Эксельсиор. Вакуумный дебют
Шрифт:
— Вот я на днях смотрел сериал о разведчиках, занятное зрелище, помогает отвлечься, но у меня возникло несколько вопросов относительно современных шпионских приёмов, — вдруг он запнулся, — О! Я профан! Мы же уговорились не обсуждать работу! Простите мою оплошность!
— Извинения излишни, — успокоил довольный ужином гость, — уверяю вас, всё, что вы могли увидеть в сериале не имеет никакого отношения к моей работе. Смело спрашивайте!
После трапезы мужчины вернулись в гостиную, сервисные манипуляторы ловко орудуя с потолка, подливали в небольшие бокалы дижестивный саперави, тягучее сладкое вино было превосходным комплиментом ужину. Пока гостиная была пуста, Арина успела разжечь в ней камин, языки пламени приглашали любоваться собою, но тщетно, вниманием
— Насколько я могу судить, — начал академик, — то, что раньше было топливным модулём, теперь стало вакуумной капсулой, основой вакуумного привода. Судя по размерам, двигатель разработали довольно давно, года два тому я вывел преобразование группового наложения, которое в теории позволяет снизить оптимальный размер вакуумной камеры с пятисот метров до двухсот, — размышлял учёный, — впрочем у прямого привода, без наложения, есть свои преимущества, он надёжнее. Кстати, двигатель испытан?
— Верно заметили, но это лишь вершина айсберга, между прошлым проектом и сегодняшним пролегла технологическая пропасть, это не только вакуумный привод, который, к слову, работает великолепно, но и реакторы, плетельщики, фабрикаторы, стазис камеры. Семь лет работы тысяч учёных и сотен тысяч инженеров! Позвольте отметить, всё это благодаря вам, ваш вклад неоценим! — здесь Волин в признательном жесте дружески качнул бокалом в сторону учёного, его глаза блеснули, — Знаете каков итог?!
Польщённый Графитов, качнул своим бокалом, как того требует риторический ответ.
— Ранее мы планировали исследовательскую станцию на сотню космонавтов, но теперь это будет настоящее космическое поселение на четыре тысячи человек, самое большое на сегодняшний день и самое удалённое от Земли, у поселенцев будут ресурсы на три года, за которые вполне реально выйти на автономность, даже на автаркию! Задумайтесь, это ведь реальная резервная копия человечества! Небольшая деревня в масштабах страны, новый мир для всего человечества! — в словах разведчика звучала убеждённость прогрессора.
— Это создаст соблазн окончательно решить вопрос с человечеством здесь, на Земле, — вглядываясь в отблески огня на красном вине, парировал Максим.
— Скептично и пессимистично, — усмехнулся разведчик, — но не прагматично, практика показывает, что человечество не способно на самоубийство, слишком велика совокупная тяга к жизни.
— Простите, меня занесло, — ответил хозяин дома, — уверенность в будущем это великолепно, но зачем такую весть хранить в тайне, к чему эта конспирация?
— Открыто и наивно, — снова усмехнулся разведчик, — но не прагматично. Позвольте дать вам небольшую лекцию о природе власти, это как раз по моей специальности…
Чуть более четверть века тому назад в мире была установлена гегемония, которая пыталась навязать нам авторитарный глобализм, цинично называя его демократией. Властное ядро было сосредоточено в США, но в маскараде бурной политической жизни той Америки хребет власти было сложно разглядеть, это давало повод для иллюзий. На сцене постоянно давали один и тот же мюзикл под названием «Сменяемость власти», никого не смущало, что в представлении всегда играли одни и те же актёры, ведь по сюжету их роли периодически менялись. Ущербность действа была очевидна всем зрителям, поэтому разумно возникает вопрос: почему весь мир полвека подыгрывал убогому балагану?
Кто-то скажет про сильную экономику, финансы, культурное влияние или авианосцы, в конце концов, это сейчас очевидна их нелепость, но тогда они казались грозной силой. Нет, всё это вторично, преходяще, не даёт стабильности. Что же тогда даёт?
Если вглядеться в историю, то ответ очевиден — религия. Не спешите возражать, мол, в мире атеистов влияние веры ничтожно. Размахивая пугалом атеизма, место религии заняла наука, ведь реальная суть религии, не в мифах о седовласых богах, а в мировоззрении прихожанина. Пока все классические веры агрились на до безобразия примитивный атеизм, наука полностью завладела умом и сердцем современного человека, ведь обывателю для веры нужны чудеса. Присмотритесь к науке: жрецы в белых халатах читают с кафедры священные тексты, которые простому человеку не понять, даже не всякий учёный
Заметьте, веру в науку укоренили точные науки, такие как математика, физика, химия, а их авторитетом воспользовались спекулятивные науки, вроде политологии или климатологии. В чём-то вроде климатологии можно навести наукообразный туман, чтобы формировать нужное манипулятору мировоззрение, с метеорологией такое провернуть намного сложнее, а с метрологией совсем невозможно. С ракурса климатологии наука и религия неотличимы.
В благоприятной момент США смогли сосредоточить у себя цвет мировой науки, всё её жречество, более того, используя науку они смогли создать обыкновенное обывательское чудо, с тех пор сердца всего человечества были в их карманах, именно это стало фундаментом их лидерства, остальное приложилось. К счастью, правители Америки не смогли вовремя понять религиозную суть науки, когда их гегемония оформилась, стала явной, они расслабились. Подумать только, несколько десятилетий Америка не была способна запустить американца в космос, а ведь это один из столпов веры в науку! Такой компрометации никакая религия не прощает, святость можно потерять лишь один раз, с тех пор их величие стало неизбежно угасать. Уже потом проявились проблемы в экономике, финансах и авианосцах, но, впрочем, сейчас речь не о них. Добила Америку банальная жадность, Запад не спешит менять технологический уклад, пока не получил всю прибыль с предыдущего, с термоядом они затормозили процесс почти на полвека.
Эстафету научного лидерства подхватили наши друзья — китайцы, но сделали это в своей манере, осторожно, постепенно, незаметно. С наукой так можно, с религией нельзя, в итоге никто не спорит относительно их лидерства в науке, но никто и не верит в него. Понимание есть, а веры нет. Китайская наука, так и осталась наукой, не стала религией, не явила чуда. Поэтому, когда Китай начал свой проект глобализации, никто не стал ему противодействовать, но никто и не пошёл за ним. Вернее сказать, шли конечно, шли, пока им за это платили, это не вера, это бизнес. Такая схема не работает, власть сначала консолидирует ресурсы, а затем распределяет, не наоборот.
Благодаря вашей работе, у нас сложилась уникальная ситуация, когда мы далеко впереди в ключевых исследованиях, но об этом мало кому известно достоверно. Не скрою, в нашем Совете Безопасности есть горячие головы, которые заинтересованы начать собственный «конец истории», так сказать, собрать «Федерацию Земли» под нашим лидерством, но сейчас это маловероятно, не потянем. Однако, если мы продемонстрируем неоспоримое научное превосходство, явим истинное научное Чудо, то многое может перемениться. Здесь на первый план выходит вопрос, а что такое чудо? В чём его суть? Не буду томить, этот вопрос был тщательно изучен, а ответ банален: чудо это шоу! Шоу должно ошеломлять, поэтому подготовка представления всегда проходит в тайне от зрителя, а декорации закрыты кулисами до последнего момента. К примеру, Америка вела Манхеттенский проект соблюдая строгую секретность, а затем явила миру шоу — атомный взрыв, эффект был потрясающий, мир после этого переменился.
Эх! Знали б вы каким трудом даётся вся эта конспирация! К примеру, чтобы испытать вакуумные двигатели, мы построили муляжи маршевых реактивных двигателей, которые в рабочем режиме издали выглядят как настоящие, но почти не расходуют топлива. К Поясу Астероидов так и полетим, со всей бутафорией, будем скрывать до последнего, пока станцию не развернём. Провал космического проекта, это просто очередная научная неудача, а провал Чуда, это Грандиозный Провал.
В завершении своей речи Волин склонился над камином, чтобы пошевелить дрова кочергой. Пламя выпустило стайку искр и воспряло, от чего в красных отблесках на стенах гостиной заплясали неровные тени. «Наглядная аллегория Грандиозного Провала», подумал Максим, но вслух сказал: