Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель

Корнев Павел Николаевич

– Не проблема, – поднялся на ноги Яциус и выудил из жилетного кармана часы. – Господа, если я задержусь, начинайте без меня. Идемте, граф…

Разместили нас в двухэтажном особняке на окраине, неподалеку от опоясывавшей город крепостной стены. Уж не знаю, кому принадлежал дом раньше, но со стороны смотрелся он весьма солидно. Добротная кровля, высокий забор, конюшня и каретный сарай. Позади сад с посыпанными мраморной крошкой дорожками. Но это – если смотреть со стороны. Сад на деле оказался изрядно

вытоптан и запущен, а расквартированные в особняке армейские офицеры не очень-то бережно обращались с его обстановкой.

Нам выделили половину второго этажа, отгороженную от общего коридора толстенной дверью, и Рауль незамедлительно распорядился выставить у нее караул. Пьер попытался было доказать, что охранники у ворот и так не пропустят в дом никого чужого, но граф оказался непоколебим. Меньше всего он собирался полагаться на бдительность солдат комендатуры, в открытую игравших на посту в карты. И в этом вопросе я был с ним полностью солидарен. А вот предложенное Раулем размещение по комнатам пришлось мне совсем не по душе.

– Почему именно я должен заселяться в одну комнату с этим… с этим чудаком? – Меньше всего мне хотелось ежечасно лицезреть кислую физиономию Эдварда Роха.

– Ты за него отвечаешь, ты за ним и присматривай, – безапелляционно заявил граф. – Пьер будет контролировать Якоба, а Карла я себе в порученцы беру. Парнишка он смышленый, так что работа для него найдется.

– Как скажете. – Я тяжело вздохнул и принялся оглядывать комнатенку. Хотя почему – комнатенку? Нормальная комната, только узкая очень. Две кровати, у окна – стол. Вот и вся обстановка. Разве что зеркало рядом с входной дверью висит.

Зеркало?!

– Себастьян, что с вами? – удивился Рауль, когда я снял зеркало с крючка, положил его на паркет и аккуратно наступил сверху.

– На всякий случай.

Осколки вместе с рамкой отправились под кровать, и мне сразу стало как-то легче дышать. Вот уж никогда даже подумать не мог, что зеркал бояться начну.

– Ну-ну, – только и буркнул Рауль, покидая комнату.

Я кинул дорожный мешок на приглянувшуюся кровать, на нее же выложил опостылевшую за время пути перевязь с палашом и подошел к выходившему в сад окну. Сильный ветер раскачивал деревья и рвал с них пожухлую листву, но на небе не было ни облачка, да и солнце светило не по-осеннему ярко. Нет, все же осень в Акрае и осень в Магреве – это совершенно разные вещи. Здесь хорошо. Пока. Вот зимой такие холода стоят, что хоть волком вой. Ну да к зиме, надеюсь, нас здесь уже не будет…

Покачав головой, я тяжело вздохнул и в сердцах помянул Рауля. Теперь-то понятно, почему он с нами отправился. Начальник особого отдела армии! Если дельце выгорит, перед ним такие двери откроются, куда случайному человеку даже с родословной графа путь заказан. Ну да мне-то что с того? Мне бы со своими проблемами разобраться, благо они какие-то на удивление ерундовые. Вот если наконечники до осады города заполучить

не получится – вот тогда настоящие проблемы начнутся.

А пока остается только ждать. Ждать, и все дела. Надоело…

– Так понимаю, это моя постель? – указал на пустую койку заглянувший в комнату Эдвард Рох.

– Так и есть, – отошел я от окна. – Располагайся.

– Премного благодарен, – скривился тот.

Я уже задумался, не пробить ли ему пару раз по почкам, но решил, что пока не стоит, и лишь в очередной раз тяжело вздохнул. Пусть его.

– Зеркала нет? – с бритвенными принадлежностями в руках огляделся по сторонам парень.

– Нет.

– Что за дыра… – вздохнул Эдвард, убрал бритву в дорожный мешок и сунул его под кровать. – Кормить нас будут сегодня или опять всухомятку перебиваться придется?

– Слушай, Эд, а чего ты такой кислый все время? Ты ведь счастливый человек! Мало кто в наше неспокойное время может похвастаться тем, что до конца дней своих не должен заботиться о крыше над головой и хлебе насущном, – не выдержал я. Лучник меня раздражал. Так и веет от него недовольством. Не люблю такого. Непрофессионально это. Уж если подписался на дело, будь добр, засунь свои эмоции куда поглубже и не трепи другим нервы. – Лук нужен тебе еще?

– Лук?.. – зло зыркнул на меня парень. – Лук нужен.

– Вот и пойдем в город, прогуляемся.

– Куда собрались? – заглянул в дверь Якоб Ланц. – На рынок?

– Почему на рынок? – удивился Рох и обернулся ко мне: – Нам не выдадут разве?

– Из того, что нам выдадут, ты с полусотни шагов даже в корову не попадешь, – разочаровал я парня. – Рауль денег дал, заглянем в оружейную лавку.

– Вот так возьмем и заглянем? – усмехнулся Ловкач. – Город чуть ли не в осаде, оружия не хватает даже солдатам, а ты собрался что-то стоящее в свободной продаже найти?

– Именно. – Палаш брать с собой не хотелось просто жутко, но и безоружным по городу шляться нам сейчас не с руки. Безоружным – не с руки, и с оружием напоказ разгуливать тоже ничего хорошего. Ситуация… Что ж, придется плащ надевать. – Эд, пошли.

– А возьмите меня с собой, – предложил вдруг мошенник.

– Неужто Пьера обчистил уже? – усмехнулся я.

– Да с него толку, как с козла молока, – скривился Якоб. – Из-за медяка гнутого удавиться готов.

– Это называется здравый смысл.

– Это называется жадность! Жадность и жлобство!

– А ты не жадный?

– Я?! Нет.

– Тогда с тебя обед. – Я вышел в коридор и поторопил Эдварда: – Давай быстрей!

– Почему?! – возмутился Ланц. – Почему я должен кормить вас обедом?

– Вот смотри: мы с Эдом идем в город по делу. Ты просишь взять тебя с собой, чтобы просто развеяться. За все в этой жизни приходится платить, знаешь ли.

– Я тебе это припомню, – многозначительно заявил Ловкач, потом помялся и все же махнул рукой: – А, бес с вами, пошли обедать.