Двойной бренди, я сегодня гуляю
Шрифт:
— Я запросил архив центра — истории болезни всех, у кого были сердечные приступы. Там сегодня дежурит другой врач. Женщина. Она мне отказала — сослалась на конфиденциальность.
— Интересно, а вы как хотели? — в досаде проговорила Лика. — Она что, так и должна была выложить постороннему человеку чужие данные?
— Никто не является посторонним, — терпеливо разъяснил Лаи, — когда дело касается опасности для других людей. Но она-то не знает, при каких обстоятельствах подобрали Дорана. Она, конечно, и слушать меня не захотела.
Барнардец
— С её точки зрения, у мальчишки и раньше было больное сердце, а мне следует лечиться от неполадков здесь, — он постучал согнутым пальцем по лбу. — Сказала, что вызовет карабинеров, если я не покину медцентр.
— Вик, — беспокойно сказал Коннолли, — ты всё ещё думаешь, что между этими приступами есть какая-то связь?
— Я в курсе, что полагаться на интуицию ненаучно. Но до последнего времени она меня не подводила.
Лика машинально смотрела, как он кидает в рот кусочки мяса и овощей. В этот раз ей было почему-то особенно противно, что он всё ест руками. Просто удивительно, как такая высокотехнологичная цивилизация не додумалась хотя бы до чего-то вроде японских палочек. Хотя, надо признать, руки у него чище, чем у неё самой, несмотря на профессию — на раскопах, должно быть, не пренебрегает крем-латексом... Она вдруг вспомнила: на марсианской станции Лаи пользовался ножом и вилкой не хуже любого землянина-европейца.
— Что бы там ни было, — подавленно сказал он, — Дорану здоровья уже не вернёшь. Но если существует хоть какая-то вероятность, что это может повториться с кем-то ещё... Если я неправ, тем лучше.
— Да что с вами происходит? — поразилась Лика. — Был бы это, по крайней мере, ваш сын...
— Он и есть мой сын.
Он произнёс это самым спокойным и будничным тоном, сконфузив её.
— Но ведь это... ээ-э... в фигуральном смысле? — попыталась она поправить положение, заранее понимая, что попытка окажется неудачной, и чувствуя себя всё глупее и глупее.
— В прямом. По закону, Доран мой "ои" — "дитя".
— Не понимаю, — сказал Коннолли. — Ты что, его опекун? При живом отце? Ты вроде не говорил, что с твоим братом что-то случилось.
— Дафия чувствует себя прекрасно. Не в этом дело. Все младшие родственники, кроме братьев и сестёр, по нашим законам считаются "ои". В земной терминологии, я прихожусь Дорану дядей. В нашей — двоюродным отцом.
— А-а, понятно, — ответила Лика, хотя ей не было понятно. Интересно, подумала она, на что похожи семьи на этой планете? Вроде бы она слышала, что у них многожёнство...
— Так в чём суть? — спросил Коннолли. Лика думала, что он имеет в виду барнардские степени родства, но, оказывается, он уже потерял интерес к этой теме. — Ты собирался сличить истории болезни всех постояльцев, у которых были проблемы с сердцем, и выяснить, есть ли что-то общее?
— Примерно.
— Гм... Если ты считаешь, что это как-то связано с памятником, то искомое общее — памятник. Но ты же не рассчитываешь, что в файле каждого больного
— Я думал об этом, — серьёзно ответил Лаи. — Буду искать какие-то другие признаки. Если между явлениями существует причинная связь, они чаще всего соотносятся не по одному параметру. Какой-нибудь да проявится.
— А что, если никаких закономерностей не обнаружится? — спросила Лика. — Что тогда?
— Тогда я с готовностью признаю, что мне пора лечить нервы. И, честно говоря, такой вариант развития событий — не худший. Но в любом случае для того, чтобы судить о моих догадках, нужен доступ к файлам.
— А если их... того? — Коннолли изобразил пальцами отмычку. — Хакеры на что?
Лаи оторвался от тарелки.
— Хорошая мысль, — в его чёрных глазах вспыхнул незнакомый Лике хищный блеск. — Я совсем забыл, что Амаи оставил мне свой телефон. Надо с ним связаться...
— Вы оба с ума сошли, — сказала Лика. — Засекут же! Это вам не Марс...
— Не засекут, — усмехнулся Лаи, вытирая руки, — если вы или Патрик одолжите для этого свой компьютер. Пока служба сетевой защиты что-то нащупает, вы уже будете на Земле. Никто ничего не докажет.
Он деловито вынул телефон, нажал кнопку на смарт-поясе и продиктовал код на родном языке. Затем вставил капсулу в ухо и замер, дожидаясь соединения.
— Ты это серьёзно? — услышал Коннолли злой шёпот Лики. — На авантюры потянуло?
— Насчёт авантюр — чья бы корова мычала, — одними губами ответил он. — Можно подумать, это я флиртую с барнардками.
— Много чести — ссориться с тобой в его присутствии, — оборвала Лика и отодвинулась. Лаи вернул капсулу в гнездо пояса и объявил:
— Нам везёт. Амаи сейчас в городе, и он сможет приехать в гостиницу уже сегодня вечером.
Озорно улыбаясь, он поднял бокал с недопитой минеральной водой.
— За успех нашего предприятия! Кто предоставит компьютер?
Лика и Коннолли как по команде посмотрели друг на друга. Ситуасьон, однако, мелькнуло в голове у Лики. Затея, конечно, бредовая, но свитка ей для Виктора не жалко, с неё не убудет; вот только как быть с Патриком? Он точно истолкует это превратно; лучше не высовываться. А если она промолчит, уступит инициативу Патрику, не получится ли с её стороны уход от ответственности?
— Ладно уж, — сказал Коннолли, — бери мой. У меня с собой есть дополнительный блок памяти на два леодр-байта — в случае чего, хватит.
19. С ЛАИ ЧТО-ТО ДЕЛАЕТСЯ
Марс, экспедиция D-12, 16-17 ноября 2309 года по земному календарю (17-18 сентября 189 года по марсианскому).
— Вы мне можете объяснить, что делается с нашим уважаемым гостем?
Джеффри Флендерс сделал вид, что не различает фирменной иронии Мэлори в конце фразы. Он неспешно отпил кофе из пластиковой чашки.