Джонни, будь паинькой
Шрифт:
— Придурок! — кричит Джонни. Он поворачивает направо на следующем перекрестке и едет по более тихим улицам, чтобы убедиться, что мы оторвались от репортера. Похоже, что так.
Я расслабляюсь, когда он выезжает из города на шоссе, утыкаюсь лицом в кожаную куртку, запах которой проникает мне в нос, и покрепче обхватываю Джонни за талию.
— Куда мы? — кричу я.
— Хочу тебе кое-что показать, — кричит он в ответ.
Мы съезжаем с шоссе и начинаем подниматься на холмы. Указатель подсказывает мне, что мы находимся
Спустя некоторое время Джонни притормаживает у обочины, ставит мотоцикл на подножку, спрыгивает и снимает шлем, вешая его на руль. Я перебрасываю ноги на одну сторону, и Джонни, улыбаясь, встает передо мной и помогает расстегнуть шлем. Он кладет ладони мне на талию, поддерживая, пока я слезаю с мотоцикла, после чего перешагивает через невысокую стену и преодолевает несколько метров вниз по склону туда, где лежит большой валун. Джонни садится на него и хлопает ладонью рядом с собой.
С минуту или две мы сидим рядышком в уютной тишине и смотрим вниз на огни города.
— Иногда я прихожу сюда, чтобы сочинять, — наконец говорит Джонни.
— Правда? — спрашиваю я. — Разве тебя никто не узнает?
— Пока нет. Это просто удивительно, — отмечает он.
— И как проходит сочинительство?
— Неплохо.
— Сыграешь мне как-нибудь?
Джонни смотрит на меня, будто вновь собираясь пошутить насчет моих музыкальных пристрастий, однако потом опять отворачивается.
— Может быть, — отвечает он. — Если честно, я подумывал о том, чтобы нам уехать. На Биг-Сур или еще куда, просто чтобы отдохнуть от города. Мне нужно сесть и как следует сосредоточиться на песнях, а здесь я этого сделать не могу.
— Да, конечно. — Мой голос спокоен, но внутри я чувствую прилив возбуждения при мысли о поездке куда-то с ним.
— Может, Кристиан тоже соберется приехать, — вслух размышляет Джонни.
— Это было бы здорово, — радуюсь я. Я действительно очень хотела бы снова его увидеть. — Как считаешь, он возьмет с собой свою девушку? — спрашиваю я.
— Вряд ли. — Тон Джонни заметно черствеет.
— Почему нет? — не унимаюсь я.
Джонни не отвечает.
— Смешной ты, — с улыбкой говорю я. — Почему просто не расскажешь?
Он вздыхает. Наконец бросает изучающий взгляд в мою сторону.
— Мы с Кристианом ссорились из-за женщин.
— Ты же не спал с его подружкой? — вырывается у меня.
Джонни молчит.
— Спал, так?
— Угу, — признает он.
— Засранец, — выношу вердикт я, пытаясь свести все к шутке. — Как так получилось?
— Ужасно глупо, — отзывается Джонни, ероша волосы на голове. — Мы постоянно флиртовали друг с другом. Кристиана это, казалось, не волновало.
«Потому что он доверял тебе», — думаю я.
— Однажды вечером я здорово набрался и полез к ней.
—
— Она и отказала. Но я был довольно настойчив. «Фенс» тогда только приобретала известность. Я много о себе воображал. Даже больше, чем сейчас, — самоуничижительно говорит он. — Считал, что могу получить все, что захочу.
— И ты захотел ее, — просто добавляю я.
Молчание.
— Но она, очевидно, тоже тебя хотела, раз поддалась.
— Полагаю, что так. — Джонни почесывает подбородок. — Но она серьезно об этом пожалела. Я попытался было извиниться на следующий день, но чувство вины было слишком велико для нее. Она во всем призналась Кристину. Так я потерял своего лучшего друга.
Он наклоняется, поднимает камень, лежащий на валуне, швыряет его вниз и продолжает:
— Я вернулся с репетиции и обнаружил, что он вывез все свои вещи из квартиры, которую мы вместе снимали.
— Куда?
— Я не знаю. С той девушкой они расстались. Я пытался ему звонить, но он не брал трубку, а в конце концов сменил номер.
— Ты хочешь сказать, что он так и не поговорил с тобой об этом? Не наорал на тебя? Не избил? — не могу поверить я.
— Нет, ничего такого. Просто исчез с лица земли.
— Обалдеть, — говорю я.
— Я пытался связаться с ним через его родителей, но они велели мне идти на хрен.
— Правда?
— Ну, не совсем. Но его мама сказала, чтобы я оставил Кристиана в покое. Дал ему побыть одному. А потом к «Фенс» действительно пришел успех, мы поехали в турне, и я вроде как покончил с прошлым.
— Боже. Так когда же вы снова начали общаться?
— Ты же слышала о моем срыве. — Он бросает на меня полный иронии взгляд.
— Я немного об этом читала.
— Когда группа распалась, я как бы провалился в черную дыру. На то, чтобы оттуда выбраться, у меня ушла пара лет, — спокойно рассказывает Джонни. — А когда сольная карьера пошла в гору, мне постоянно казалось, словно чего-то не хватает. Я оборвал связи с группой, неприятная была история, — объясняет он. — И не покидало ощущение, что у меня совсем не осталось друзей.
— Тебе, должно быть, было одиноко, — предполагаю я.
— Да, но я сам был в этом виноват, Мегера, — легкомысленно отвечает он. —В общем, в конце концов я увидел статью Кристиана в «НМЭ».
— Статью о тебе? — с осторожностью уточняю я.
— Нет. Он никогда не писал обо мне, — говорит Джонни. — Но я некоторое время следил за его работой, и наконец набрался смелости и написал ему по электронной почте.
— Он тебе ответил?
— Да.
— И что случилось? Как так вышло, что он тебя простил?
— Хм-м. Мне до сих пор не кажется, что он это сделал.
— Правда? — спрашиваю я. — Даже после того, как ты извинился?
Он неловко переминается, сидя на валуне.