Елена Белякова. Русский Амаду, или русско-бразильские литературные связи
Шрифт:
Исследователь творчества Амаду В.Гутерман пишет, что действие книги разворачивается в маленьком городке на севере Баии в тот период, когда размеренная жизнь этого всеми забытого, полусонного провинциального городка неожиданно прерывается тревожной вестью: влиятельная химическая компания решила построить там завод, отходы которого должны привести к сильному загрязнению окружающей среды.
Протесты и попытки борьбы местных жителей не помогают. В романе показано, как стихийная, вызванная жаждой наживы индустриализация бразильской глубинки ведет к еще большему ухудшению жизни простого народа. "Обращение Амаду к весьма актуальной не только для Бразилии, но и для всего человечества проблеме, во многом связанной с хищнической деятельностью империалистических монополий, свидетельствует о том, что он, как и прежде, стоит на передовых позициях
Что касается сказки о Полосатом Коте и Ласточке, то ее не упоминают даже в обзорах, что не удивительно, так как перевод Л. Бреверн ее просто убил. Маленькое произведение в два печатных листа с трудом можно дочитать до конца: таким суконным языком оно изложено. А ведь это сказка могла бы много объяснить в эволюции творчества писателя. Она была написана в 1948 году, в период работы над "Подпольем свободы", но не предназначалось для печати, и Жоржи Амаду не считал нужным загонять ее в какие-то рамки, подгонять под схему. И мы видим, что это произведение "докризисного" периода не уступают в художественном мастерстве его поздним работам. Уже в этой сказке мы найдем полностью сложившимся несравненный амадовский стиль, изящный и ироничный, коим будем наслаждаться в "Доне Флор" и "Лавке чудес". Читатель сам может в этом убедиться, если прочтет "Ласточку" в моем переводе.
В 1982 году в 8 и 9 номерах "Иностраной литературы" печатается перевод нового романа Амаду "Военный китель, академический мундир, ночная рубашка" (95). Это была последняя работа Юрия Калугина для данного журнала и, судя по качеству перевода, можно было подумать, что Амаду "исписался". Одновременно в "Литературной газете" за 11 августа 1982 года печатается отрывок из этого же романа, который называется уже по-другому: "Пальмовая ветвь, погоны и пеньюар" в переводе А. Богдановского. Но от смены переводчика книга не выиграла. А. Богдановский отличается бойкостью стиля, который, к сожалению, не имеет ничего общего со стилем Жоржи Амаду. Однако издателей как работников идеологических меньше всего волнуют вопросы стиля. Самое главное, что произведения Амаду затрагивают самые актуальные политические и актуальные проблемы. "Не стал исключением и его последний роман "Военный китель, академический мундир, ночная рубашка"... Это - яркое произведение о выборе позиции творческой интеллигенции Латинской Америки перед угрозой фашизма и милитаризма" (241).
К 70-ти летнему юбилею писателя "Художественная литература" выпустила двухтомное собрание его сочинений. И хотя редактор 2-х томника, Л.Э. Бреверн, включила туда "Полосатого кота" в своем переводе и "Пальмовую ветвь" в переводе Богдановского, а самое главное - напечатала "Лавку чудес", не в хорошем переводе Ю. Калугина, а в плохом все того же Богдановского, что сборник не украсило, сам факт такого издания означал, что Жоржи Амаду вошел в число классиков, который "внес огромный вклад в мировую литературу XX столетия. Его социально направленная, карнавальная, фольклорная проза является одним из прекрасных достижений нового латиноамериканского романа, а удивительный, неповторимый мир его героев составляет одну из ее интереснейших страниц" (255, С. 103).
Несмотря на три последних неудачных перевода, книги Амаду пользовались в нашей стране огромным успехом. Двухтомное собрание сочинений было невозможно достать. В различных издательствах переиздавались его произведения огромными тиражами: трилогия "Бескрайние земли", "Земля золотых плодов", "Красные всходы" в1981-84 гг. в киевском издательстве "Урожай", "Дона Флор" в издательстве "Правда", "Лавка чудес" в 1986 в издательстве "Радуга".
По числу изданий романов Жоржи Амаду и их тиражам Советский Союз занимал одно из первых мест в мире (241).
К 75-летию, отмечавшемуся в 1987 году, Жоржи Амаду заслужил уже 3-х томник. Первое, что бросается в глаза, - тенденциозность подбора произведений и фамилии переводчиков. В издание не вошли ни "Красные всходы", ни "Город Ильеу", ни даже "Габриэла". Юрий Калугин, который и познакомил советского читателя с творчеством Жоржи Амаду, представлен только "Доной Флор", "Старыми моряками", да новеллой из "Пастырей ночи". Зато включен "Полосатый Кот" в переводе Л. Бреверн (она же редактор 3-х томника) и целых три романа в переводе А. Богдановского: "Лавка
Положение живого классика сыграло в СССР с Амаду злую шутку: теперь критика невозможна не только в адрес самого Амаду, но и в адрес его переводчиков, чем не преминули воспользоваться Бреверн и Богдановский, буквально приватезировав этого бразильского автора.
А ведь претензии можно предъявить к художественному мастерству самого Жоржи Амаду. Как уже говорилось, критики не раз уже отмечали одну из несомненных достоинств писателя - неповторимость и цельность его женских образов. Однако, после "Терезы Батисты" эти образы стали повторяться, утратив в значительной степени яркую индивидуальность. Тиета из Агрести, например, кажется компиляцией из Габриэлы, той же Терезы Батисты и мамочки Тиберии. Другой персонаж этой книги, Элеонора соединяет черты Мануэлы из "Подполья свободы" и Оталии из "Пастырей ночи". Словно иссяк источник вдохновения, питавший автора. Подозреваю, что объясняется сие обстоятельство вполне естественными причинами.
В том же 1987 году в издательстве "Молодая гвардия" печатается автобиографическая повесть Амаду "Юный грапиуна". С этим произведением произошел вот какой казус - о его существовании почти никому неизвестно. Уж на что я пристально слежу за всеми публикациями, и то узнала о нем только в 1993 году из предисловия Льва Осповата к первому тому собрания сочинений Амаду, выпущенному Невской рекламно- издательской компанией (речь о нем чуть ниже). Однако до прошлого года мне нигде не удавалось эту повесть найти и прочитать: она не значилась среди книг Амаду ни в одной из доступных мне библиотек. Даже в каталоге библиотеки имени Ленина (не знаю, как она сейчас называется) такого произведения не было. И только в прошлом году, благодаря электронному каталогу все той же Ленинки, повесть удалось отыскать. Оказывается, она была опубликована в сборнике латиноамериканских писателей "Суббота, которая никак не приходит" и, естественно, стояла во всех каталогах на букву "с". Книга была издана большим тиражом и поступила почти во все библиотеки Советского Союза, да вот только читатели ею совсем не заинтересовались, наверное, потому что не подозревали о повести Амаду. У нас в Череповце она не была востребована ни разу! Поэтому довольно забавно читать, как Лев Осповат возмущается, что в русском переводе оказалось выпущенной "крамольная" глава о революции без идеологии (247, С.11). Какой смысл сокрушаться о вычеркнутом отрывке, если саму повесть никто не читал? Жаль, конечно, что книга не дошла до читателя. И вовсе не из-за "крамольных" мыслей автора. Революция без идеологии - ужасная глупость. Представляю, каким разгулом воли с океанами, а не реками крови обернулась бы наша революция, если бы ее не удерживала хоть в каких-то рамках эта самая идеология.
Жаль потому, что поклонникам творчества Амаду было бы интересно узнать из первых уст о детстве писателя, об истоках его вдохновения, но, увы, повесть оказалась исключенной из контекста творчества русского Амаду.
Последняя публикация Жоржи Амаду советского периода - роман "Исчезновение святой" (99), напечатанной в 1-2м номерах "Иностранной литературы" за 1990 год в переводе Богдановского. Публикация прошла незамеченной. Не было ни одной рецензии или критической статьи, не было даже предисловия или послесловия, которыми обычно сопровождались публикации в "Иностранной литературе".
Глава 16 Восприятие Жоржи Амаду
в посткоммунистической России.
Крах Советского Союза трагически сказался на судьбе книг Амаду. Интерес к ним издателей, да и читателей, заметно упал. Так, если трилогия "Бескрайние земли", "Красные всходы", "Город Ильеус" киевского издательства "Урожай" (1981-84гг.) вышла тиражом 200 тыс. экземпляров, "Лавка чудес" в 1986 году в издательстве "Радуга" - 300 тыс. экземпляров, то тиражи постсоветских изданий упали в десятки раз: "Тереза Батиста" в переводе Бреверн (издательство "Локид", 1997) - 16 тыс., "Исчезновение святой" ("Вагриус", 1997) - 10 тыс., а "Каботажное плавание" ("Вагриус", 1999) - всего 5 тысяч.