Эдуард Лимонов
Шрифт:
Попытки завербовать кого-то из руководства организации либо заслать к нам осведомителей не увенчались успехом. И тогда «эшники» повесили камеру в квартире на Лесном проспекте, где проходили собрания, и полгода снимали видео. Мы, конечно, проявили некоторую беспечность — нужно было регулярно обследовать помещение. С другой стороны, собрания не были закрытыми, как и вся наша деятельность — уходить в подполье мы не планировали.
Аккуратный следователь Анатолий Ромицын, увлекающийся, как мы потом узнали, бразильской борьбой капоэйрой, взял с нас подписку о невыезде, и опергруппа, захватив меня с собой, направилась делать обыск в моей квартире на улице Замшина. Партийные архивы были предусмотрительно вывезены в
Обыск продолжался довольно долго и происходил в предпраздничный день, 3 ноября. «Я тут застрелюсь скоро», — жаловался на кухне по телефону молодой следователь своей девушке. «Там ваш сотрудник стреляться собрался. Смотрите, мне тут мозгов милицейских на стенах не надо», — парировала Натахен.
«Глеб Сергеевич, так это же вы», — обратился Мельников к моему адвокату Глебу Лаврентьеву, показав на старое фото. «Да вроде нет», — сделал серьезный вид Глеб. «Но вот тут-то точно вы!» — показал тот другое фото с какой-то попойки. «А вот тут не исключено», — смущенно пробормотал защитник.
Первоначально по делу проходили четыре человека, однако постепенно оно стало разрастаться и к нему уже было привлечено 12 человек — все руководство петербургского отделения. Тем не менее партия продолжала функционировать: каждое 31-е число проходили акции, для стороннего наблюдателя особенно ничего не изменилось. Расследование нашего дела тянулось весь 2011-й и начало 2012 года. Над материалами корпели 18 следователей. Позже оно получило «зеленый свет» на совещании в администрации президента. О том, какая значимость ему придавалось, свидетельствует тот факт, что комментировал его лично «говорящая голова» Следственного комитета Владимир Маркин.
11 декабря 2010 года произошло восстание футбольных фанатов на Манежной площади — хаос кричалок, ментовских сирен, мата, зигований и снега. Ответственными за это сделали троих оказавшихся там нацболов — Игоря Березюка, Руслана Хубаева и Кирилла Унчука, впоследствии получивших длительные срока заключения. Лимонов сразу написал в блоге, что на Манежной не было митинга фашистов. А затем прокомментировал высказывание Суркова, что «11-е происходит от 31-го»: «Сурков прав. Мы заразили Россию свободой… Митинги на Триумфальной разбудили Россию, дали ей пример для подражания. И это главный политический итог года».
31 декабря Лимонов, выйдя из дома, по обыкновению был упакован в автозак и вскоре осужден на 15 суток ареста за мат и неповиновение полицейским. Сюжет о его отсидке, совместно с Борисом Немцовым, Ильей Яшиным и Дмитрием Демушкиным, изложен в книге «Дед».
А в Питере вместо нас, находившихся под следствием, на митинг вышли наши жены и девушки. Натахен, прокричав в мегафон: «Когда же кончится это медвежье царство?!» — была задержана и тоже встречала новый год в отделе полиции. Ее отсадили от других, отобрав шапку и шарф, а утром повезли судить в участок. Судья перенес рассмотрение в Москву, она вышла в утренний снежный Питер на пустой Невский, где никого не было, с трудом поймала машину и отправилась домой, где мы уже встречали ее с шампанским.
31 марта 2011 года на «Стратегию-31» в Питер заявился Борис Немцов со свитой и устроил шествие по Невскому проспекту, которое напрямую транслировалось в Вашингтон, где Каспаров с указкой рассказывал американским сенаторам об ужасах путинского режима. Эдуард был взбешен:
24 сентября 2011 года на съезде «Единой России» Владимир Путин объявил о своем возвращении в президентское кресло. Рокировка была завершена, и Путин возвращался обратно — теперь уже на шесть лет.
Лимонов характеризовал это в блоге как переворот:
«Давайте называть вещи своими именами, это так. Президент уступил свое президентство премьер-министру. (Вряд ли его пытали, чтобы добиться отречения от престола.) Но не только это случилось. Если проводить параллели с историей Франции, то Путин стал фактически пожизненным императором, хотя восемь лет был еще первым консулом… Но нам-то что делать, гражданам России, политической и гражданской оппозиции? Как нам относиться к государственному перевороту? Нужно полностью прервать все связи граждан с властью. Не сотрудничать. Уйти в глухой отказ. Процитирую свою программу “Три нет” (Не избираю, не участвую, не плачу): “До тех пор пока в отрицательном, недемократическом государстве не будут восстановлены гражданские свободы и проведены свободные выборы, я, гражданин РФ, устраняюсь от выполнения моих обязанностей гражданина. Восстановите мои права, и когда они будут восстановлены, я стану исполнять мои обязанности. Нет прав, не получите обязанностей!”».
Таким образом, в преддверии выборов возникли несколько стратегий поведения для сторонников несистемной оппозиции. Первая — Навального — голосовать за любую партию, кроме «Единой России». Вторая — Немцова и компании — призывала портить бюллетени хулиганской надписью «нах-нах». И третья — Лимонова — заключалась в том, что надо идти не на выборы, а на массовые акции гражданского неповиновения.
15 ноября 2011 года у меня родилась дочка Таисия. Взяв на руки сверток с младенцем в роддоме, я испытал катарсис — как будто бы оказался на минуту на его месте и держал себя на руках сам. А буквально через пару дней я получил из Москвы посылку с несколькими экземплярами моей первой книги — биографии первого и вечного президента Северной Кореи, автора идей чучхе Ким Ир Сена в серии «ЖЗЛ». Предисловие к книге, по моей просьбе, написал Лимонов: «Андрей Дмитриев множество раз побывал в небывалой Neverlande, — в Корее. Вначале заинтересовался страной, а затем заинтересовался и безусловно мощным человеком-гигантом, который такую Корею создал. Талантливо написанная биография Идола».
Разорвав упаковку, я стал с наслаждением нюхать пахнущие типографской краской страницы. Новорожденный младенец и только что вышедшая книга — что в мире может пахнуть лучше?
Глава седьмая
«ЗА ТАКОЕ НАДО РАССТРЕЛИВАТЬ»
Первоначально мы с Натахен думали назвать дочку Революцией. «По крайней мере, можно будет сказать, что хотя бы одну революцию сделали», — шутили мы. Однако в итоге победило косное окружение в лице родственников и друзей, отговоривших нас от такого жеста.
Новорожденная Таисия посапывала в манежике, а в телевизоре по каналу «Дождь» транслировали митинг на проспекте Сахарова.
Показывали музыкального критика Артемия Троицкого в костюме презерватива (ответ на реплику Путина, сравнившего протестующих с контрацептивами). Дальше — больше. В толпе митингующих журналисты интервьюировали олигарха Михаила Прохорова, а со сцены выступил недавний путинский министр финансов, либерал Алексей Кудрин.
«Вы ждете, что я позову вас на Кремль? Мы пойдем на Кремль, но не сейчас», — выкрикивал в микрофон долгожданный Алексей Навальный, и многотысячная толпа отвечала ему восторженным гулом.