Дьяволы
Шрифт:
— Чего? — прохрипел сержант.
— Невидимого эльфа.
—...
Наступила пауза. Капитан нервно засмеялся. Парочка его людей хихикнула. Но Якоб оставался каменным, сжимая плечо сержанта все сильнее. Вскоре, по мере того как Троя растворялась в моросящем дожде, смешки стихли.
— Нет, — сказал Якоб. — Я серьезно.
Они были хорошими солдатами, но их словарь языка насилия оказался скуден. Их учили войне, а не уличной драке в подъемнике. Их инстинкт — использовать копья или мечи, бесполезные в тесноте.
Якоб чувствовал себя одинаково уверенно и в темной подворотне с ножом, и в кавалерийской атаке. Пока капитан вытаскивал
Во многих языках риторическая пауза губительна. В драке каждое действие должно быть быстрым, чтобы противник не успел ответить. Якоб уже выхватывал кинжал, и ударил его гардой в рот сержанту. Тот рухнул, давясь зубами, а лезвие метнулось вправо. Стражник увернулся, и острие лишь содрало щеку, отхватив лоскут лица.
Он отступил, зажимая рану окровавленной рукой, другой пытаясь вытащить меч. Якоб прижал его клинок, наступил на ногу, ударил головой в кровавое месиво и, ухватив за скользкий нагрудник, швырнул в товарища. С помощью невидимой ноги оба полетели за перила.
Брат Диас барахтался в захвате с гвардейцем, чьему присутствию так радовался. Батист рычала, вонзая кинжалы в противника. Другой тупо дергал меч, пока Санни материализовалась на его руке, перехватив руку. Якоб ударил локтем в горло и стражник рухнул, хрипя.
У ног Вигги валялись три изуродованных тела. Четвертый замахнулся булавой, но она поймала его запястье, схватила за шлем и вдавила в стену подъемника. Металл взвыл, брызнули искры, а по камню растеклась кровавая полоса.
Последний стражник прижал брата Диаса к перилам, приставив кинжал к горлу: — Назад! — брызнул слюной. — Или убью!
— Не советую, — Вигга бросила труп с головой-месивом, ее татуированная рука алела до плеча.
— Давайте без спешки! — Якоб разжал пальцы, показывая ладони. — Никаких... резких движений.
Санни возникла из ниоткуда, вцепившись зубами в руку стражника. Тот выронил кинжал, и брат Диас вырвался. Когда его взгляд прояснился, он увидел, как Вигга, схватив нагрудник гвардейца, перегибает его через перила.
— Вигга! — брат Диас ухватил ее за локоть. — Стой!
— Зачем? — Она оскалилась, толкая мужчину к нарастающей пропасти. Тот безуспешно цеплялся за ее татуированные запястья, когда ноги оторвались от пола.
— Приказываю не причинять ему вреда! — взвизгнул брат Диас. — Что там наверху? Императрица Алексия в опасности?
Гвардеец метнул взгляд на Санни, брата Диаса, Якоба, растирающего окровавленные костяшки: — Вам не остановить это! Самозванка не осквернит Змеиный Трон...
— Ой, да иди ты на хуй — Вигга швырнула его за перила. Тот исчез с коротким вскриком.
Брат Диас уставился в пустоту: — Я сказал не трогать его!
— Черт. — Вигга почесала затылок. — Точно. Наверное, забыла.
Наверху подъемника ждали еще стражники, но Санни не стала терять время.
Алекс нуждалась в ней.
Она затаила дыхание и метнулась вбок между остриями копий, пока те орали. Затем свернула с дорожки и рванула сквозь аккуратные кусты Висячих Садов к Дворцу.
Никого не удивило, что проблемы не закончились у подъемника. Звуки насилия разносились со всех сторон: факелы слепили, за деревьями мелькали бегущие фигуры.
Санни помогала устроить два дворцовых переворота.
Но Алекс нуждалась в ней.
Она миновала двух солдат, катающихся по мокрой траве в борьбе за кинжал. Могла бы вмешаться... но куда? Кто прав, кто виноват? И кто она, враг Бога, чтобы решать? Виновато обошла их на цыпочках, шепнув беззвучное «прости», спряталась за ствол, перевела дух и побежала дальше.
Двери Дворца были распахнуты. Плохо. Без охраны. Еще хуже. Санни скользнула внутрь. Темные портреты угрюмых императоров следили за ней. На ковре была лужа крови, стены в брызгах, мраморный пол в алых следах. Все это откровенно пугало.
Но Алекс нуждалась в ней.
Она нашла панель, отщелкнула замки и юркнула в тайный туннель. Там перевела дух, снова болезненно отрыгнула и вытерла холодный пот.
Затем Санни двинулась к ближайшей лестнице и начала подъем.
Алекс вползла в окно герцога Михаила лицом вниз, перекатилась через его стол, рассыпав все на полу, и рухнула на ковер, рыдая.
Легкие горели, ноги были в птичьем помете, каждая мышца дрожала после лазания по мокрым стенам ее же дворца. Свадебное платье порвано, опалено и прилипло к телу. Каждый костлявый выступ тела, а таких было большинство, был ободран до мяса, а неповрежденная кожа покрылась мурашками от холода.
Она бы с радостью осталась рыдать, но смертельная опасность нависала и над ней, и над герцогом Михаилом.
Алекс поднялась, дрожащие ободранные колени подкашивались. Одной окровавленной рукой она схватилась за край стола, другой машинально подбирала упавшие вещи — перо, огарок свечи, исписанный пергамент...
Из канцелярии главы Земной Курии Его Светлости герцогу Михаилу Никейскому, на Праздник Святого Иеронима, пятого числа месяца Воздержания.
Мои соглядатаи на Балканах сообщают, что планы превзошли ожидания. Герцог Саббас присоединился к братьям Марциану и Констансу в аду, а дьяволы уже везут принцессу Алексию в Трою.
Сначала это казалось проблемой, но я узрела в том Божий промысел: предложение брака может выманить герцога Аркадия в уязвимое положение. Тогда ученицы Евдоксии, заранее размещенные, устранят его.
Возможно, Алексию все же придется короновать, но пусть ее правление будет кратчайшим, как того требует целесообразность.
Ради интересов Земной Курии Ее Святейшества и всего человечества вы должны занять Змеиный Трон, исцелить раскол между строптивой Церковью Востока и ее матерью на Западе, и повести объединенную Европу в новый крестовый поход против угрозы эльфов.
Зная вашу приверженность тринадцатой добродетели, уверена, вы не дрогнете. Молюсь за ваш успех.
Разумеется, письмо следует уничтожить.