Джонатан Стрендж и мистер Норрелл
Шрифт:
Неожиданно раздался хруст. К удивлению Ласселлза, крошечный росток пробился сквозь правый глаз Дролайта — левый был снесен выстрелом. Плющ обвил шею и грудь жертвы. Ростки падуба прорастали сквозь руки Дролайта, березовый побег выстрелил прямо из ноги. Боярышник заплел живот. Казалось, что лес распинает Дролайта. Однако деревья и не думали останавливаться — они все росли и росли вверх. Спутанные бронзово-коричневые и алые побеги скрыли изуродованное лицо, под их напором тело стремительно разрушалось, и вот, наконец, совсем исчезло, из виду. Через несколько минут от Кристофера Дролайта не осталось ничего. Деревья, камни и земля вобрали его в себя, однако на земле
«Вересковый куст, видимо, рука, — размышлял про себя Лас-селлз. — Этот камень… сердце? Какое маленькое и твердое».
Он рассмеялся.
— Интересное свойство Стренджевой магии, — произнес он вслух, ни к кому не обращаясь, — рано или поздно она начинает работать против самого волшебника.
Ласселлз взобрался на лошадь и поскакал прочь.
63
Первый похоронит сердце свое под снегом в темном лесу
Середина февраля 1817
С тех пор, как Ласселлз оставил Ганновер-сквер, прошло двадцать восемь часов, и Норрелл не находил себе места от беспокойства. Волшебник обещал Ласселлзу подождать, но сейчас он боялся, что в аббатстве Хартфью Стрендж уже завладел его библиотекой.
Никому в доме на Ганновер-сквер Норрелл не разрешил лечь в постель, и к утру все чувствовали себя усталыми и разбитыми.
— Чего мы ждем? — спрашивал Чилдермас. — Чем он поможет вам, если Стрендж действительно вернется?
— Я питаю большое доверие к мистеру Ласселлзу, — отвечал Норрелл. — Вы же знаете. Он — мой единственный советчик.
— Кроме него, у вас есть я, — промолвил Чилдермас. Мистер Норрелл быстро заморгал маленькими глазками. С его уст уже готовы были сорваться слова о том, что Чилдермас — всего лишь слуга, но волшебник промолчал.
Тем не менее Чилдермас, видимо, все понял. Он издал негодующий звук и вышел из комнаты.
В шесть вечера двери библиотеки распахнулись, и вошел Ласселлз. Таким Норрелл его никогда не видел: всклокоченные волосы, потная и пыльная одежда, заляпанные грязью плащ и ботинки.
— Так и есть, мистер Норрелл! — вскричал вошедший. — Стрендж возвращается!
— Когда? — побледнел Норрелл.
— Не знаю. Он не слишком любезен, поэтому не стал вдаваться в детали, однако это означает, что мы должны как можно скорее отправляться в аббатство Хартфью.
— Мы выезжаем немедленно. Все готово. Вы видели Дролайта? Он здесь? — Мистер Норрелл вглядывался в темноту за спиной Ласселлза.
— Нет, я его не видел. Я долго ждал, но он так и не появился. Нет-нет, не стоит беспокоиться, сэр! — Мистер Норрелл хотел перебить. — Он прислал письмо. У нас есть все необходимые сведения.
— Письмо? Могу я прочесть его?
— Разумеется! Однако у нас совсем не осталось времени. Мы должны отправляться в путь! Мои запросы так малы, и я вполне готов обойтись в пути самым необходимым! (Это было совсем не похоже не прежнего Ласселлза. В былые времена его запросы поражали своей изощренностью и многообразием.) — Идемте же, мистер Норрелл! Поднимайтесь! Стрендж близко! — Ласселлз выбежал из комнаты. Впоследствии Лукас удивлялся, что Ласселлз не попросил даже воды, чтобы умыться. Он просто запрыгнул в карету и уселся в углу.
В восемь они уже были на пути в Йоркшир — мистер Норрелл и Ласселлз в коляске, Лукас и Дэйви на запятках, а Чилдермас верхом. Около Ислингтона в воздухе запахло снегопадом.
Здесь они остановились, чтобы заплатить за проезд. Мистер Норрелл тупо смотрел в окно коляски на витрину лавки. Лавка представляла собой весьма изысканное заведение с удобными
Наконец Дэйви подхватил вожжи, и они тронулись в путь.
Начался снегопад. Ветер с мокрыми хлопьями продувал карету насквозь и холодил плечи, носы и ноги. Странное настроение Ласселлза не делало поездку более приятной. Ласселлз был возбужден и необычайно воодушевлен, хотя мистер Норрелл не находил для этого решительно никакой причины. Когда ветер завывал особенно сильно, Ласселлз смеялся, словно хотел показать, что знает, чьи это происки, но его не испугать.
Когда Ласселлз заметил, что мистер Норрелл пристально разглядывает его, он обратился к волшебнику:
— Я вот о чем подумал. Чего нам бояться? Что нам Стрендж и его уловки? Министры — просто кучка трусливых старух! Столько шума из-за какого-то безумца! Смешно, ей-богу! И хуже всех Ливерпуль и Сидмут. Они годами боялись высунуть нос из дома — боялись Бонапарта, — а теперь трясутся от страха при одном упоминании о Стрендже!
— Вы ошибаетесь! — заявил мистер Норрелл. — Как вы ошибаетесь! Стрендж представляет собой громадную угрозу — куда до него Бонапарту! Однако вы так и не рассказали мне о Стрендже. Я хочу прочесть письмо. Я велю Дэйви остановиться в гостинице «Ангел» в Хадлии…
— У меня нет его! Я оставил письмо на Брутон-стрит.
— Ах! Но ведь…
Ласселлз рассмеялся.
— Мистер Норрелл, не стоит волноваться! Разве я не могу рассказать вам о том, что там написано?
— И что же?
— Стрендж безумен и заперт в Вечной Тьме — все это мы знали и раньше…
— Как проявляется его безумие?
Последовало молчание.
— В основном он болтает невесть что. Но ведь это было свойственно ему и раньше. — Ласселлз снова рассмеялся. Поймав недовольный взгляд мистера Норрелла, он продолжил уже более серьезно: — Стрендж бормочет что-то о камнях, деревьях, Джоне Аскглассе и… — (Он опасливо огляделся) — о невидимых каретах. Ах, вот еще что! Это вас позабавит. Он ворует пальчики у венецианских девиц. Отбирает и заключает в маленькие коробочки!
— Пальчики! — вскричал мистер Норрелл в смятении. Упоминание о пальчиках неожиданно для Ласселлза произвело на волшебника странное воздействие. Норрелл задумался, но ничего не сказал. — Дролайт описывает тьму? Он рассказал что-нибудь, что могло бы помочь нам понять ее природу?
— Нет. Он видел Стренджа. И Стрендж передал сообщение для вас. Он сказал, что скоро будет в Англии. Вот и все, что было в том письме.
Они замолчали. Мистер Норрелл начал дремать, в полусне он видел Ласселлза, который что-то шептал ему из тьмы.