Джульетта без имени
Шрифт:
Крыся с детства отчаянно боялась боли и плохо ее переносила, поэтому каждый раз мысли о предстоящих ей муках заставляли ее холодеть и едва не отправляли в обморок. Она пыталась подготовиться морально... но вместо этого еще больше себя накручивала.
«Пыток я не выдержу, — с тоской думала она. — Им нужна правда, но ведь я уже все рассказала, все, что знаю, — как на духу, всю правду... А если мне не поверили... Значит, будут допрашивать... по-другому. Как Востока. Господи, где бы взять силы выдержать все это?..»
...Юная
— Если она виновна — судите и приговаривайте ее по всей строгости наших законов! — заявил он. — Но мучить девчонку не позволю! Чем мы тогда будем лучше алтуфьевского сброда? А если она вдруг невиновной окажется? Кто после ваших допросов вернет здоровье одному из моих лучших добытчиков?
Безопасники, которые — как потом выяснилось — и впрямь намеревались «приклеить» Крысе давнее сотрудничество со шпионом, потрепыхались, потрепыхались, но перед угрозой забастовки добытчиков, единодушно поддержавших командира, отступили.
Крысю не мучили. Ни во время второго допроса, ни вообще. Хотя давнее сотрудничество все-таки приклеили.
Глава 9
ВОТ И ВСЕ...
Восток открыл глаза. Тусклый свет лампочки, кафельные стены с местами отбитой плиткой, серый, обшарпанный потолок...
«Где это я?.. А, ну да!..»
В поле зрения появилось юное личико, больше похожее на мордочку симпатичной крыски. В черных, красновато поблескивающих глазах были грусть и тщательно сдерживаемая тревога.
— Крыся... — сталкер попытался улыбнуться разбитыми губами.
— Что? — тут же откликнулась скавенка.
— Ничего. Ты как?
— Не дождетесь! — ответила она строчкой из старого анекдота и вдруг скорчила вредную рожицу.
Восток засмеялся, но тут же прекратил: смех болью отозвался в избитом теле.
— Осторожнее! — Крыся дернулась к нему, но сталкер сделал ладонью успокаивающий жест. Мол, не волнуйся, я в порядке.
— Давно меня сюда притащили?
— Не знаю. Тут нет часов, и время идет... как ему вздумается.
— Счастливые часов не наблюдают...
— «Счастливые», скажешь тоже... Пить хочешь?
— Очень.
— Тогда давай осторожненько поднимайся.
Девушка захлопотала вокруг сталкера.
— Я же раза в два тяжелее тебя!.. — пытался протестовать он, но она только отмахнулась.
— Ты за все это время уже столько раз на меня падал!.. Так что мне не привыкать. Обопрись на меня спиной. Не бойся, не раздавишь... Вот так. А теперь — давай тихонько к стеночке двигайся. Она прохладная, для синяков хорошо...
Сталкер, морщась от боли в мышцах, с облегчением откинулся на стенку за спиной. Прикрыл глаза. Действительно — прохладно, хорошо...
Крыся помогла ему напиться из бутыли, потом спросила:
— Может, ты голоден? Тут немного каши принесли...
— Каши?
— Из грибов. Правда, ложек не дали, но можно есть и руками.
— А помыть их тут у вас негде? С мылом?
— Смешно. Оценила. Держи вот... протереть можно хотя бы.
Крыся подала Востоку мокрую тряпочку, в которой он без труда узнал лоскут от собственной футболки. Сталкер оглядел себя.
— М-да... Хорошая была футболочка... между прочим довоенная! — заметил он. — Ключевое слово — БЫЛА... Спасибо, хоть штаны оставили! А то перед дамой было бы неловко...
— Извини. Она уже и так была вся в клочья. А ты был без созна...
Восток приложил палец к ее губам и покачал головой:
— Забудь. Ты все сделала правильно. Спасибо тебе.
Крыся смущенно зарделась и придвинула к нему лоток с грибной смесью.
— Поешь лучше. Кто знает, когда еще доведется...
— И доведется ли вообще! — хмыкнул он. — Тебя-то на допрос уже таскали?
— Нет. Олег Ни... Ну, начальник эсбэшников сам сюда приходил. Задавал вопросы. Я ему рассказала, как с тобой познакомилась, почему решила тебе помочь... — она поежилась. — Давай не будем пока об этом. А то мне страшно становится. Вдруг они и меня мучить будут?
— Так ты же своя здесь. Какой смысл им тебя-то мучить?
Скавенка грустно посмотрела на человека.
— Ты не знаешь наших безопасников. И... я уже не «своя». Я для них всех — предательница. Для всего своего племени. А предателей — как и шпионов — у нас ОЧЕНЬ не любят. Особенно тут, в Бибиреве.
Восток помедлил, а потом накрыл ее узкую ладошку своей широкой пятерней. Погладил.
Крыся низко опустила голову. Ей сейчас очень хотелось прижаться к его плечу и хотя бы на время забыть обо всех их бедах. Но она подумала о его погибшей во время Удара возлюбленной и не двинулась с места.