Дьявол и паж
Шрифт:
— Их почти нет, Монсеньор. Думаю, это не очень хорошее место.
— Ты права, дитя мое. Это очень дурное место, да и я был ему под стать, раз потащил тебя туда. Это не тот свет, которому я хочу тебя представить.
— Расскажите же, Монсеньор! — взмолилась Леони. — Я буду ходить на балы?
— Конечно, ma belle.
— А вы будете танцевать со мной?
— Дорогая, там будет достаточно кавалеров, которые захотят потанцевать с такой очаровательной особой. Я тебе для этого не потребуюсь.
— Если вы не согласны со мной танцевать, тогда я никуда не пойду, — мрачно сказала
— Возможно.
— Мне не нравится это "возможно", — пробурчала Леони. — Обещайте!
— До чего ж ты exigeante [83] , — посетовал его милость. — Я слишком стар для танцев.
— Eh bien! — Леони вздернула подбородок. — Тогда я слишком молода, чтобы танцевать. Nous voila!
Эйвон нахмурился.
83
настойчивая.
— Ты, дитя мое, капризная и своенравная девчонка. Не знаю, почему я так ношусь с тобой.
— Я тоже не знаю, Монсеньор. — Леони еще выше вздернула подбородок. — Так вы будете со мной танцевать?
— Совершенно неисправима, — пробормотал его милость. — Да, дитя мое, я буду с тобой танцевать.
Леони испустила торжествующий клич. Эйвон собрался было высказать все, что он думает по поводу оглушительных воплей в исполнении юных особ, но тут с улицы донесся стук копыт.
— Монсеньор, вы думаете, это он? — испуганно прошептала девушка.
— Весьма вероятно, моя дорогая. Итак, игра начинается.
— Я боюсь, Монсеньор.
Его милость неторопливо поднялся и взглянул на девушку.
— Ты же не станешь подводить меня, милое дитя? Тебе нечего бояться.
— Д-да, Монсеньор.
В гостиную скользнул хозяин постоялого двора.
— Милорд, приехал доктор.
— Какое разочарование, — вздохнул Эйвон. — Иду. Оставайся здесь, дитя мое, и если наш дорогой друг все-таки заявится, помни — ты моя воспитанница и должна вести себя с подобающей учтивостью.
— Да, Монсеньор, — пролепетала Леони, пытаясь справиться с дрожью. — Вы ведь скоро вернетесь?
— Разумеется.
Его милость удалился, сопровождаемый шелестом шелкового плаща. Леони замерла, уставясь на носки своих туфель. Из комнаты Руперта, находившейся прямо над гостиной, доносились шаги и приглушенные голоса. Девушка немного успокоилась. Монсеньор здесь, рядом. Снова послышался цокот копыт. Леони побледнела.
— Теперь уж это точно он! — прошептала она. — Где же Монсеньор? Почему он не идет?! Неужели Монсеньор хочет, чтобы я взяла игру на себя? Eh bien, Leonie, courage! [84]
84
Итак, Леони, смелей!
Из коридора донесся скрипучий голос графа. Послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась. На пороге стоял Сен-Вир, сапоги его были забрызганы грязью, камзол перепачкан, волосы взъерошены, шейный платок сдвинут набок. Леони
— Ты надеялась одурачить меня, госпожа паж? Но я так просто не сдаюсь. Не знаю, где ты раздобыла это платье, но оно тебе не поможет.
Леони встала.
— Сударь, видимо, ошибся комнатой, — холодно произнесла девушка.
— Отлично сыграно, — хмыкнул Сен-Вир, — но меня подобными ужимками не проймешь. Где твой плащ? Я не собираюсь терять время!
Леони не двинулась с места.
— Я вас не понимаю, сударь. Это незаконное вторжение.
Граф схватил девушку за руку.
— Твой плащ! Живей, не то пожалеешь!
Леони утратила значительную часть своей ледяной учтивости.
— Ба! Отпустите! — прошипела она. — Как вы смеете прикасаться ко мне?
Сен-Вир свирепо взглянул на разъяренное лицо девушки.
— Все! Игра окончена, дорогая. Сопротивляться не имеет смысла. Я не сделаю тебе ничего дурного, если ты станешь меня слушаться.
Со стороны двери донесся какой-то шорох. Невозмутимый и надменный голос произнес:
— Вы ошибаетесь, сударь. Соблаговолите отпустить мою воспитанницу.
Граф подпрыгнул, словно его огрели хлыстом, и стремительно обернулся. В дверях стоял Эйвон, в монокль изучая незваного гостя.
— Sacre mille diable! [85] — выругался Сен-Вир. — Вы!
85
Тысяча чертей!
Губы его милости медленно раздвинулись в крайне неприятной улыбке.
— Не может быть, — промолвил он. — Мой любезнейший друг Сен-Вир!
Сен-Вир потянул за шейный платок, будто тот мешал ему дышать.
— Вы! — повторил он. Голос его упал до шепота. — Вы всегда оправдываете свое прозвище? Даже здесь… я на вас натыкаюсь!
Эйвон подошел ближе. От его камзола исходил едва уловимый аромат духов. В руке он держал кружевной платок.
— Не правда ли, граф, какая неожиданная rencontre [86] ? — Он дружески взмахнул рукой. — Хочу представить вам мою воспитанницу, мадемуазель де Боннар. Надеюсь, она примет ваши извинения.
86
встреча.
Граф побагровел и, помешкав, поклонился Леони. Девушка сделала реверанс.
— Уверен, что вы перепутали мою воспитанницу с какой-то другой особой, — его милость был само радушие. — Не думаю, что вы прежде встречались.
— Не встречались… Вы правы, я перепутал мадемуазель с… Mille pardons, mademoiselle.
Его милость неторопливо открыл табакерку и отправил в нос щепоть табаку.
— До чего же странные иногда случаются ошибки, — томно протянул он. — Порой невозможно объяснить, почему два человека так похожи друг на друга. Вы согласны, граф?