Джонатан Стрендж и мистер Норрелл
Шрифт:
— Можно спросить мистера Норрелла, — предложил лорд Сидмут.
— Вряд ли мы услышим непредвзятое мнение, — возразил сэр Уолтер Поул.
— Так что же делать? — спросил первый лорд Адмиралтейства.
— Надо написать австриякам, — с характерной решимостью заявил герцог Веллингтон. — Напомнить о том горячем интересе, который испытывают к судьбе мистера Стренджа и принц-регент, и британское правительство. Подчеркнуть, сколь многим обязана Европа искусству и знаниям этого выдающегося волшебника. Сообщить, что малейший причиненный ему вред вызовет наше огромное неудовольствие.
— О! — воскликнул лорд Ливерпуль. — Тут я никак не могу с вами согласиться, ваша милость! Мне кажется, если кто-то и причинит вред мистеру Стренджу, то не австрияки, а он
В середине января Титус Уоткинс опубликовал книгу под названием «Черные письма», якобы представлявшую собой письма Стренджа Генри Вудхоупу. Ходили слухи, будто расходы по изданию взял на себя мистер Норрелл. Генри Вудхоуп клятвенно заверял, что не давал разрешения на публикацию. Кроме того, он утверждал, что некоторые из писем претерпели существенные изменения. Так, исчезли все ссылки на действия мистера Норрелла по отношению к леди Поул, зато появились новые отрывки, многие из которых открыто подводили читателя к мысли, что мистер Стрендж сам убил жену с помощью магии.
Примерно в то же самое время один из друзей лорда Байрона — некий Скроуп Дэвис — вызвал в обществе истинную сенсацию, заявив, что намеревается судиться с мистером Норреллом от имени поэта из-за того, что волшебник пытался при помощи колдовства завладеть личной корреспонденцией лорда Байрона. Скроуп Дэвис отправился в Линкольнсинн, к адвокату, и дал под присягой письменное показание, в котором утверждал буквально следующее. Он получил от лорда Байрона несколько писем, в которых его светлость рассказывал о столпе вечной тьмы над приходом Мария Зобендиго [161] в Венеции, и о безумии, охватившем мистера Джонатана Стренджа. Скроуп Дэвис положил письма на туалетный столик в своей квартире на Джермин-стрит в Сент-Джемс. Однажды вечером — кажется, седьмого января — он одевался, намереваясь отправиться в клуб. Письма Байрона лежали на столе. Когда Скроуп Дэвис потянулся за расческой, письма вдруг зашуршали и зашевелились, словно сухие листья на ветру.
161
sic.
Никакого ветра в комнате не было, поскольку окон не открывали. Дэвис поначалу растерялся. Взяв письма в руки, он заметил, что почерк на них тоже ведет себя довольно странно. Все росчерки словно срывались с петель, а строчки раскачивались, подобно бельевым веревкам. Скроуп Дэвис догадался, что письма, скорее всего, заколдованы. Будучи, профессиональным игроком, мистер Дэвис обладал сообразительностью и хладнокровием, свойственными этому разряду людей, а потому быстро нашел выход и положил письма в Библию, между страницами Евангелия от Марка. Впоследствии, рассказывая друзьям о произошедшем, мистер Дэвис подчеркивал, что, несмотря на полную неосведомленность в магической теории, он догадался прибегнуть к Священному Писанию как к лучшей защите от чар. Он оказался совершенно прав, письма остались в его распоряжении и даже сохранили первоначальный вид. После этого во всех клубах шутили: удивительно не то, что мистер Норрелл посредством колдовства хотел завладеть письмами поэта, а то, что Скроуп Дэвис, всем известней распутник и пьяница, держит у себя дома БИБЛИЮ.
Январским утром доктор Грейстил вышел из дома и остановился в дверях, чтобы натянуть перчатки. Подняв глаза, он заметил невысокого человека, который прятался от ветра в проеме двери напротив.
Дверные проемы в Венеции славятся своей живописностью — люди, которые скрываются в них, тоже порой выглядят весьма своеобразно. Незнакомец, несмотря на бедность костюма, казался щеголем. Он явно постарался придать некий лоск своему потрепанному наряду. Старые пожелтевшие перчатки человечек натер мелом
75+
Левкрота — мифическое существо, упомянутое в «Естественной истории» древнеримского историка Плиния Старшего.
Доктор отметил про себя эти чудачества, чтобы пересказать друзьям, затем вспомнил, что у него вгороде один друг — Стрендж, которого подобные вещи давно не занимают. — Неожиданно незнакомец покинул свое убежище и подошел к доктору. Он склонил голову набок и спросил по-английски:
— Вы — доктор Грейфилд?
Доктор так удивился, что не сразу нашелся с ответом.
— Доктор Грейфилд? Приятель волшебника?
— Да, — удивленно ответил доктор. — Но меня зовут Грейстил, а не Грейфилд, сэр.
— Тысячу извинений, дорогой доктор! Один глупец ввел меня в заблуждение относительно вашего имени. Я почти уничтожен! Во всем мире вы — последний человек, которого мне хотелось бы оскорбить. Я преклоняюсь перед представителями вашей профессии! Должно быть, сейчас, забыв о припарках и измерении пульса, вы гадаете, кто этот чудак, посмевший обратиться к вам на улице? Позвольте же представиться. Я прибыл из Лондона, от друзей мистера Стренджа — они прослышали, как расстроено его умственное состояние, и, обеспокоившись, прислали меня разузнать все на месте.
— Хм, — пробормотал доктор Грейстил. — Честно сказать, на их месте я обеспокоился бы гораздо раньше. Я писал им еще в начале декабря — целых шесть недель прошло, сэр! Шесть!
— В самом деле? Весьма странно, не так ли? Какие бессердечные люди! Думают только о собственных удобствах! В то время как вы — именно вы — остаетесь в Венеции и поддерживаете его. Вы — его единственный настоящий друг! — Странный человечек помедлил. — Ведь это так? — спросил он совершенно другим тоном. — Кроме вас, у него нет больше друзей?
— Ну, есть еще лорд Байрон… — начал доктор.
— Байрон! — воскликнул человечек. — Неужели? Господи помилуй! Безумен, да еще и друг Байрона! — Казалось, человечек не может решить, какая напасть хуже. — Ах, дорогой доктор Грейстил, у меня к вам столько вопросов! Не побеседовать ли нам где-нибудь в тишине?
Доктор стоял рядом с дверью своего дома, но его неприязнь к странному человечку с каждой секундой возрастала. Он очень хотел помочь Стренджу и его друзьям, однако совершенно не собирался приглашать нового знакомого в дом. Доктор пробормотал что-то о слуге, который сейчас в отлучке. В то же время совсем недалеко есть маленькое кафе, и почему бы ни отправиться туда?
Человечек выразил радостную готовность последовать за доктором.
Путь их лежал по берегу канала. Новый знакомый шел справа от доктора, ближе к воде. Человечек продолжал болтать, а доктор смотрел по сторонам. Внезапно он заметил рябь на воде. Весьма странное обстоятельство, однако, то, что за ним последовало, оказалось еще чуднее. Выплеснувшись через каменную ограду канала, волна устремилась к ним — водяные щупальца словно пытались схватить и утащить с собой нового знакомого доктора. Когда вода достигла его ног, он с проклятием отпрянул. Однако казалось, человечек не придал этому особого значения, и доктор не стал ничего ему говорить.