Единственная призрака. По праву рождения
Шрифт:
Мариис шевелится во сне, и я неожиданно для себя вздрагиваю. Делаю над собой усилие, чтобы даже не посмотреть в её сторону. Это ни к чему. Не нужно. Закрываю глаза и старательно пытаюсь уснуть. Радуюсь, когда во сне приходит желанный образ.
Сон не хочет меня отпускать, а я не хочу отпускать его. На мягкой кровати тепло и уютно настолько, что я готова провести здесь остаток своей жизни.
Не пойду на первую лекцию. Буду спать. Вот только улягусь удобнее и забудусь ещё на пару часов. Выгибаясь, как кошка, чтобы размять затёкшую спину, я поворачиваюсь
— Доброе утро, кадет Арос, — зевая, сонным голосом говорит полковник.
Остатки дремы слетают, словно и не было. Подскакиваю на широком ложе, и мой взгляд приклеивается к полуобнажённому телу куратора. Какого?..
— Вы что тут делаете?! — возмущаюсь я.
— Сплю, — не открывая глаз лаконично отвечает Хаган Ирэ.
— Вы со мной тут спите! — утро и голый мужик рядом не добавляют логики в мои путаные мысли.
— Нет, это вы со мной тут спите, — мастер приоткрывает один глаз и, наконец, глядит на меня. — Это моя комната, кадет.
Я бегло оглядываюсь. Да, действительно не моя, хотя очень похожа. Только кровать значительно шире и рабочий стол больше.
— Вы меня притащили в свою комнату?
— А надо было закинуть вас в первое попавшееся окно? — резонно спрашивает полковник.
Ну, да, он же не знает, где находится моя спальная. Но это не оправдание.
— Надо было меня разбудить!
— Я пытался, но это не представлялось возможным, — он потягивается, тоже выгибает спину и одним движением перетекает в положение стоя. — Что конкретно вас не устраивает?
Нить диалога от меня предательски ускользает при взгляде на могучие плечи и грудь мастера Ирэ. А кубики пресса вообще стоят отдельного описания в трёх томах. Нет, у нас, конечно, есть парни с рельефным торсом, но такого эффекта на меня не производят. Всё дело в поднявшем голову женском начале, которое беспардонным образом разбудил своим появлением Аэрт Ивес. Не иначе.
— Кадет?
Я с трудом перевожу взгляд на его лицо и поспешно захлопываю рот, стараясь вспомнить то, что хотела сказать. Ах да!
— Меня не устраивает то, что все теперь будут думать, что я ваша любовница. Это же Крепость, мы как маленькая деревня. Здесь ничего нельзя скрыть.
— Ректора я видел и предупредил его, что вы сегодня поспите у меня, а остальные вас интересовать не должны, — радует куратор.
— Ректор знает, что я здесь?! — севшим голосом хриплю я.
Дело в том, что по странному стечению обстоятельств ректор был, есть, и, судя по всему, будет главной сплетницей Крепости. То, что знает он, знают все преподаватели, а то, что знают преподаватели, перестаёт быть тайной и для студентов. Такой вот круговорот сплетен в природе.
— Да, я обязан был доложить ему о произошедшем.
Железная логика.
— Всё, — стону я, оседая на воздушное ложе и закрывая лицо руками. — Я опозорена.
— По вашему мнению, связь со мной вас опозорит сильнее, чем ваши идиотские выходки?
Ага, моральная порка не заставляет себя ждать.
— Или вы
Откуда он знает про Аэрта?
— Вы понимаете, что своим, повторюсь, идиотским поведением, вы довели кого-то до мысли, что вас необходимо отравить? — видимо, опасаясь, что я уже успела забыть о недавнем происшествии, Хаган Ирэ неопределённо машет рукой в сторону, предположительно указывая на то место, где произошло покушение на жизнь бедной меня.
— То есть этоявиновата в том, что меня убить хотели?! — не могу смолчать я.
— А кто? — брови мастера устремляются вверх в порыве слиться с каштановой шевелюрой.
— Те, кто хотели, — парирую я.
— Это что же надо было сделатьтакогодвадцатилетней девушке, чтобы некие «те» захотели от неё избавиться раз и навсегда? — не унимается Ирэ.
Теперь мастер не кажется мне таким уж красивым. Мужик как мужик.
— Вас, между прочим, тоже травили, — вспоминаю я вчерашний разговор. — И не единожды!
— Я действую во благо своей Родины! Всегда! — кажется, я его задела за живое. — А во благо чего действуете вы? Какие цели вы преследуете, если вообще преследуете? Что творится в вашей голове?
— То же, что и в вашей! — мне надоедает его слушать и я, быстро поднявшись, направляюсь к выходу.
Хорошо хоть раздеть меня вчера не догадался.
— Я не закончил! — несётся мне вслед.
— А я вполне удовлетворена, — хлопнув дверью, я вылетаю в коридор.
11
Не могу удержаться и срываюсь на бег. Умом я понимаю, что Хаган Ирэ не бросится в погоню, но очень уж хочется оказаться как можно дальше отсюда. И как можно скорее. Чтобы добраться до своей спальни, мне нужно пронестись по широкому коридору мимо комнат ещё пяти преподавателей, двери которых мелькают справа от меня, и комнаты ректора слева от меня. По закону подлости, дверь покоев главы нашего учебного заведения отворяется прямо в тот момент, когда я к ней приближаюсь. Он выпучивает на меня свои рыбьи глаза, и мне ничего не остаётся, кроме как притормозить.
— Кадет Арос?
Как будто бы сам не видишь, жаба морская.
— Здравствуйте, мастер Ринор!
— Как вы себя чувствуете сегодня? — поддельная забота в голосе не укрывает от меня любопытствующего взгляда, блуждающего от меня к двери куратора и обратно.
— Спасибо, отлично! — я хочу прошмыгнуть мимо, но не тут-то было.
— Почему вы бежите, кадет?
Ну и что мне тебе сказать?
Я вглядываюсь в жаждущие грязи глаза и, кажется, понимаю, что он хочет от меня услышать. Ему не нравится Хаган Ирэ, как и мне, и он ищет способ от него избавиться. Надеется его подловить на чём-нибудь этаком, и связь ненавистного подчинённого со студенткой станет прекрасным началом трудового дня нашего величайшего руководства. Не знаю, понимает ли это мой новый куратор, и долго ли он будет моим куратором.