Еловые Боги
Шрифт:
– И кто это сказал?
– радость как смыло. Не то чтобы я что-то имел против названных родственников - Семьи Флеминг, чье имя я ношу в соответствии с законом Федерации, - но лишний раз встречаться с ними? Нет, увольте.
– Лично Майлз Флеминг. Глава Семьи требует тебя к себе - кажется, для поощрения. Не скажешь, как там вас поощряют-то хоть?.. Премией?..
– Обычно... награждают правом, - стиснув зубы, я приложил ладонь к сканеру.
– Правом на что?
– На потрахаться!
– огрызнулся я, и координатор мой наконец-то изволил заткнуться - очевидно, переваривая услышанное. О нет, конечно же, официально звучит это куда как пристойнее. Право на размножение, право на временную отмену препарата, что делает всех нас стерильными, - право передать свои гены потомству. С женщиной, что укажут генетики, как оптимального генетического партнера, и под строгим надзором тех самых генетиков. Как-то вот так.
Проходя в башню, даже спиной я чувствовал изумленной молчание Ито. Ну да - у нас, сайоников, все так и обстоит, романтика и прочие там чувства - они для людей, генетически
Обидно - да только иначе мы бы давно превратились... не знаю во что, но там явно не пахло б ничем человеческим.
А нам отчаянно хотелось оставаться хотя бы в каком-то проценте людьми.
В системе солнца Сальватерры, кроме самой Сальватерры, насчитывалось две пригодных для жизни планеты - жаркий Тропик и благодатная Федра, главная поставщица продовольствия для столицы. Остальные являли собою безжизненные шары из замерзшего газа и камня, или не менее безжизненные подобия Изначальной Венеры. Имелось и три газовых гиганта - на двух добывали сырье для последующей переработки в органику, на третьем же бушевали шторма такой силы, что корпорация "Нексус" давно махнула рукой на разработку строптивой планеты, подсчитав, что предприятие выйдет убыточным. Планета так и называлась - Шторм - и могла похвалиться ожерельем из целых пятнадцати спутников. Одним из спутников была Цирцея, - личная вотчина Лекса Шанкара, гендиректора корпорации "Нексус" и нынешнего главы семьи, что фактически правила Федерацией. Цирцея была не слишком гостеприимным миром - ее поверхность покрывал беспокойный океан, кроваво-красный от кишащих в нем бактерий, единственной органической жизни, которую Цирцея смогла породить. Над океаном клубились красные же небеса, время от времени озарявшиеся розоватыми вспышками молний. Вот и сейчас над южным полюсом бушевала гроза, океан кипел, покрывшись красной пеной, вспучиваясь, - отдельные брызги достигали парящей над океаном платформы, что несла на себе небольшой город Криптос. В свое время Шанкары выкупили несколько спутников Шторма у правительства системы за фактический бесценок - другие луны были совершенно бесперспективны в плане разработки, с Цирцеей же никто не хотел связываться из-за ее слишком агрессивной биосферы - бактерии, обитающие в красных океанах, с большим удовольствием кушали что органику, что неорганику. Потом на Цирцею пришел Лекс Шанкар. Проблему всеядных бактерий гендиректор решил кардинально - разместив Криптос не на плавучей, а на парящей платформе, и защитив ее днище щитом. Над плаформой возвышался самый настоящий замок - почти точная копия земного Драхенбурга, только выстроенная, разумеется, не из камня, а из аморфного супрасплава и черного метастекла. Смотрелся он внушительно и мрачно, под стать всей этой не слишком уютной луне. На бурлящий океан глядели высокие окна, также защищенные силовыми экранами. У одного из окон, сцепив за спиною руки в неизменных перчатках, стоял худой человек с чисто-белыми волосами до плеч. Едва ли кто признал бы в нем всесильного главу корпорации "Нексус"... ведь даже рядовые сотрудники той не знали лица гендиректора. Не мелькало оно и на информационных каналах - ни в выпусках экономических новостях, ни в светской хронике, ни в политических обзорах; когда Лекс Шанкар все-таки снисходил до общения с медиа, его лицо скрывала псевдоживая маска, чудо биотехнологии. Если б не логотип корпорации "Нексус" - знак "Ом" - на щеке, ее было бы не отличить от живого лица, мимику она передавала превосходно, безо всяких искажений. Это лицо-маска (по слухам, копирующее настоящее, пострадавшее еще в юности в результате какого-то неудачного эксперимента) также было самым обыкновенным, почти заурядным. Трое, расположившиеся на мягких кожаных диванчиках вокруг низкого столика с фруктами и напитками, приходились гендиректору единокровными родичами - но и на него, и друг на друга они походили до крайности мало, ведь у всех, кроме двух, были разные матери.
Янус Шанкар - брат Лекса, высокий, прямой словно палка, с выражением вечного отсутствия на узком костистом лице - его как будто мало что интересовало за пределами узкого круга научных исследований, но собравшиеся в комнате понимали, что это не так. Понимали это и его подчиненные с "Нараки", - станции на орбите Топи, где располагались принадлежащие Янусу генетические лаборатории. На деле Янус Шанкар был хладнокровен, как рептилия, весьма расчетлив, не страдал излишним морализмом и не чурался экспериментов над живым человеческим материалом. Сейчас директор Корпорации по науке цедил превосходный "бархатный" ("с глубокими нотами шоколада и сливы, и легким миндальным оттенком, что, конечно же, не оставит равнодушными истинных ценителей купажа...") кофе с Федры, кривил губы, как если бы это была дрянная синтетическая дешевка, - и сверлил взглядом спину брата, стоящего возле окна.
Напротив него, с ногами забравшись на низкий диванчик, устроилась девушка в ярко-белом костюмчике, чем-то похожем на сари - маленькая, ростом едва ли по грудь своим братьям. С пышной копною бронзовых кудряшек, бесхитростными, широко раскрытыми глазами и вздернутым носиком, она была настолько мила, что детское прозвище "Котенок", данное когда-то Лексом, так и прилепилось к ней. Прозвище это Сати Шанкар истово ненавидела, - но, поняв однажды, что бороться с "Котенком" бессмысленно (разве что полностью изменить фенотип), решила обратить то в официальный псевдоним. За несколько лет упорной работы директор по связям с общественностью добилась в этом немалых успехов - теперь ее именовали не иначе, как "леди Котенок", произносили это имя с почтительным придыханием, а те, кто
Вот только совет этот никак не мог наконец уж начаться.
Молчание - сгустившееся в комнате - первым нарушил Янус. Отставив в сторону чашку, он встал и метнул в спину брата холодное:
– Как долго ты намереваешься любоваться окрестностями? Я прибыл сюда, бросив на самой важной фазе свой эксперимент. Уверен, сестры тоже отложили все дела. Не только твое время дорого, - наше стоит не меньше, поверь!
– Да, Лекс - я примчалась сюда, получив твой сигнал, а у меня между тем намечаются смотры. В чем дело?
– Алана поддержала брата-близнеца, недовольно воззрившись на Лекса.
Тот еще с минуту задумчиво созерцал буйство стихии за тонким экраном, - затем, легко вздохнув, обернулся, одарив собравшихся теплой улыбкой:
– И я тоже рад вас видеть, Янус, Алана. Я безусловно ценю ваше время, однако, прежде чем мы перейдем непосредственно к делу, давайте же хотя бы обменяемся приветствиями, чтобы напомнить друг другу, - мы все же семья.
Алана гневно фыркнула - а Сати зашипела, как рассерженная кошка:
– Это что еще за глупости! Мое время тоже недешево стоит, - не говоря уж о том, что мне пришлось тащиться сюда с Апсары, через пол-Федерации, верхним уровнем инфры! Мне! Верхним!.. И все из-за стаи распроклятых глубинников, увязавшихся за моей сундарой еще у Жемчужной! Не испытывай наше терпение, брат!
Лекс примирительным жестом выставил перед собою ладони:
– Да-да, котенок, я понимаю, что твоя работа очень важна для всех нас. И мне жаль, что тебе пришлось ради меня претерпеть неудобства. Ну а вы, Янус, Алана? Надеюсь, ваша дорога выдалась приятной?..
– Как по мне, так не слишком, - Янус выцедил это сквозь брезгливо поджатые губы, поверх чашки с кофе.
– За моей "Кейури" тоже увязалась пара тварей - на третьем глубинном уровне, так что пришлось подниматься на первый и идти почти что у самой поверхности.
Вдруг Ворон замер - так и не сделав очередного глотка. Обвел взглядом сестер - и Лекса, медленно кивнул:
– Да, кажется, я понимаю, что ты имел в виду, попросив нас явиться сюда... Алана? У тебя тоже были проблемы в пути до Цирцеи?..
– Были, - Рыжая нахмурилась, покрутив пальцами кончик косы, - Мне даже пришлось лично отпугивать несколько особо доставучих "глубинных зверей" - бортовые дисрапторы "Ведьмы" не брали их... И да, я тоже шла верхним из уровней инфры - почти в норм-пространстве, - Она закусила губу, - Хм... это все дурно пахнет. Глубинники на верхних уровнях, там, где их отродясь не водилось... этак скоро нам придется в сопровождение каждой трекляной шикаре отряжать по паре агнихотр с "орудиями Вельского"!
– Что это значит, Лекс?
– Сати напряженно воззрилась на брата, - Это ведь не совпадение... похоже, мы говорим о статистике?..
Лекс помедлил. Обвел родственников невыразительным взглядом... кивнул:
– Я хотел бы, чтобы вы кое-на что взглянули. Собственно, ради этого я и созвал вас.
Он крутанул браслет на левом запястье - и стена рядом позади сидящих медленно истаяла, явив другую комнату. И в этой комнате уже не было ни абстрактных скульптур из металла и хрусталя, ни парящей люстры, ни кожаных диванчиков, укрытых снежно-белым, мягко светящимся мехом. Больше всего вторая комната напоминала лабораторию - из-за разнообразного медицинского оборудования, кольцом выставленного вокруг странного сооружения посередине - крестообразного, высеченного из зеленого апсаранского аметиста, и сплошь увитого многочисленными проводками, тянущимися к мониторам вокруг. Те же проводки опутывали человека, лежащего на этом необычном ложементе - концы проводков уходили под кожу. Человек казался спящим - и, судя по виду, был болен: бледная, дряблая даже на вид кожа, жидкие седоватые волосы, из-за которых просвечивал череп - при том, что на вид спящему было лет тридцать, не больше. Сати неодобрительно качнула головой:
– Расточительность, между прочим - так долго держать ясновидящего на "эссенции", даже разбавленной. Материал-то редок и стоит недешево!
– Этот конкретный экземпляр нам достался почти что бесплатно. Сопротивленец, участник прошлогоднего теракта на Экзотике, приговорен к смертной казни и выкуплен корпорацией "Нексус" для опытов, - благостно улыбнулся в ответ Лекс, и прошел сквозь то, что было недавно стеной, вызвав в воздухе легкую рябь. На его появление работавшие в комнате люди - медики, судя по белым халатам - ответили приветствиями и тут же вернулись к мониторам, за которыми до того наблюдали. Лекс кивнул им: