Эльмира Нетесова Мгновенья вечности
Шрифт:
— Зато теперь она главный инженер стройуправления. Известный человек! В городе ее все знают и любят. Недавно виделись, к своим приезжала на выходной. Все такая же хохотушка, умница, но в личной жизни не повезло. Мужик гнилой попался, сущий кобель. Застала его с потаскухой и выкинула из дома. Дочку сама растит. О другом замужестве и слышать не хочет.
— А я думал, что у вас с нею любовь была?
— Не состоялось меж нами ничего. Хотя, нравилась мне эта девчонка. Но я в то время зеленым был, многого не понимал, потому упустил,—
— Все мы тогда были глупыми. И хотя говоришь, что в куче лежали, никакой грязи меж нами не было. Мы просто расслабились, нам всегда было хорошо всем вместе, особо без родителей и учителей. Мы тот день и теперь частенько вспоминаем, когда встречаемся. Ведь никому не помешали, не досадили, зато отдохнули классно,— вспомнил Яшка.
— А мы свой выпускной провели на берегу реки. Всю ночь костер жгли, пели, танцевали. Время было иное, о выпивке никто не думал. Веселились как умели. Всякие истории рассказывали. И тоже сами, без учителей. Зато до самого рассвета расходиться не хотелось.
— А ты вместе с Анискиным учился?
— С ним мы с самого беспортошного возраста дружим. С яслей. В детсаде у нас общая любовь была, одна на двоих. Из-за нее даже дрались.
— Небось, воспитательница? — ухмылялся Яков иронично.
— Э-э, нет! Мы в старух не влюблялись и не подсматривали за ними в бане. Ту девчонку звали
Катей! Она теперь управляющая банком, серьезный человек. А тогда, как кукла была. Уж очень красивая и добрая девчушка. Теперь у нее внучка, копия ее детства.
— Так она никому из вас не досталась. А почему? — полюбопытствовал Яков.
— Нашелся третий! Он не стал лишним. Катя и теперь с ним живет. Не так давно отметили серебряную свадьбу. Ей повезло. О своем выборе никогда не пожалела. А мы с Анискиным не жалуемся. Правда, жена его ворчливая. Но что делать? Баб не бывает без недостатков. Потому я не люблю к ним заходить, не могу слышать ее придирки к Толяну. Но он терпит. Наверное, привык к брюзге. Я бы не смог.
— Эй, Илюха! — послышалось со двора громкое. Терехины выглянули в окно.
Во дворе стоял Анатолий Петрович. Одной рукой держал за шиворот Степку, другою окровавленного петуха:
— Ты только глянь, что твой разбойник утворил! Принес вашего петуха и с моим давай стравливать. Мордами тыкал друг в друга, заставил в войнушку сражаться. Ну, те сцепились. Ощипали все перья, гребни в клочья, глаза чуть не вышибли, шум, крик на весь двор, а твой, шпана сидит, слюни пускает от удовольствия. Зрелище собразил, прохвост. Я и приволок к тебе на разборку! Ну, что за дела, скажи мне?
— Отпусти петуха! Степка! Зачем ты это отмочил? Кто разрешил? Почему окалечил петуха? А ну, иди сюда! — позвал насупившегося мальчишку.
— Они сами задрались. Я хотел их подружить, чтоб они, как вы с дедом, знались. А они из-за курицы поругались. Наш за нею побежал. Уже догнал ее, хотел у той
— Ладно, иди домой, укротитель Дуров. Не состоялся из тебя дрессировщик! — завел Степку в дом, позвал за собою Яшку и друга.
— Сдается мне, что пацаны недоброе замышляют. Уже какой день тусуются возле магазина Торшихи. И девахи с ними. Все навеселе, курят, а какие развязные, грубые, что ни слово, то мат. В наше время девчата не стояли бы рядом. А эти сами такие же. Пиво из банок хлещут, как мужики. Я подошел и спрашиваю:
— Что за сходка у вас? Иль праздник какой отмечаете? Чего тут собрались?
— А Верка Пронина огрызнулась:
— Какое ваше дело? Иль тут запретная зона, иль мешаем кому? Вали Анискин отсюда! Не крутись меж ног! Не мешай нам отдыхать, как мы хотим. Не лезь в души со своим носом!
— Ну, тут меня задело за живое! Высказал этой телке все, что о ней думал. Испозорил перед той кодлой вглухую. Она сначала пыталась отбрехиваться, а потом захлюпала и говорит:
— Ладно, Анискин, я тебя не задевала. Ты сам нарвался, ты и пожалеешь, даром не пройдет...
— А ты всерьез воспринял? — удивился Илья Иванович и продолжил:
— Кто что-то задумал всерьез, никогда о том не проболтается заранее. Зачем на себя пальцем указывать, ведь не дура круглая? Не подставит свою башку! Трепнула ради форса глупое. Не обращай на нее внимание, не бери до головы! —успокаивал друга. Тот, вдумавшись в сказанное, вскоре забыл услышанное от Верки, успокоился и вместе с Ильей Ивановичем присел к столу.
Степка воспользовался тем, что о нем забыли, снова выскочил во двор, побегал вокруг дома и... выскочил на улицу.
Ирина Николаевна пошла позвать мальца к столу, но нигде его не увидела и не дозвалась. Так и вернулась домой, решив, что скоро сам вернется. Мальчишка всегда приходил с улицы до наступленья сумерек, а теперь темнело рано. Значит, и Степка скоро появится,— подумала женщина. Она убрала со стола. И прилегла немного отдохнуть. Вскоре уснула.
Илья Иванович с Анискиным играли в шахматы, Яшку заинтересовала передача. Никто не обратил внимания, что за окном совсем стемнело, а Степки нет дома.
— Знаешь, опять мои сегодня с утра погрызлись,— пожаловался Анатолий другу.
— С чего? Иль снова получку не всю отдал?
— Если бы это! Выпивать стал сын! Уже и я с ним собачился! Да без толку. Решили мы со своей отделить их и помогать поменьше, чтоб жир в задницах не заводился. Совсем нас схомутали окаянные. Все на них идет, будто весь свет в окне на детях. О себе давно забыли. Ведь вот случись что со мной, хоронить не в чем,— покраснел Анатолий Петрович: