Джеймс Хеллборн. Трилогия

Багрянцев Владлен Борисович

Пейзаж после битвы, представший перед глазами Хеллборна, производил впечатление во всех возможных смыслах. Нагрянувший патруль виксов (4 ед.) был перебит и валялся снаружи, у входа. Уотерсон бродил среди трупов и следовал советам Коппердика - собирал оружие. А на полу первой комнаты, в свою очередь, лежали без признаков жизни Энди Спрэнг, один из пленных и корейский подпоручик Жань. Бобби Розинделл сидел в углу с бледным лицом, корейский санитар бинтовал ему плечо. Не менее бледные Остин и Вильсон стояли в другом углу и почему-то целились друг в друга. Остин при этом наступал

ботинком на живот второго пленника, вроде бы живого и протестующего против такого обращения. Рядом с ними застыли сержант Сун и последний из уцелевших корейцев. Кто сказал, что азиаты не способны излучать сильные эмоции? На лицах малышей-подводников было нарисовано нечто настолько запредельное, что Джеймс Хеллборн раз и навсегда отказался от мысли полюбоваться на материальное воплощение этого ужаса. Мичман Флойд кружил вокруг этой живописной группы и что-то пытался сказать.

– Отставить-прекратить-смирно-смотреть на меня!!!
– вспомнил Хеллборн почти все известные ему команды.
– Что здесь произошло? Нет, не важно, потом разберемся. Старшина! Присмотрите здесь. Охранение и все такое. Не мне вас учить.

На других концах базы продолжали греметь выстрелы и крики. Но альбионского офицера эти бурные явления в настоящий момент не волновали. Он действовал согласно плану. Захватить радиостанцию и оборонять ее вплоть...
– - и далее по списку.

Хеллборн вернулся к радиопульту.

– ...нет, моникин, мы тебе ничего не скажем, - спокойно отвечал плененный риттмейстер на вопросы Беллоди.
– Вы еще ответите за...

– Ух ты, начитанный викс попался!
– перебил его Джеймс.
– Можешь ничего не говорить. Мы отдадим тебя нашим корейским друзьям.

Белголландец побледнел.

– Вы не имеете права. Это будет нарушением всех Женевских конвенций и соглаше...

– Это еще почему?
– искренне удивился Хеллборн, за последние дни потерявший немного уважения к продуктам графомании гостей Швейцарской Республики.
– С каких это пор трансферт военопленных между союзными державами является нарушением чего-либо?

– Да пошел ты к черту!!!
– внезапно сорвался на крик второй офицер, эрст-лейтенант.
– Я не собираюсь здесь подыхать! Ты понимаешь, что они могут сделать, когда все обнаружат!!!

Другой на его месте обязательно спросил бы - "что обнаружат?", но Хеллборн промолчал. Пусть покричит.

– Нет у нас стандартных сеансов связи, не предусмотрены!
– выпалил младший викинг.
– Круглые сутки сидим в эфире, трепемся обо всем понемногу. Для срочных внешний сообщений держим две свободные волны...

– Эй, кто-нибудь!
– Хеллборн повернулся к двери.
– Тащите пленного сюда.

Из соседней комнаты показались Уотерсон и один из корейских сержантов. Они несли последнего пленника, удерживая его за подмышки.

– Подтверди то, что он только что сказал, - обратился к пленнику Хеллборн. Пленный, еще один эрст-лейтенант, затравленно уставился на альбионца.

– Извините, что я должен подтвердить?...

Джеймс нежно потрепал его по щеке. Викинг вздрогнул, как от удара током, и попытался отпрянуть, но солдаты-союзники держали

его крепко.

Хеллборн вздохнул и демонстративно расстегнул кобуру.

" Развлекаешься, Джеймс?
– спросил мерзкий внутренний голос.
– Приятно быть по другую сторону решетки, не правда ли?"

" Какой еще решетки?!"

" Это в переносном смысле, дурачок".

– Таблица кодов в нижнем ящике стола!
– неожиданно завизжал третий белголландец, и внутренний голос остался без ответа.
– Клянусь, я сам ее туда положил!!!

– Жалкие трусы, - попытался избразить презрение риттмейстер.
– Вы ответите перед трибуналом.

Джеймс повернулся к нему и внимательно изучил мундир старшего офицера. Несколько планок и нашивок за ранения. Смотри-ка, два "Испанских креста"! Ветеран. У младших офицеров ничего подобного не было. Хеллборн перенес взгляд на застреленного вахтмейстера-евразийца. Тоже ветеран с нашивками. Вот почему он потянулся за револьвером.

– Мамочкины сынки, - продолжал риттмейстер.
– Устроились на теплое местечко? Не думали, что война сюда доберется? А вот вам мужской половой орган!

– Придержите язык, командир!
– неожиданно огрызнулся сидевший на полу эрст.
– Мы сейчас все в одной заднице.

– Это ты в заднице, сопляк, - убежденно заявил старший викинг.
– А я в плену.

Этот парень начинал нравиться Хеллборну. Пожалуй, не стоит отдавать его азиатским союзникам...

За окном послышался топот ног и новые голоса. Джеймс прислушался. Свои. Он по-прежнему понимал только одно слово по-корейски, но уже научился узнавать этот нечеловеческий язык.

Несколько мгновений спустя на пороге появился надпоручик Тай Кван До и сообщил радостную новость - бой окончен, база викингов в руках Альянса. Еще через несколько минут пришло время узнать, "что здесь произошло".

Сбивчивые рассказы альбионских солдат и корейских сержантов помогли восстановить картину.

Когда патруль виксов, судя по голосам, был уже совсем рядом, рядовой Найджел Остин взялся за дверную ручку с явным намерением ее повернуть. Подпоручик Жань велел ему отойти, но альбионский морпех просто отпихнул его плечом и распахнул дверь. Викинги стояли уже у самого входа, и Остина ослепил луч мощного фонаря. Враги соображали быстро и нажали на гашетки, едва увидев чужую униформу. Дуракам везет - пули продырявили китель Остина в нескольких местах, не задев его самого. Но подпоручик Жань, стоявший у него за спиной, был убит на месте. Из других альбионцев ближе всех к дверному проему оказался Спрэнг, который немедленно вскинул оружие, но не смог выстрелить - Остин заслонял ему обзор. Пока помощник повара соображал, что делать дальше, еще несколько вражеских пуль попали в него. Только тогда Остин захлопнул дверь и вернулся в комнату. Остальные бойцы Альянса уже стреляли через окна. Уже в ходе дальнейшего боя одна пуля досталась Розинделлу, и еще одна шальная - одному из пленных викингов.