Единственная призрака. По праву рождения
Шрифт:
— Нет, — рука, по которой липкими потоками течёт кровь, перехватывает моё предплечье.
Он с трудом поднимает голову и смотрит на меня затуманенным от боли взглядом.
— Нет. Любой другой бы не выжил после такого, — его речь прерывистая, несвязная. — Хаган Ирэ догадается. Нельзя.
Я часто киваю. Конечно, если куратор узнает, о том, кто такой Аэрт на самом деле, он лично его убьёт.
— Скажи, что мне делать, — прошу я. — Что мне сделать, Аэрт?
— Одежда, — он закашливается со стоном. — Мне нужна одежда.
— Конечно, конечно.
Размазываю
На полном ходу я влетаю в комнату Аэрта. К счастью, в ней нет Алиши. Не представляю, что бы я сейчас ей сказала. В комнате царит абсолютно идеальный порядок. Хорошо, что несколько месяцев назад я успела хорошенько обшарить его комнату и теперь без труда нахожу одежду. Схватив несколько вещей охапкой, я бегу обратно. Мне везёт, я никому не попадаюсь.
На том месте, где я его оставила, Аэрта нет. Я с ужасом оглядываюсь по сторонам. Куда он мог деться? Неужели кто-то нашёл его раньше? А вдруг не все наёмники мертвы, и кто-то из них добрался до ослабевшего оборотня? Или Хагану Ирэ вздумалось потренироваться ночью и, увидев то, что осталось от спины его кадета, он всё понял? Я почти успеваю впасть в панику, когда слышу тихое: «Мари!»
Я спешу на голос. В темноте не вижу, как ногой вступаю во что-то скользкое и липкое. Лужа довольно большая, и я надеюсь, что эта кровь не Аэрта. Нахожу Ивеса под деревом. Он лежит на животе, протянув руки вдоль туловища. Если бы он не позвал меня минутой ранее, я бы подумала, что он уже мёртв. Грудь стягивает жёстким обручем, но я быстро беру себя в руки.
— Я всё принесла, — говорю ему дрогнувшим голосом и опускаюсь рядом на колени.
Огненный кот пытается подняться, но у него ничего не выходит.
— Мне нужно обернуться, — Аэрт прямо смотрит на меня.
— Я не думаю, что это очень хорошая идея, — с сожалением качаю головой. — Рана тебя, может, и не убьёт, а вот куратор точно. Нам нужно дойти до комнат.
После недолгого промедления он кивает, протягивает руку, чтобы я помогла ему подняться.
Чёрная рубашка, которую я накидываю ему на плечи, мгновенно пропитывается кровью. Хорошо хоть тёмный цвет скрывает это. С брюками гораздо труднее. Аэрт не может надеть их сам, он шатается, не может устоять на одной ноге, не в состоянии наклониться низко. Но и помощи у меня не просит. Раз за разом пытается сделать всё сам.
…Я никогда никого не одевала. В моём доме было предостаточно слуг. А во мне было ещё больше гордости. Поэтому я до того момента и представить себе не могла, что когда-нибудь я сделаю что-то подобное.
— Ты можешь подержаться за дерево? — я аккуратно перекладываю его руку со своего плеча на ствол. Что ещё я могу сделать в ответ на его жертву? Преклонить колени перед огненным котом — меньшее, чем я могу отплатить.
7
Аэрт недоумённо смотрит, как я забираю из его слабых пальцев брюки, как опускаюсь перед ним на колени и аккуратно, чтобы не причинить ему ещё больше боли, надеваю на него штаны. Какая ирония, думаю я, — бывшая королева преклонилась перед новым королём. Если бы это кто-то видел, я была бы покрыта несмываемым позором до конца моих дней. Но разве этот король не заслужил моего преклонения? Мои чувства настолько смешались, что я уже стараюсь к ним не прислушиваться, а просто делать то, что необходимо на данный момент. Я натягиваю брюки ровно до бёдер — до уровня чудом уцелевшего белья, такого же чёрного, как и моё (часть здешней формы). Когда он сам перехватывает свободной рукой пояс, я поспешно отхожу, скрывая смущение.
Несмотря на испытываемую боль, Аэрт тоже явно смущён.
— Спасибо, — опуская голову, произносит он.
— И тебе.
Не очень удачная благодарность за спасение жизни, но уж как умею.
Застегнуть брюки у огненного кота так и не получается. Поясница настолько травмирована, что прижать к ней пояс невозможно, поэтому Аэрт просто придерживает его. Второй рукой он опирается на мои плечи. Как бы он ни старался не нагружать меня своим весом, я чувствую, что с каждым шагом он становится всё слабее и слабее, а его рука на моём плече всё тяжелее и тяжелее.
Мне везёт во второй раз. Никто не попадается на пути до самого нашего этажа. Но любое везение рано или поздно заканчивается. Так, папенька говорит. Аэрт слышит шаги первым. Его слух даёт фору моему в десятки раз.
— Куратор, — только и успевает сказать он и замирает, так и не дойдя до решётки, отделяющей нашу жилую зону.
Моё сердце подскакивает к самому горлу. Мысли хаотично мечутся в поиске решения, но ничего адекватного в голову не приходит. Ещё несколько шагов, и он появится из-за угла, увидит нас и всё поймёт.
Я действую, как обычно, по принципу: если нет хороших идей, пользуйся тем, что есть. Становлюсь напротив Аэрта, прислоняя его плечом к стене. Быстро взглянув в лицо парня, я отмечаю, что черты его лица уже опасно заострились.
— Прости, — шепчу я, кладя руку прямо на рану на его шее, которая предательски выглядывает из-за ворота рубашки.
Неприятная липкая кровь тут же мочит мои пальцы.
Из его губ вырывается стон, который я сразу же заглушаю своими губами. Какое-то мгновение Аэрт не отвечает, но потом он с неожиданной силой притягивает меня за талию к себе, попутно запуская руки, испачканные собственной кровью, под мою кофту. Понимает, что это сейчас необходимо. Большие пальцы огненного кота очерчивают мышцы моего живота, поднимаются выше, заставляя меня зашипеть ему в рот от тех ощущений, которые хлещут на меня изнутри.