Джулия

Модиньяни Ева

В холле на столике она увидела большой букет белых лилий. Вдыхая в себя их нежный запах, она подошла поближе и увидела записку:

«Зараза ты, Джулия, но у меня нет и не будет никого, кроме тебя.

Гермес».

Она не спеша спустилась по лестнице, открыла дверь в кухню и увидела Лео, который с аппетитом ел ломтик поджаренного хлеба с медом, запивая его кофе.

— Ты? — удивилась Джулия. — Что ты тут делаешь? — И перехватила

его восхищенный взгляд.

— Какая ты красивая, Джулия, — не отвечая на ее вопрос, сказал Лео и, встав из-за стола, галантно поцеловал ей руку.

Джулия была так удивлена, что даже не ответила на его приветствие. Она села к столу, налила себе кофе и, разбавив его сливками, принялась пить.

— Нравится? — спросил Лео. — Я сам варил. Как в прежние времена.

Он был похож на ребенка, который очень хочет угодить. Впрочем, в нем всегда было что-то детское, и хоть к пятидесяти годам он пополнел и немного обрюзг, глаза и улыбка у него все те же. Чтобы не обидеть его, Джулия изобразила на лице восхищение.

— То-то же, моя непримиримая Джулия, — самодовольно сказал Лео. — На дворе холодно, но чудесно. Светит солнце, ветра нет, небо голубое. Амбра ушла в магазин. Наш сыночек в школе. Я сам его туда проводил. Что касается меня…

Джулия вспомнила последний звонок Лео. Это было первого января. Она тогда сразу подумала, что ему что-то от нее надо, и не ошиблась.

— Послушай, — сказала она, — если ты пришел из-за своей Коринны, то ты знаешь, где выход.

— Я пришел исключительно из-за тебя, моя неистовая Джулия. Если бы я писал о тебе статью, то озаглавил бы ее «Опасность — моя профессия». Правда, ты просто отчаянная, Джулия, ходишь над пропастью, как канатоходка. Знаешь, что твоя история с Корсини, которую ты так долго и тщательно скрывала, произвела эффект разорвавшейся бомбы?

— Значит, ты встал ни свет ни заря, чтобы прочитать мне мораль? — в тон ему ответила Джулия.

Лицо Лео стало серьезным.

— У тебя несносный характер, но я все равно тебя люблю.

Оба, Гермес и Лео, упрекают ее сегодня в дурном характере, и оба при этом признаются ей в любви.

— Я тебя хорошо изучила, Лео. Выкладывай, с чем пожаловал.

— Сначала я хочу сказать тебе спасибо за то, что ты любила меня когда-то и родила мне сына, — ответил Лео.

— Хватит трепаться, я ведь знаю, что у тебя была веская причина прийти сюда так рано.

Но Лео расчувствовался, кажется, не на шутку.

— В этом доме мы когда-то с тобой познакомились, — сентиментально глядя на Джулию, начал вспоминать он.

— Если ты еще раз посмеешь напомнить мне о моем преклонном возрасте, я вцеплюсь в тебя, как дикая кошка.

— Когда-то — не значит давно. Мне кажется, это было вчера.

— Так-то лучше. А теперь говори.

— Я желаю тебе счастья, Джулия! — искренним тоном сказал Лео, но

Джулия знала цену искренности этого изменщика.

— И тебе того же, дорогой Лео! — с иронией ответила она.

— Зря ты так. — Голос Лео стал мягким. — Я могу помочь твоему другу выпутаться из переделки, в которую его втравила Марта Монтини. Его бывшая жена.

Джулия напряглась.

— Что тебе известно? — побледнев, спросила она.

— Да все, собственно говоря, — и рассказал о четырехлетней слежке, которую вело международное сыскное агентство, о фотографиях, появлявшихся в нужный момент в нужной газете. — А спланировала, отрежиссировала и профинансировала всю операцию, — выразительно посмотрев на Джулию, закончил Лео, — не кто иной, как Марта Монтини.

Джулия смотрела на бывшего мужа широко открытыми глазами.

— Как ты все это узнал? — немного придя в себя, спросила она.

— Случайно, — ответил Лео. — А впрочем, ты знаешь мою страсть к сплетням. Обожаю распутывать всякие интриги. На след меня навел один мой молодой коллега, его зовут Пьерджильдо Гранди. Он горит желанием расквитаться с Мартой за то, что она унизила его как мужчину.

— Я бы тоже не прочь с ней расквитаться, — со вздохом заметила Джулия.

— Но, в отличие от тебя, Гранди знает содержание предсмертной записки Джанни Макки.

— Как, бывший ассистент Гермеса покончил с собой?

— Да, а ты не знала? Он был любовником Марты и, прежде чем отправиться на тот свет, написал записку, в которой попросил прощения у Корсини. Очевидно, за свое лжесвидетельство. Эта предсмертная записка оказалась в руках Пьерджильдо Гранди, а он, в свою очередь, чувствуя ко мне расположение, передал ее мне, будучи не совсем трезвым.

— А сыскное агентство? Фотографии в журналах? Какая тут связь? — удивленно спросила Джулия.

— Признание Гранди подтолкнуло меня начать собственное расследование. Друзей у меня много, как ты знаешь, надеюсь, будет не трудно докопаться до правды. Если бы Гермес не был влюблен именно в тебя, думаю, Марта не заварила бы всю эту кашу, но ей не давала покоя мысль, что ты и ее бывший муж могут быть счастливы вместе.

— Уж кто-кто, а ты ее неплохо знаешь, разве не так? — звонким от негодования голосом спросила Джулия.

— Ты до сих пор ревнуешь? — улыбнулся в ответ Лео.

Джулия вспомнила эпизод тринадцатилетней давности и улыбнулась.

— Уже нет. У вас тогда был очень дурацкий вид. Не будем об этом, потому что, несмотря ни на что, ты настоящий друг, я знаю. Теперь, я надеюсь, Гермес будет полностью реабилитирован.

— Но я тебе еще кое-что не сказал, — продолжал Лео.

— Как, еще что-то? — испугалась Джулия.

— Да, причем самое важное. Ты потрясающая женщина, Джулия, ты самая храбрая, самая мужественная из всех, кого я знал.