Джеймс Хеллборн. Трилогия

Багрянцев Владлен Борисович

– Интересно, а были такие?
– задумался Хеллборн. Покачал головой.
– Какой смысл об этом гадать? Ты права. Будем жить скромной жизнью простых драконских граждан. Пока не представится подходящий случай. Пока... Кстати, а в запасе какого рода войск числишься ты?

– Медицинская служба, - пробурчала Патриция.
– Медик-сержант второго класса...

– Почти как мои ученики, - ухмыльнулся Джеймс.

– ...выдавать себя за снайпера морской пехоты было слишком опасно, - добавила она.

– Знаешь, - внезапно

вспомнил Хеллборн, - как-то раз, много лет назад, когда я был совсем зеленым курсантом, я разговорился с одним офицером. Спросил его, почему он выбрал военную карьеру. И он ответил мне: " Когда начнется - а оно обезательно начнется - я хочу быть на своем месте. А не бежать, сломя голову, на призывной пункт".

– Теперь нас будет не двое, а трое, - улыбнулась Патриция.
– Ты, я и будущая война.

Она определенно кого-то цитировала, но Джеймс так и не вспомнил автора, а спросить почему-то постеснялся.

И они снова просидели над книгами до самого утра, поэтому на следующий день Хеллборн клевал носом и не мог сосредоточиться. К счастью, дети вели себя хорошо. К тому же Хеллборн загрузил их задачами по арифметике до самого конца учебного дня, после которого направил свои стопы в центральный военный комиссариат.

Но тамошние бюрократы не отнеслись к нему с пониманием.

– Если бы вы только знали, как нам не хватает грамотных офицеров!
– воскликнул комиссар-кадровик.
– Да что там офицеров - грамотных солдат!

" А разве не должно быть наоборот?" - запутался Хеллборн.

– Вы готовы служить революции?

– Я готов умереть за революцию!
– рявкнул альбионец.

– Ну-ну, - поморщился кадровик, - умереть вы всегда...

И оборвал себя на полуслове. Еще бы, понял Хеллборн, ему наверняка приходится говорить это по несколько раз в день, пять или шесть дней в неделю, пятьдесят две недели в году. Желающие умереть за революцию набили бедняге оскомину, если не сказать хуже!

– Но вы действительно служили в грифонском флоте?
– продолжал собеседник.

– Так точно. На Балтике. Береговая оборона. Ушел в отставку в звании шнельботтен-капитана, - доложил Джеймс, ужасаясь собственной наглости.

– Что ж, если бы наш флот был равен хотя бы грифонскому, я бы нашел вам место, - заявил офицер-кадровик.
– Так или иначе, я сделаю пометку в вашем личном деле. Быть может, мы еще обратимся к вам - как только спустим на воду хотя бы пятый боевой корабль. Ха-ха! Но Драконская Красная Армия сильна своими сухопутными войсками и авиацией! Поэтому я спрашиваю: какие обязанности вы выполняли на своем корабле?

– Артиллерист, - несколько неуверенно сообщил Хеллборн. Так будет проще, решил он. Не выдывать же себя за связиста, если он до сих пор не видел ни одной местной радиостанции!

– Превосходно! Я направляю вас в бронетанковые

войска. Шнельботтен-капитан? Высшее образование? Знаете больше двух языков?! Присваиваю вам звание лейтенанта Драконской Красной Армии!

– Служу Народной Республике!
– уже привычно отвечал Хеллборн.

Бронетанковые войска?! За что?! Определенно, он задержался на этой планете...

– Я знаю куда больше двух языков, и неплохо стреляю, профессиональный охотник-снайпер...
– начал было он.

– Этого добра у нас хватает, - отрезал комиссар.
– Особенно среди африканцев.

– И если начнется война, я хотел бы сражаться против индоокеанцев, - добавил Джеймс.
– У меня с ними личные счеты...

– Не спорьте, товарищ. Молодая республика в кольце врагов, и любой враг достаточно хорош, чтобы умереть от вашей руки. Поверьте, вы будете в восторге. Ведь что такое по своей сути танк?

(Слово "танк" в этой вселенной никто не придумал, и к этому еще надо было привыкнуть. В английском языке для обозначения гусеничных бронемашин чаще других использовалось слово "армадилл" (отсюда " Armadillo Corps" - "Бронетанковые войска"), а также "тартл", "чариот" или "кнайт". Но про себя Хеллборн продолжал называть их "танками". Он даже видел несколько картинок в той самой энциклопедии военного исскуства...)

– Танк - это такой корабль, только сухопутный!
– продолжал кадровик.
– Вы легко и просто освоитесь. Желаю удачи!

– Служу Народной Республике, - машинально повторил Джеймс.

На складе в полуподвальном этаже ему выдали новую униформу, офицерские звездочки и талоны на приобретение личного оружия.

– Офицерам положена скидка, - объяснил сержант-каптенармус.
– Но если не хотите, можете ничего не покупать. Это ваше право, а не обязанность.

– Два комплекта формы?
– уточнил Джеймс.
– Это полевая?

– У нас нет парадной или полевой формы, товарищ лейтенант, - поведал кладовщик.
– На парады и в увольнительные мы ходим в выглаженной и почищенной форме, в окопах вы можете... впрочем, вы танкист - в своем танке вы можете измазать ее мазутом с головы до ног. Ах, да, ботинки. Одну минуту, я принесу вам ботинки. Какой размер?

– Понятия не имею. (Откуда ему знать размеры и стандарты этого мира?!)

– Покажите-как вашу ступню... 55-й. Одну минуту. Вот!

Главный Штаб Бронетанкового Корпуса находился на другом конце города, поэтому Хеллборн добрался туда только на следующий день.

– Тяжелый случай, - пробормотал тамошний кадровик, нервный очкарик, избегающий смотреть на пополнение в лице Хеллборна и потому нырнувший с головой в бумажный океан, украшавший его рабочий стол.
– Все, я вас записал. Вы свободны. Учебные сборы через месяц. Или три. Это неизвестно. Точная дата засекречена. Но вас вызовут. Вы свободны.