генри просто сделал то, что сделал бы любой порядочный мужчина, к тому же рассудительный и последовательный в своих поступках. Чего нельзя было сказать о ней. Ведь они уже попрощались; встречаться вновь только продлевать агонию.
И все-таки жаль, что он сам не приехал.
Рут посмотрела в окно и поежилась: озера было не узнать. Волны, гонимые усиливающимся ветром, вздымались все выше и выше. По белесовато-серой воде колотил косой дождь, который с каждой секундой набирал силу. Тем не менее, картина была завораживающей, и Рут долго не могла оторвать от нее взгляда.
Минут через двадцать вновь раздался стук в дверь — резкий, нетерпеливый. Одновременно с этим единственная горевшая в комнате лампочка ярко вспыхнула и погасла.
Проклятье! — выругалась Рут. В доме были и свечи, и спички, и примус, но то, что так рано отключили электричество, — плохой признак.
Рут открыла дверь — на пороге стоял Генри. По иссиня-черным волосам стекали струи дождя, в прищуренных глазах застыла тревога.
— Быстрее захватите какую-нибудь одежду и поехали! — резко произнес он. И продолжил, не дав Рут и слова вставить: — Питер прав — это дерево слишком близко растет от дома, кроме того, наверняка где-нибудь подгнило. Один хороший порыв ветра и оно раздавит вашу хибару, поэтому поживите пару дней у меня.