Елена Батурина: как жена бывшего мэра Москвы заработала миллиарды
Шрифт:
Кандидатура Рахимова многим в Башкирии тогда казалось компромиссной – башкир, вся жизнь прошла в республике, хозяйственник, директор крупного предприятия. На первой же сессии Верховного Совета Рахимов был избран его председателем. Дальше последовали четыре года изощренных интриг в республике, лавирования между президентом Борисом Ельциным и федеральным Верховным Советом, торги за полномочия с Москвой. Итог: в 1993 г. Рахимов с подавляющим преимуществом победил на выборах президента Башкирии. Власть оказалась в его руках до 2010 г.
Естественно, что, получив в свои руки всю полноту власти, Рахимов тут же занялся и вопросами собственности. В декабре 1992 г. Верховный совет Башкортостана принял
А в начале 90-х, чтобы получить доступ к ресурсам предприятий, необходимо было не только получить их акции, но и установить контроль над денежными и товарными потоками.
Еще в 1991 г. Совет министров Башкирии издал постановление, по которому руководители крупнейших предприятий, в том числе основы республиканской промышленности – четырех нефтеперерабатывающих заводов, могли быть назначены лишь по согласованию с республиканскими властями. Все руководители заводов прошли переутверждение. А при них появились лично хорошо знакомые Муртазе Рахимову новые люди из башкир.
Спустя несколько лет «хороших знакомых» сменил сын Муртаза Урал Рахимов.7
Тут стоит сделать небольшое отступление. Сложно сказать почему, но история становления семейного бизнеса в Башкирии оказалась намного более брутальной, чем история «Интеко» в Москве или ТАИФ в Казани.
Что тут сыграло главную роль личность Муртазы Рахимова и его сына или какие-то социально-экономические особенности оказавшейся под их управлением территории, – непонятно. Но правление Рахимова в Башкирии отмечено намного большим количеством скандалов и громких убийств, явно связанных с деятельностью властей, чем президентство Шаймиева или мэрство Лужкова. Возможно, это происходило из-за того, что Рахимову, в отличие от его коллег, не удалось добиться полной «герметичности» политической системы региона.
То есть да, он побеждал на выборах с оглушительным превосходством, но его соперниками, в отличие от Москвы или Татарстана, были не заведомо «маргинальные» политики, а вполне серьезные кандидаты, политический вес и статус которых был соизмерим с рахимовскими. В 1998 г. это был один из лидеров КПРФ Александр Аринин, в 2003 году – сенатор Ралиф Сафин и банкир Сергей Веремеенко. Оба раза в республике разворачивалась ожесточенная кампания и нелицеприятные для Рахимова подробности местной политической жизни становились достоянием публики.
Но вернемся в начало 90-х годов. Январским вечером 1994 г. трое мужчин стояли в подъезде дома на улице Коммунистическая в Уфе. Они чего-то ждали. По рукам ходила бутылка «Монастырской трапезы», дешевого красного вина. Дверь внизу открылась, в подъезд вошел высокий мужчина в шапке. Бутылка была отставлена. Один из поджидавших шагнул вперед и нанес вошедшему удар в челюсть. После этого одной рукой зажал рот, а другой обхватил жертву, лишив возможности сопротивляться. Второй сообщник в это время нанес несколько ножевых ударов. Казалось, дело кончено. Мужчина медленно осел на землю. Но стоило убийцам отступить на шаг, как раненый поднялся и нетвердой походкой направился к дверям, пытаясь выбраться наружу. Тогда третий из бандитов достал пистолет Taurus и несколько раз нажал на курок. Одна из пуль попала в голову мужчины.
На следующий день Уфа гудела: убитым оказался Салават Гайнанов, еще пару месяцев назад – большой человек в местной власти, первый заместитель генерального директора Новоуфимского НПЗ. На эту должность Гайнанов был назначен лично Рахимовым и несколько лет курировал отгрузку нефтепродуктов с завода и закупку необходимого для предприятия оборудования. Этот человек решал вопросы на десятки миллионов долларов, гигантские по меркам начала 90-х годов суммы. В октябре 1993 г. Гайнанов был смещен со своего поста. В январе 1994 – убит.
Спустя 15 лет убийство было раскрыто. Его непосредственными исполнителями были члены банды из города Кингисепп Ленинградской области. А вот кто заказчик? Следствие уверено, что это Сергей Изместьев, в будущем крупный нефтетрейдер и член Совета Федерации от Республики Башкирия.
Сам Изместьев утверждает, что Гайнанов перед гибелью поссорился с башкирским президентом. Вроде бы как Гайнанов начал работать на свой карман и обходил интересы Рахимова. За пару месяцев до убийства Гайнанова разжаловали – из фактически главного контролера финансовых потоков предприятия он стал руководителем одного из отделов. Потом Гайнанов был убит. А вот финансовые потоки постепенно перешли под контроль сына Рахимова, Урала, который к тому времени вернулся из Франции, где учился в университете.8
Офис Рахимова-младшего разместился в бывшем доме приемов «Башкирэнерго». Сюда, на пересечение улиц Коммунистическая и Свободы, приезжали директора заводов. В кабинете негласного куратора башкирской «нефтянки» их встречал молодой на вид человек с бледным лицом.
«Отказывать [Уралу] Рахимову никто из руководства [башкирской] группы заводов не решался. Его мнение под сомнение не ставилось. Указания выполнялись беспрекословно», – вспоминает один из бывших директоров заводов.
В ходе встреч никаких указаний Рахимов не давал, только выслушивал. Указания появлялись позже: в виде документов за подписью Валерия Сперанского – главного бухгалтера ОАО «Башнефтехим», которое от имени правительства Башкирии управляло нефтяной промышленностью республики.
В чем состоял бизнес?
Мощности башкирских НПЗ в несколько раз превосходили возможности местной нефтедобычи. Для того чтобы загрузить предприятия нефтью, надо было найти сырье в Западной Сибири. Стремление Рахимова огородить свое нефтяное хозяйство от посягательств федеральных олигархов эту задачу серьезно осложнило.
Крупные нефтяные компании, такие как ЮКОС или ЛУКОЙЛ, были, конечно, готовы поставить нефть. Но на условиях предоплаты. Таких денег в «оборотке» у башкирских заводов не было. Недостаток восполняли так называемые «давальцы» – нефтетрейдеры, подобные Изместьеву, которые находили партии нефти и организовывали их поставку на заводы. Те, перерабатывая нефть, получали от «давальцев» оговоренный платеж.Кто и на каких условиях приходил? Дело темное.
В 1995 г., спустя два года после убийства Гайнанова, контрольно-ревизионное управление Башкирии провело проверку деятельности Новоуфимского завода. В ее ходе были выявлены многочисленные случаи, когда завод оплачивал будущие поставки нефти, а сырье не поступало. Более $30 млн валютной выручки, полученной от продажи нефтепродуктов, так и не попало на счета предприятия. Отгрузка продукции по нефтепроводу месяцами производилась без всяких документов об оплате со стороны покупателя. Десятки тысяч тонн бензина и мазута были отгружены по подложным документам.
Руководство завода все грехи валило на погибшего Гайнанова, который курировал сбыт и закупку сырья. Но это не помогло: директор завода Владимир Каракуц был уволен. И он еще легко отделался.