Э клана Мишельер

Мах Макс

— Неплохо, — подвел итог Трис. — Но мне хотелось бы, Габи, все-таки услышать твой прогноз.

— Прогноз? — якобы задумалась Габи. — Что ж, вот мой прогноз. Денег не попросит, подачек не примет, в любви, возможно, объяснится, но не сейчас, а где-нибудь через полгода, да и то, только если почувствует, что это то, что я хочу от него услышать. Ну или, если, и в самом деле влюбится, во что я, конечно же, не верю. Деньги будет брать только с ясным обоснованием, во всяком случае, пока наши отношения не обретут, — если конечно обретут, — устойчивую форму. А так только по делу: костюмы, запонки и вся прочая мишура, чтобы соответствовать, если начнем вместе выходить в свет. Представительские расходы, подходящие по статусу квартира и авто.

— Будет верен? — уточнил Трис.

— Думаю, что будет, но не из страха, а из уважения.

Прежде всего, к самому себе. И, разумеется, не предаст. Не его стиль. Если возникнет конфликт, уйдет, но не к конкурентам. При этом истерики по мелочам устраивать не будет, зато будет учитывать мой статус и мое положение в клане. Возможно, это тот, кто мне нужен. Может быть, когда-нибудь я захочу за него замуж, чтобы родить законных детей. Посмотрим. Время покажет.

— На свидание ходили в «Эскейп»?

— Да.

— Он видел твоего деда?

— Видел, — кивнула Габи. — Но там все чисто, Трис. Можешь не беспокоиться. Я представила Сковью, как дальнего родственника и приятеля моего деда, того, который д’Астарак из Гаскони. Сказала, что лично с ним незнакома, но видела его на семейных фотографиях.

— Что ж, рад, что у тебя все нормально.

Трис не лукавил, он лучше многих других понимал, что секс нужен не только мужчинам, но и женщинам. И, если уж у него образовалась такая вот самодостаточная сестра-боевой маг, ее потребности он должен воспринимать точно так же, как если бы речь шла о мужчине. Возможно, в этом мнении содержался отголосок той, другой жизни, о которой он не помнил ничего определенного, хотя и знал, что люди там живут совсем по другим законам и руководствуются другими принципами.

В целом, он остался доволен разговором с сестрой. Она, как, впрочем, и всегда в последние месяцы показалась ему разумным и в меру осторожным человеком, что при ее довольно непростых обстоятельствах и той огромной силе, которой она теперь обладала, было более чем хорошо. Неплохим знаком было и то, что она держала себя в руках, не скатившись ни в истерику, ни в депрессию, и даже думала о лучшем будущем. Планировала его, выстраивала порядок предпочтений и, что не менее важно, думала о себе, прежде всего, как о человеке, молодой женщине и аристократке, а не как о «темном охотнике», чудовище или существе иного порядка — полубогине, волке или еще ком-то в том же роде.

Разговор с Габи напомнил ему так же о его обязательствах перед ней, перед Марией и перед принцессой. Поэтому, едва за сестрой закрылась дверь его кабинета, он связался с Серафиной. Группа клановых целителей под ее руководством разбиралась сейчас в том, что и как можно сделать, чтобы подавить или хотя бы замедлить развитие «боевого тела» Габриэллы, а значит и ее превращения в «темного охотника». Успехов, однако, было мало. Вернее, их не было пока вовсе. Кругом одни тупики и ни одного даже самого малого просвета.

«Значит, пора признать, без меня им эту проблему не решить». — В принципе, он знал это с самого начала, но будучи вечно загружен множеством важных, очень важных и попросту неотложных дел, надеялся, что разрешить проблему удастся и без его участия. Однако надежды не оправдались, и, значит, как только удастся разрешить нынешний кризис, вызванный действиями «господина Икс», придется ему переложить часть управленческих усилий на других членов клана, — на ту же Габи, к слову сказать, — и самому приступить к исследованиям. Сам он видел три возможности, которыми он располагал, но все еще не использовал. Во-первых, это была его собственная память, вернее, оставленная ему в наследство память его «великого отца». Особенностью этого «хранилища» являлось то, что, если знания, относящиеся к центральным разделам магии, актуализировались с необыкновенной легкостью, многие другие темы, в особенности, периферийные с точки зрения их «утилитарной пользы», находились в некоем запустении. Они были задвинуты в самые дальние и темные уголки его памяти и практически не связаны с тем главным, с чем Трису приходилось иметь дело день за днем. Соответственно, и найти что-нибудь определенное в этих заброшенных и забытых за ненадобностью хранилищах, было крайне сложно. Трудно, но не невозможно. Надо было только проявить настойчивость и посвятить поискам достаточно своего времени. Неплохим вариантом было так же покопаться в научном архиве Августа Мишильера и в его личной библиотеке.

Там ведь находились не только редкие книги, интересные сами по себе. Во многих книгах создатель Триса оставил свои рукописные заметки, и вот они-то могли оказаться куда ценнее самих книг. И, если уж, вспоминать об архивах и библиотеках, то таковые есть не только у Мишильеров, и богатейшее собрание из всех находится в императорском дворце.

Разумеется, чтобы добраться до императорского научного архива, Трису и Габи придется раскрыть перед Эвой Сабинией суть проблемы: огромную магическую мощь, хозяйкой которой Габи оказалась сразу вдруг. Раскрывать причины такого невероятного взлета они не обязаны, — тут всегда можно сослаться на тайны рода или на то, что просто не знают, — но вот о формировании «боевого тела» темного охотника рассказать придется. И тогда все будет зависеть от того, насколько на самом деле крепка дружба принцессы. Если это настоящая искренняя дружба, а не каприз избалованной дочери монарха, она поможет. Если же нет, Габи придется покинуть высший свет, в особенности, если принцесса не умеет держать рот на замке.

Так что, все дела побоку. Сейчас главное — найти анонимного врага и разрешить проблему Габриэллы. Все остальное потом, но вот собственную невесту, да еще такую, как Мария Перигорская, «на потом» не отложишь. Слово дано, слово надо держать…

[1] Реприманд — в данном случае, неожиданность, неожиданный оборот дела.

Глава 6(2)

2. Габи

Сказать по правде, Габи чувствовала себя перед Эвой Сабинией крайне неловко. Принцесса раз за разом демонстрировала ей свою искреннюю дружбу, а, возможно, и любовь. Последнее, разумеется, не твердо, поскольку секс — это не всегда отношения, но, — помилуй нас Эрос, — временами поведение Эвы Сабинии больше походило на «рассудочнуюлюбовь с холодком», чем просто на «горячую дружбу». Поэтому и дальше скрывать от нее появление Гийома становилось просто неприлично, и Габи решила, что настало время объясниться. Конечно, ей вроде бы, был выдан карт-бланш на «отношения» с мужчинами, но то, что кажется нормальным в теории, не всегда оказывается таковым на практике. И все же, разговор на эту тему, хоть и представлялся Габи трудным, был ничто по сравнению с другой тайной, которую Габи была вынуждена хранить от подруги.

На самом деле, тайн у Габи было много, и некоторые из них не подлежали оглашению и обсуждению нигде и никогда. Было очевидно, что она никогда и ни при каких обстоятельствах не раскроет принцессе, — и, вообще, никому другому, — тайну своего происхождения. Однако были у Габи два секрета, которыми, — пусть не сейчас, но когда-то в обозримом будущем, — ей придется поделиться с Эвой Сабинией. И вот это, по всей видимости, будет по-настоящему неприятный разговор. Что скажет принцесса, когда узнает какой невероятной силой владеет ее подруга на самом деле? Что подумает, когда выяснится, что ее подруга и любовница медленно, но верно превращается в лютое чудовище? И это, не считая таких мелочей, как ментальная защита и прочее в том же духе.

Обо всем этом Габи думала, направляясь во дворец этим утром. Однако, как часто бывает в жизни, планам ее не суждено было сбыться, поскольку первый ход сделала именно Эва Сабиния, и это был, следует признаться, неожиданный ход. Одна из тех ситуаций, про которые говорят «сюрприз удался». Не успела Габи зайти на женскую половину, — она шла в направлении Китайской гостиной, где заседал сегодня женский клуб, — как перехвативший ее в коридоре помощник мажордома предложил ей следовать в кабинет принцессы. Приглашение было более чем странным. Если уж Эве Сабинии так приспичило «шепнуть» подруге на ушко пару слов или пообжиматься накоротке, то зачем идти для этого в кабинет? Тем более, в то самое время, когда во дворце гости, и посиделки явно предполагают участие, как минимум, принцессы, а, как максимум, Габриэллы, Анаис и Марии. Из них троих в гостиной сейчас, — если судить по великолепному бельканто «Цикады империи», — находилась только Анаис. Мария еще с утра послала во дворец записку, что сегодня воздержится от посещений, ну а Э клана Мишильер шла сейчас по коридорам дворца, направляясь в рабочий кабинет принцессы, в котором и была-то за все время их знакомства всего один или два раза.