Экспансия - 1
Шрифт:
В о п р о с.– Могли бы вы поручить выяснить имена информаторов посла штурмбанфюреру Кройзершанцу?
О т в е т.– Мог.
В о п р о с.– А Штирлицу?
О т в е т.– Мог. Видимо, ему я и должен был поручить это задание, если и поручал, поскольку в тридцать седьмом году он работал при штабе Франко и, сколько я помню, имел довольно тесный контакт с полковником Гонсалесом...
В о п р о с.– Альфредо Хосефа-и-Раулем Гонсалесом?
О т в е т.– Я не помню его имени...
В о п р о с.– Он был заместителем начальника политической разведки у Франко.
О т в е т.– Да, если он был заместителем начальника политической
В о п р о с.– Вам сообщили имена информаторов посла?
О т в е т.– Что-то говорили. Но я не мог входить в контакт с теми испанцами, поэтому, видимо, приказал отправить данные на информаторов посла Шторера в наш архив...
В о п р о с.– Продолжайте.
О т в е т.– Фон Шторер оказался весьма достойным человеком, без чванства и ревности, свойственной дипломатам по отношению к людям моей профессии. Он пообещал организовать несколько приемов, на которых я встречу людей, имеющих информацию о герцоге Виндзорском из первых рук. Он добавил, что точная дата охоты, которую организуют для герцога, пока неизвестна, и что герцог сейчас в весьма подавленном состоянии, поскольку назначение губернатором Бермуд он считает формой почетной ссылки. Герцог знает, что британская секретная служба весьма подозрительно относится к приглашению на охоту, и делает все, чтобы отменить намеченное мероприятие. <Однако, - заметил фон Шторер, - охоту можно организовать где-то в пограничном районе и устроить там <случайный> переход границы. Здесь, добавил он, - вы его возьмете под свою опеку>...
В о п р о с.– Судя по этому замечанию, фон Шторер вел себя не как дипломат, но как ваш коллега.
О т в е т.– Мадрид был центром нашей диверсионно-разведывательной службы по Пиренеям, Северной Африке, морским перевозкам союзников... Понятно, фон Шторер не мог быть в стороне от этой работы.
В о п р о с.– Он был агентом СД?
О т в е т.– Он мог быть личным осведомителем Гиммлера. Вербовка на таком уровне не фиксировалась.
В о п р о с.– Но из того, как он себя вел с вами, вы могли допустить мысль, что он относится к числу информаторов Гиммлера?
О т в е т.– В Германии той поры было нетрудно понудить человека к сотрудничеству с секретной полицией...
В о п р о с.– Я хочу услышать определенный ответ: <да, мог быть человеком Гиммлера> или <нет, не мог>.
О т в е т.– Да. Мог.
В о п р о с.– Продолжайте.
О т в е т.– Затем Шторер остановился на тех проблемах, которые особенно беспокоили его как посла. Он выразил сожаление что информация, которая идет из Мадрида в Берлин, порою противоречит друг другу, потому что его доклады Риббентропу - с одной стороны, рапорты представителя НСДАП, отправляемые рейхсляйтеру Боле, - с другой и телеграммы нашего резидента Гейдриху - с третьей составляются секретно друг от друга, <каждый хочет подставить ножку другому>, - заключил фон Шторер. Затем он остановился на главной проблеме, которая его занимала. Он сказал, что тот нажим, который проводит Риббентроп на Франко, чтобы незамедлительно вовлечь генералиссимуса в войну на стороне рейха, осуществляется без должного такта, который крайне необходим в Мадриде. Без учета <испанского гонора, - сказал Шторер, - без того, чтобы не повторять постоянно выспренние фразы о величии Испании, здесь нечего делать. Старый галисиец' - прожженная бестия, и хотя он наш друг, ему нельзя не считаться с ужасающим экономическим положением страны. Он тратит почти все деньги на армию, тайную полицию и пропаганду, поэтому промышленность и сельское
_______________
' Имеется в виду Франко.
В о п р о с.– А сам Шторер не мог этого сделать?
О т в е т.– Уровень достоверности информации в рейхе определялся не критериями истины, но тем лишь, кто стоял ближе к тому или иному руководителю. Поскольку я был вхож к Риббентропу, фон Шторер полагал, что тот прислушается к моим словам в большей мере, чем к его.
В о п р о с.– Посол фон Шторер был чрезвычайным и полномочным министром рейха. А вы - всего лишь штандартенфюрером... Полковник и вроде бы маршал. Разве это логично?
О т в е т.– Если бы рейх был построен на основе логических посылов, думаю, что я бы сейчас допрашивал вас, а не вы меня.
В о п р о с.– Не отвлекайтесь на частности, нас интересует ваша операция против его высочества герцога Виндзорского.
О т в е т.– После того как я встретился с моими испанскими знакомыми и обсудил контакты в Лиссабоне, я выле...
В о п р о с.– С кем вы встретились в Мадриде?
О т в е т.– Наш атташе по связям с испанской секретной службой пригласил к себе на ужин четырех высших офицеров из разведки Франко.
В о п р о с.– Имена?
О т в е т.– Я не убежден, что эти господа выступали под своими подлинными именами, скорее всего, они пользовались псевдонимами, испанцы очень интригабельны и недоверчивы. Впрочем, до той лишь поры, пока ты не докажешь им свой вес, возможности и свою готовность помочь им в их деловых операциях... Сколько я помню, там был генерал Серхио Оцуп, подполковник Эронимо и полковник Гонсалес, этот не скрывал своего подлинного имени, потому что был нам известен еще в пору подготовки восстания Франко, и генерал... Нет, я не помню четвертого имени... Мы обсудили проблему...
В о п р о с.– Вы прямо сказали им, что направляетесь в Лиссабон с целью похищения члена королевской фамилии Великобритании?
О т в е т.– Я прямо говорил об этом, беседуя с каждым в отдельности, после того как общество разделилось на группы... Да, я каждому говорил об этом совершенно открыто.
В о п р о с.– Никто из ваших собеседников не выразил сомнения в отношении допустимости такого рода акции?
О т в е т.– Мы профессионалы, мы же делали свою работу...
В о п р о с.– Значит, профессионализм позволяет предавать забвению нормы международного права?
О т в е т.– С точки зрения международного права вы не мажете подвергать меня допросам, потому что я являюсь военнопленным.
В о п р о с.– Вы считаете себя военнопленным? Это еще надо доказать. И доказать это можем лишь мы. От нас зависит, считать ли вас пленным или арестованным нацистским преступником. Продолжайте.
О т в е т.– Получив ряд новых контактов в Лиссабоне, я выехал туда, арендовав мощную американскую машину. Мои люди в посольстве сняли для меня апартамент в доме богатого эмигранта из Голландии, еврея по национальности, человека антинацистских убеждений...