Дьявол для отличницы

Ветрова Роза

– Можно завалиться ко мне домой, - предложил Пашка. – У меня предков нет дома сегодня.

Я с грустью сжала рукав своей, точнее маминой, шубки. Виновато взглянула на всех.

– Мне нужно домой, извините.

– Я провожу, - проронил Захар, застегивая пальто.

– Да я на такси, сейчас вызову. – Я попробовала отказаться, честно говоря, мне так хотелось побыть наедине со своими мыслями, осознать произошедшее. На полчаса спрятаться в свой привычный кукольный домик.

Но он покачал головой.

–

Мы вместе поедем на такси, я уже вызвал. Я провожу.

– Хорошо, - вздохнув, прощаюсь со всеми и иду за ним, потому что машина уже, оказывается, ждала нас за воротами.

В машине мы оба сели на заднее сиденье, и Захар, положив мою руку на свое колено, уставился в окно, и не проронив за всю поездку ни слова. А у подъезда лишь сжал кисть, легонько поцеловав меня в щеку, видимо не решившись целовать в губы на глазах у таксиста. Или по другой причине, я не знаю. С долей разочарования я вышла из машины, и мой взгляд метнулся к моему окну. На кухне горел свет, за окном торчала тень моей бабушки.

– Помаши из окна, - донеслось из машины, и он пересел на мое сиденье.

– Хорошо, шестой этаж, - я кивнула, и не оглядываясь, почти бегом бросилась домой.

– Ну как все прошло? – на пороге уже ждала бабушка, но я, на ходу бросив «все хорошо», проскочила на кухню и, широко улыбаясь, невероятно счастливая, махнула машине. Слава Богу, что ему виден только силуэт. Машина сорвалась и уехала, а я еще долго не могла успокоить свое скачущее галопом сердце.

**

*Эпитафия Теодора, современницы Анны Фон Хаусвольф в оригинале играется на электронном органе, Полина играет ее на классическом духовом.

Глава 21

POV Захар. Настоящее

Мы сидели и пялились в экран моего ноутбука, добивая очередной сериал Netflix. Чем больше улыбалась Ленка, тем больше я хмурился. Наступили каникулы, сегодня уже было тридцать первое декабря.

В моей комнате стояла ваза с еловыми ветками – сестра постаралась, на них висели маленькие шарики, вокруг вазы она обложила все это дело мандаринами.

– Чего такой угрюмый? По-моему, все классно складывается, - довольно произнесла Ленка, закидывая в рот очередную горстку чипсов.

Я ничего не ответил, но глухая тяжесть в районе ребер только усилилась. Встал с дивана, решив проветриться, и принялся натягивать теплый свитер.

– Ты куда? – недоуменно покосилась сестра.

– Прогуляться хочу.

– С тобой можно?

– Лен, я один. Подумать хочу.

Она обиженно надула губы, и я потрепал ее по голове, проходя мимо.

– Принесу тебе сникерс, - пообещал я, выходя за дверь.

– Гору сникерса! – долетело в мою спину, и тяжко вздохнув, я прошел мимо кухни.

В холле меня поймал отец.

– Куда собрался? Праздник сегодня, а ты из дома уходишь. Вообще, мог бы и помочь, - проворчал он.

Мы с ним вроде как помирились, ну, по крайней мере, тот случай

не вспоминаем и вообще делаем вид, что ничего не произошло. Хотя в своем обмане я не признался. Ни к чему. Тем более сейчас.

– Вернусь скоро, еще только час дня. Елка стоит, салаты готовы. Чем я могу помочь?

– Ладно, иди уж, - буркнул он, и уже развернулся чтобы уйти, как из кухни выскочила мать в фартуке. Мы все столпились у двери.

– Сынок, купи, пожалуйста, корицу, для праздничного пирога нужна, а дома нету, - попросила она, смахнув рукой несуществующую пылинку с моего плеча.

– Хорошо, - ровно ответил я и поспешил выйти за дверь.

На улице было морозно и свежо, и я уткнулся носом в высокий ворот пуховика, отправившись просто бродить по улицам.

Руки просто неимоверно чесались набрать Агафоновой, но я опять сдержал порыв. После зимнего бала мы так и не виделись. В школе наступили каникулы, парни тусовались с девчонками, звали и меня, но я сознательно избегал встречи, чтобы не столкнуться с ней.

После бала чувствовал себя крайне дерьмово, мучительно представляя себе нашу следующую встречу. Зачем я только поцеловал ее, и вообще зачем попросил сыграть для меня, утянул ее за тонкую руку в темноту. А она, не мешкая, шагнула за мной. Зачем я вобще позвал ее на бал.

Как в случае с ее чертовыми волосами. Или с тем поцелуем в малине. Знал, что будет чертовски трудно. Но и по-другому не мог поступить.

Так же и с этим балом, чтоб его. Как представил, что на талию Агафоновой лягут чужие лапы, так сразу нарисовался у ее парты.

И как бы я теперь не бежал от нее словно от проклятой чумы, все равно ведь в глубине души знал, что будет моей. Только моей и ничьей больше. Понял, еще когда она повернула свой профиль в беседке, в тот день, когда я стоял позади нее, вдыхая запах сирени после дождя.

И все сделал, чтобы получилось обратное.

Сейчас у меня, наконец-то, появился шанс, Полина испытывает ко мне чувства. Она хочет меня также, как и я ее. Дураку было ясно, о чем она думает, когда я смотрел в ее глаза с поволокой на том бархатном табурете. Позволяла откровенно целовать себя, сама отвечала с таким энтузиазмом, что сомнений не оставалось.

И опять в моей жизни все через одно место. Начинаю чувствовать себя неудачником, ибо количество тупых поворотов судьбы уже зашкаливает.

Могу ли я обманывать ее?

Молчание считается обманом? Ведь по сути, я все равно вижу свое будущее только с ней, что бы не стояло на нашем пути. И к черту тех, кто говорит что это первая любовь, школьная и бла-бла-бла. Честно, пусть идут в зад, даже не хочу это слышать. Убеждать в обратном, что-то доказывать и рассусоливать.

И в себе я ни капли не сомневался. Но в ней… Да, сомнения были и сильные, тем более после всего, что с нами было. После всей той лажи, что я наделал.