Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика
Шрифт:
Стало быть, нельзя ограничиваться анализом, расчленяющим предмет
на его составные части, но не раскрывающим процесса возникновения
или развития вещи. Чтобы показать, как предмет развивается,
становится, возникает и исчезает, для этого необходимо восходить от
его простейших форм, от момента его возникновения, и изучить
последовательную смену переживаемых им фаз развития — вплоть до его
гибели. В этом, собственно, основной смысл диалектического
*) Trendelenburg, там же, стр. 79; русск. пер. стр. 85.
Опрашивается теперь, правильно ли поступает Гегель, применяя
«синтетический» метод в построении своей логики? Нам представляется,
что Гегель поступает совершенно правильно и что критики его
просто не уразумели смысла гегелевского построения. Метод Гегеля
есть метод развития. Но метод Гегеля вовсе не есть метод
исключительно синтетический. Это утверждение основано на недоразумении,
ибо у Гегеля мы имеем единство анализа и синтеза. Каждая третья
категория есть конкретная, т.е. синтетическая категория,
расчленяемая в то же время аналитически на отвлеченные моменты, единство
которых образует целостную, конкретную категорию. Так, например,
чистое бытие и ничто суть абстрактные, выделенные путем анализа
моменты конкретной категории становления. Сам Гегель неоднократно
указывает на то, что все развитие философской мысли состоит только
в полагании того, что уже содержится в данном понятии; выведение
же единства бытия и ничто есть чисто аналитическое, подчеркивает
Гегель. «Каждый обладает представлением о становлении и также
признает, что это одно представление, пишет—Гегель;—каждый, далее,
признает, что если проанализировать (курсив мой. — А. Д.) это
представление, то мы убедимся, что в нем содержится также определение
бытия; но в нем содержится также определение того, что целиком
противоположно этому определению, т. е. определение ничто; наконец,
он должен будет также признать, что эти два определения нераздельны
в одном представлении, так что становление тем самым есть единство
бытия и ничто» *). Отсюда ясно, что с точки зрения Гегеля анализ и
синтез взаимно предполагают друг друга, что путем анализа
представления становления мы находим в нем его противоположные моменты:
бытие и ничто. Но, с другой стороны, чтобы понять становление, мы
должны вскрыть нераздельность, единство его моментов. Бытие и ничто
суть, по выражению Гегеля, пустые абстракции, и лишь становление
«есть первая конкретная мысль и, следовательно, первое понятие»,
Выше уже было указано,
материалистической диалектики надо признать категорию движения, понятого как
изменение вообще и составляющего, по выражению Г. Плеханова,
«противоречие в действии», или осуществленное противоречие. Так как
все в природе сводится к движению, а движение есть осуществленное
противоречие, то очевидно, что единство противоположностей
составляет сущность всякой диалектики. В движении содержатся
основные законы диалектики бытия и небытия, возникновения и исчезнове-
*) Hegel, Werke, 2. Aufl. 1843, В. VI., S. 174.
СИ А. ДЕБ0РИН
ния, единства противоположностей и пр. Не имея возможности
остановиться специально на проблеме движения, необходимо здесь, однако,
подчеркнуть, что движение не исчерпывается ни количественным
увеличением и уменьшением, ни переменой места; движение есть также
качественное изменение. Эта точка зрения Аристотеля*), воспринята
Гегелем и Энгельсом**). Если верно, что «задача науки, как говорит
Маркс, заключается в том, чтобы видимое, выступающее на
поверхности движение свести к действительному внутреннему движению» ***),
то мы основное деление объективной логики Гегеля на бытие и
сущность должны считать в общем правильным. И действительно,
категории бытия мы рассматриваем как выражения внешних, а категории
сущности — как выражения внутренних форм движения. В процессе
нашего познания мы, естественно, вынуждены начинать с видимого,
внешнего движения, чтобы затем перейти к внутренним движениям,
т. е. к законам, лежащим в основании непосредственного бытия. В
простейшей форме движения (как единстве бытия, небытия и
становления) мы имеем зародыш, первичную форму, из которой должна
развиться вся действительность. Она будет «повторяться» во всех высших
формах, но в более конкретизированном и богатом содержанием виде.
«Становление», или изменение, есть первичная «клеточка» всей
диалектики, представляющей собою не что иное, как всеобщую теорию
развития. Диалектика вскрывает внутренние законы всякого движения;
поэтому она является методом, имеющим значимость для всех наук.
Она указывает путь, по которому необходимо итти исследователю
в любой области. Совершенно неправильно было бы думать, что
диалектика представляет собою схему или шаблон. Напротив того, ведь
диалектика учит тому, чтобы исследователь только «наблюдал» за