Джон Кеннеди. Рыжий принц Америки
Шрифт:
Впрочем, гордиться Востоку было чем: Sputnik, боеготовность и наличие войск (СССР, Польша, Венгрия, ГДР, Куба), число орудий, самолетов и танков. Но недавно возникли новые ключевые показатели: число ядерных зарядов и средств доставки. И здесь Союз отставал. Зря, бренча во дворах гитарами, призывники напевали:
Ракета межконтинентальная, Лети в Америку, лети… Ты баллистическая, дальняя, Их мать ети! Пора прикрытьСССР говорил о ракетном паритете. Но к 1962 году Штаты в области баллистических были впереди. Вождь требовал: догнать! Ему не перечили — пахали. Конкуренция конструкторских бюро Сергея Королева и Михаила Янгеля порой порождала ошибки, а то и трагедии.
Пламя рвет из сопла второй ступени. Первая неподвижна на стартовом столе.
Гибнут люди, готовящие ракету к старту. По одним данным 78 человек, по другим — 126.
Михаил Янгель бросается вон из бункера. Спасать. Обгорает и возвращается. Его замы Лев Берлин и Василий Концевой превратились в прах. Главком Ракетных войск стратегического назначения маршал Митрофан Неделин — в пар. Нашли только оплавленную Звезду Героя.
Янгель звонит Хрущеву. Тот хрипит в трубку: что ж ты сам не сгорел?
Испытания ракеты Р-16 завершились. При проверке электроцепей сработал двигатель второй ступени, огонь прожег баки первой. Итог: катастрофа. Этот и другие факты, связанные с разработкой ядерной бомбы и ракет в СССР, описал Виктор Суворов в книге «Кузькина мать».
За два года до Карибского кризиса рухнули расчеты на пополнение советских РВСН новой межконтинентальной ракетой. А задачи перед войсками стояли серьезные. В Европе — уничтожить базы авиации, флотов стран НАТО и атомных подлодок, командные пункты и узлы связи. В США… А там целей не было.
Потому что поражать их было нечем. Главком РВСН маршал Кирилл Москаленко, сменивший Неделина, узнал, что в состав вверенного ему рода войск входят две армии, отдельный корпус, полигоны, НИИ и учебные заведения, командные пункты и Главный штаб. РВСН имеют ракеты средней дальности Р-5 и Р-12, неспособные достичь США (это их, в том числе, потом разместили на Кубе). А межконтинентальных ракет нет. Есть Р-7А. Космическая. Едва ли годная для войны. А, кроме того, как пишут эксперты, всего одна.
А у Штатов сорок баллистических. И 8 октября 1960 года испытали новую — «Атлас».
Кремль отставал.
Спор систем — это спор идей. Отношение к ним — показатель отношения граждан к стране. Современные российские ученые Ирина Савельева и Андрей Полетаев, готовя книгу «Социальные представления о прошлом, или Знают ли американцы историю», спросили их: «Если… Америка преуспела в истории, то благодаря чему?», и большинство ответило: благодаря свободе и равенству возможностей.
Вот результат внедрения клише в массовое сознание — скажет кто-то. Что ж, хорошо, «свобода» — клише. Но не в большей мере, чем в советском языке: «Братский союз и свобода — вот наш девиз боевой…» И его философская многозначность не мешает видеть суть. И не только американцам.
Граница между Западным и Восточным Берлином, «тоталитарным Востоком» и «агрессивным Западом» пролегала в мире не только инфраструктур, но и ультраструктур — не только по земле и картам, но и в сфере целей и идей. Шла по людям. По жизни. И смерти.
«Вы живете на… острове свободы, — говорил Кеннеди, обращаясь к западным берлинцам. — Но ваша жизнь — часть общей жизни. Поэтому… позвольте попросить вас обратить взгляды… за пределы свободы Берлина или Германии к свободе везде…».
О том же он говорил народу Кубы: «Цена свободы высока, но американцы всегда платили ее». И ждал того же от кубинцев: «Народ Кубы часто восставал против тиранов. И я не сомневаюсь, что и сегодня большинство кубинцев с нетерпением ждут, когда они обретут подлинную свободу — свободу от иностранной зависимости, свободу выбирать лидеров и подходящую систему… свободу говорить, писать и молиться, ничего не опасаясь», — скажет Кеннеди 22 октября в одной из самых трудных своих речей.
И не потому, что говорил он об угрозе войны. А потому, что говорил с миром, включая и возможных завтрашних врагов. А полем их битвы могла стать вся планета.
Но Джек скажет эту речь через три дня. А сейчас он летит в Вашингтон. Слушать лучших и блистательнейших: Соренсена, О’Доннелла, Банди, Макнамару, Тейлора, директора ЦРУ Маккоуна, прибывшего из Европы, откуда он уже предупреждал о возможном размещении ракет.
В Экском входил и госсекретарь Дин Раск с замами и экспертами по России, министр финансов Диллон, доверенные лица президента Ачесон и Стивенсон, вице-президент Джонсон.
Экском собрался 16 октября 1962 г. за круглым столом в кабинете Джека. Но начать вовремя не удалось. Вбежала малютка Кэролайн, и все ждали, когда Джек попрощается с Быть может, «вторжение» крохи, а то и настрой президента создали непринужденную атмосферу: замы министров и эксперты спорили с начальством, гражданские — с военными, каждый говорил что думал. А Кеннеди выходил, чтобы сделать дискуссию еще свободней. Там, где работают the best and the brightest [193] , должен царить дух открытости, считал он.
193
The best and the brightest — «лучшие и блистательнейшие», (англ.)
Его фабрика мысли стремительно, но не спеша двигалась к стратегическим узлам сложнейшей проблемы национальной безопасности, которой стало размещение на Кубе советских ядерных ракет. Не зря термин think-tank — дословно «танк мысли» — пришел из американского английского. Понятно, что tank здесь уместней перевести как «резервуар», но таков язык: подчас слова в нем сочетают веер смыслов, хоть и не слишком близких, но сопряженных… Члены Экскома трудились в закрытой среде, своего рода резервуаре, где в крайнем напряжении, как экипаж танка, могли либо погибнуть, либо победить. Причем — в обстановке строгой секретности.