Эльфийский бык
Шрифт:
— Норма ясно определяет, что при ручной дойке на одну доярку должно приходиться двадцать коров! Не более! А здесь? Здесь вдвое больше!
Диана Юрьевна выдохнула и разом успокоилась.
— Ну и во-вторых, все ваши доярки — нелюди!
— И что? — Иван скрестил руки на груди. — Вы что-то имеете против нелюдей? Это, между прочим, расизм…
— И нарушение законодательства! — это она произнесла победным тоном. — Потому как важно соблюдать баланс! Не менее половины рабочих должны быть людьми… а у вас…
— Об исправлении недостатков, — перебил Сашка. — Поскольку, как понимаю, проверка проводится впервые и протокола, в котором вы бы указали на имеющиеся недоработки у вас нет, то вы просто обязаны его сейчас составить.
И оскалился так дружелюбно-дружелюбно.
— И выделить время на исправление указанных недостатков. Не менее двух недель. И только в случае, если эти недостатки не будут исправлены, может выноситься предварительное решение о закрытии предприятия. И то досудебное, которое дальше передается в суд…
— Умный… слишком.
— Вот почему это звучит, как… не знаю что? Будто умный — это недостаток?
— Хорошо. Будет вам… и протокол. И две недели на исправление, — улыбка Дианы Юрьевны стала широка и мила. — Надеюсь, это все?
— Нет… вы мне еще имя свое скажите.
— Зачем? — удивилась Диана Юрьевна.
— Да… знаете… раньше я думал, что у меня память хорошая, тренированная, так всех запомню. Но вот за последние дни столько нового узнаю, что появилось какое-то к себе недоверие. Записывать, оно всяко надежнее… особенно имена. А то сяду потом мемуары отчетные писать, так сказать, для потомков. Вдруг да забуду кого ненароком… не воздам по заслугам. Неудобно получится.
— Боже, — Диана Юрьевна закатила глаза. — Где вы таких придурков нашли только?
— Да… — Маруся даже не сразу нашлась с ответом. — Тех двоих из столицы прислали. А этот сам прибился…
Маруся смотрела, как комиссия рассаживается по машинам, а следом рассаживается и охрана, которой было как-то слишком уж много.
— Вернутся, — сказала она обреченно. — Две недели…
— Что-нибудь да придумаем, — Таська была настроена куда оптимистичней.
— Придумаем, — подтвердил Бер. — Или в морду дадим.
— Кому?
— Это уже вопрос, можно сказать, философский. Но мама говорила, что если найти правильную морду и дать в нее, то большинство проблем разрешится.
— Правильная морда здесь редко показывается, — Маруся оперлась на ограду. — Да и без охраны не ходит.
— Я правильно понимаю, — Сашка уселся на ступеньки и вытянул босые запыленные ноги. — Что здесь и сейчас готовился рейдерский захват?
— Чего? — Таська обернулась.
— В комиссии — семь человек, — Сашка загнул палец на левой руке. — А в охране — двадцать четыре. При этом охрана в нарушение
— К-конторой, — Петрович, явно осознавший перспективу, даже заикаться стал. — Марусенька, что ж это деется-то…
— Дерьмо, — не выдержала Маруся.
— Думаю, — продолжил Сашка, — они рассчитывали получить предписание о закрытии. А охрана осталась бы следить за исполнением. Или еще что. Взяли бы под контроль контору.
Он задумался.
— Дерьмо, дерьмо, дерьмо… — Таська топнула ногой и земля слегка загудела. — Вот…
— Тогда странно, что они просто взяли и уехали, — Бер глядел на дорогу. Пыль почти улеглась и в целом ничто не напоминало о недавних гостях.
— Возможно, что захвата и не было бы… все же это не совсем законно, но вот силовая демонстрация… не знаю, насколько повлияла бы.
Маруся переглянулась.
Насколько…
— Коров надо доить трижды в день, — тихо сказала Таська. — Если не доить, они заболеют… и девочки опять же… что теперь делать-то?
— Нанять работников? — предложил Бер. — Или денег нет?
— Нашлись бы, только… — Петрович спустился ниже. — Не пойдут. Были же… раньше… держали… а они ушли.
— Почему?
— Куда, — отозвалась Маруся. — К Свириденко. Мы платили не так и много. И работа тяжелая. Наших коров только руками и можно доить. Да и то не всякого к себе подпустят.
— Пьяных терпеть не могут, — Таська потерла глаза. — Чтоб их… одну дуру чуть не затоптали. Она и устроила скандал. Жалобу написала. А тут Свириденко. У него и дойка механическая, и коровы безрогие, безопасные. Ну и…
— Уволились они одним днем.
— Девочки на себя нагрузку и взяли. Хотя тяжко. Мы помогаем, но…
— То есть, нужны доярки? — уточнил Бер.
— Нужны… и доярки тоже нужны. Но к нам не пойдут. Там, в Осляпкино, боятся. В Конюхах пытались нанять, но тоже никого не нашли. Потом прямо сказали, что дурных с нами связываться нет. А откуда-то издали везти, так это совсем другие деньги обещать надо, чтоб поехал человек.
— А сколько надо-то? — Сашка почесал щиколотку, на которой проступила красная бусина свежего укуса. — Людей?
— Тридцать три, — сказал Петрович. — А лучше тридцать четыре, чтоб уж наверняка пропорции соблюсть…
— Соблюдем, — Сашка поднялся. — Только… мне бы вещи мои глянуть. Вань, твой дом уже вырос?
— Понятия не имею, — Иван, до того молчавший, думавший о чем-то о своем, надо поглядеть.
— Погодите, — Таська толкнула Марусю в бок и взглядом указала на столичных магов. Выразительным таким взглядом. — Сначала, может, позавтракаем? Я блинчиков напекла… тонких…
Она серьезно?
Их захватить пытаются. И захватят в конечном итоге, потому что где им взять тридцать три доярки, да еще охрану…