Единственная призрака. По праву рождения
Шрифт:
— Мастер Ирэ, извините мне мою эксцентричность. Это, видимо, последствия отравления.
— Это клевета, кадет Арос, — в его глазах сверкают молнии. — В чём вы только что сами признались.
Не надо было возвращаться, пусть бы увольняли… Но, если честно, полковник прав. Это клевета и очень грязная. А ведь я уважаю Мастера Ирэ как героя и как легенду. Огонь поднимается всё выше, заставляет лицо пылать.
В какой момент я решила, что манера общения Мерира — единственно правильная?
Пугаюсь этой мысли. Нельзя так думать. Человечность — это слабость, а все вокруг
— Прошу прощения, мастер, — эти слова даются нелегко, но я чувствую внутреннюю потребность в их произнесении. — Готова понести заслуженное наказание.
Я утыкаюсь взглядом в пол, слушая, как шумит кровь в ушах и стучит загнанное сердце. Тишина оглушает и нервирует. Почему испытываю перед ним стыд? Раньше за мной такого не водилось, а теперь раскаяние накрывает меня с головой, и я стою, переминаясь с ноги на ногу перед возвышающимся мастером. Может, дело в том, что я никогда не лгала о тех, кого настолько уважаю? И если быть честной, то вряд ли есть кто-то, кого бы я уважала так же сильно, как полковника.
Наконец, Хаган Ирэ нарушает молчание:
— Я рад, что вы ещё не совсем растеряли свою совесть, раз можете краснеть, кадет Арос, — от его слов жар бросается в лицо с удвоенной силой. — Но наказания вы и впрямь заслуживаете.
Странно, что ректор совсем не вмешивается в наш диалог, хотя нравоучений и от одного куратора мне вполне достаточно.
— Я вас слушаю, мастер Ирэ, — я решаюсь посмотреть на полковника.
Тёмные глаза насмешливо блестят в темноте. Ох, что-то мне это не очень нравится…
— Мастер Ринор, — полковник переводит взгляд на помалкивающего ректора. — Я думаю, мы сошлись во мнениях по поводу наказания для кадета Арос?
— Конечно, мастер Ирэ, — голос начальства нервно подрагивает. — Кадет Арос в вашем полном распоряжении.
Внутренности тревожно сжимаются от этих слов. Что значит в его полном распоряжении? Что он собирается со мной делать? Хаган Ирэ коротко кивает, поднимается, подхватывает меня под локоток и ведёт прочь из ректорского кабинета. Под любопытным взглядом мите Лонут мы покидаем и приёмную.
— Мастер, — я с опаской обращаюсь к полковнику Ирэ.
— Лучше молчите, Мариис, — ладонь куратора чуть ли не крошит мой локоть. — Я и так еле сдерживаюсь, чтобы вас не прибить.
Я внемлю его словам, поджимаю губы и пытаюсь поспеть за быстрыми шагами мужчины.
Кадеты уже вовсю снуют туда-сюда и удивлённо поглядывают на нас с мастером, но в открытую проявлять интерес не смеют. Оно и понятно: после вчерашнего незабываемого появления полковника в «Весёлой иве» всем хочется быть незаметными (уверена, о том, что там было ночью, знает уже вся Крепость).
Мы спускаемся по лестнице в правую половину учебной части и через десяток метров поворачиваем налево. Слева от нас открыты двери учебных классов под номерами пять, шесть и семь. В них уже собираются кадеты. И все на нас смотрят. Представляю, как я сейчас выгляжу. Даже причесаться не успела. И косметика наверняка размазана. Хорошо
Что может быть хуже, я так и не придумываю, но настроение уже прескверное.
Кажется, пришли. Правая тренировочная комната — большое помещение, располагающееся прямо под кабинетом ректора. Куратор очень невежливо вталкивает меня внутрь, и я прямо в полёте разворачиваюсь, чтобы высказать ему всё, что я о нём думаю. Да, я виновата, но нечего меня так швырять!
— Знаете, что, мастер… — говорю я, но Хаган Ирэ грубо меня перебивает, глядя куда-то поверх моей головы.
— Знакомьтесь, кадеты. Последний член вашего отряда — кадет Мариис Арос, специальность «Искусство переговоров».
13
Готовясь к худшему, я медленно оборачиваюсь. На меня удивлённо взирают расположившиеся за партами кадеты выпускного курса. Двоих из них я знаю только по именам. Они друзья Лео, и тоже учатся на факультете боевиков. Оба высокие, мощные парни, с настолько коротко остриженными волосами, что их цвет различается с трудом. Их зовут Рот и Инди. Лео тоже здесь. Кажется, он единственный, кто обрадовался, увидев меня. Его светлые волосы собраны в короткий пучок. Прихоть отращивать волосы накрыла его не так давно, раньше он стригся так же коротко, как и его друзья. Чуть поодаль от них сидит Тибо. Он рассматривает свои ботинки, но я уверена, что стоит только мне отвернуться, как его взгляд взметнётся в мою сторону. От присутствия последнего персонажа у меня перехватывает дыхание. Аэрт Ивес сидит прямо на парте, сложив руки на груди, и смотрит на меня со смесью раздражения и разочарования.
Последний член отряда… Исходя из того, что мы вчера услышали на ужине от ректора, очевидно, Хаган Ирэ формирует отряд для практических заданий на линии разграничения с огненными котами (с этим отродьем наша Империя ведёт ожесточённую войну последние пару лет). Но ладно эти — трое боевиков и двое тактиков — здоровые, тренированные механизмы для умерщвления неугодных, но мне-то на фронте точно делать нечего!
Оглядев всю честную компанию ещё раз, я поворачиваюсь к куратору. Стараясь выглядеть как можно более спокойной и расслабленной, я пытаюсь воззвать к его разуму.
— Мастер Ирэ, боюсь, произошла ошибка. Переговорщики не… мм… участвуют в этом, — деликатно напоминаю я.
— Переговорщики нет, а вы — да, кадет Арос, — я уверена, что сейчас куратор ликует. — Это ваше наказание, Мариис.
— Но, мастер, — как можно тактичнее возражаю я. — Я не имею достаточной подготовки, чтобы выполнять с отрядом важные поручения. Я не боевик и не тактик, а услуги переговорщика вряд ли пригодятся в условиях боевых действий.
— Не имеете достаточной подготовки? — Хаган Ирэ уже расставил свои сети, и я понимаю, что мои трепыхания только заставляют ситуацию вокруг меня сжиматься всё более плотным кольцом. — Тогда, пожалуй, действительно, вам не место в отряде. Как и в Кадетском Корпусе. Исключение из учебного заведения будет актуальнее.