Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

Гегель Фридрих Георг Вильгельм

До юноши подросток созревает тогда, когда при наступлении половой зрелости в нем начинает пробуждаться и искать себе удовлетворения жизнь рода. Юноша обращается вообще к субстанциальному всеобщему; его идеал представляется ему уже не в личности зрелого мужа, как мальчику, но понимается им как нечто всеобщее, от такой единичности независимое. Но этот идеал имеет у юноши все еще более или менее субъективный вид, все равно

{94}

живет ли он в нем как идеал любви и дружбы, или как идеал некоторого всеобщего миропорядка. В этой субъективности субстанциального содержания такого идеала заключается не только его противоположность по отношению к существующему миру, но также и стремление снять эту противоположность посредством осуществления идеала. Содержание идеала наполняет юношу чувством деятельной силы, он воображает себя поэтому призванным и способным переделать мир или по крайней мере привести в связь мир, который кажется ему распавшимся. Того обстоятельства, что содержащееся в его идеале субстанциальное всеобщее по своей

сущности уже получило в мире свое развитие и осуществление, мечтательный дух юноши постичь не в состоянии. Для него осуществление этого всеобщего кажется отступничеством от его идеала.

Он чувствует поэтому, что как его идеал, так и его собственная личность не признаны миром. Так то состояние мира (Friede) с миром, в котором ребенок живет, нарушается юношей.

Вследствие этой направленности на идеальное юность производит впечатление большего благородства ума и большего бескорыстия, чем эти качества проявляются в зрелом муже, заботящемся о своих частных, преходящих интересах. Вопреки этому следует, однако, заметить, что взрослый человек уже не находится более во власти своих частных побуждений и субъективных взглядов и не занят уже только своим личным развитием, но погружен в разум действительности и проявляет себя деятельным для мира. К этой цели его стремлений юноша приходит с необходимостью. Его непосредственная цель состоит в том, чтобы приобрести образование, которое сделало бы его способным к осуществлению его идеалов.

Пытаясь осуществить это, он и становится зрелым мужем.

Сначала переход из его идеальной жизни в гражданское общество может казаться юноше тягостным переходом в филистерскую жизнь. До сих пор занятый только общими предметами и работая только для себя, юноша, превращающийся теперь в мужа, должен, вступая в практическую жизнь, стать деятельным для других и заняться мелочами. И хотя это совершенно в порядке вещей, — ибо, если необходимо действовать, то неизбежно перейти и к частностям, — однако для человека начало занятия этими частностями может быть все-таки весьма тягостным, и невозможность непосредственного осуществления его идеалов может ввергнуть его в ипохондрию. Этой ипохондрии, — сколь бы незначительной ни была она у многих, — едва ли кому-либо удавалось избегнуть. Чем позднее она овладевает человеком, тем тяжелее бывают ее симптомы. У слабых натур она может тянуться всю жизнь. В этом болезненном состоянии человек не хочет отказаться от своей субъективности, не может преодолеть своего отвращения к действительности и именно потому находится в состоянии относительной неспособности, которая легко может превратиться в действительную неспособность. Но если человек не хочет погиб-

{95}

нуть, то он должен признать, что мир существует самостоятельно и в основном закончен. Он должен принять условия, поставленные ему этим миром, и от их неподатливости отвоевать то, что он хочет иметь для себя самого. Но человек обыкновенно считает, что только нужда заставляет его приспособляться к этому миру. В действительности же это единство с миром должно быть познано не как вынужденное отношение, но как отношение разумное. Разумное, божественное обладает абсолютной силой осуществляться и всегда себя осуществляло; оно не так бессильно, чтобы ждать начала своего осуществления. Мир — это осуществление божественного разума; игра неразумных случайностей царит только на его поверхности.

Мир может поэтому по меньшей мере с тем же, а, надо думать, даже и с еще большим правом, чем превращающийся в зрелого мужа индивидуум, претендовать на то, чтобы его признали законченным и самостоятельно существующим. Взрослый человек поступает поэтому совершенно разумно, отказываясь от плана полного преобразования мира и стремясь осуществить свои личные цели, страсти и интересы только в непосредственном соприкосновении с миром. Но и так ему остается еще много простора для почетной, далеко идущей и творческой деятельности. Ибо хотя мир и должен быть признан, как в основном законченный, все же он не мертв, не находится в абсолютном покое, но, подобно процессу жизни, он все снова себя порождает, поддерживая себя в сохранности, в то же время идет вперед. В этом сохраняющем порождении мира и в дальнейшем его развитии и заключается работа зрелого человека. Поэтому, с одной стороны, мы можем сказать, что взрослый человек создает только то, что уже есть, но, с другой стороны, его деятельность должна способствовать также и прогрессу. Однако поступательное движение мира происходит только благодаря деятельности огромных масс и становится заметным только при весьма значительной сумме созданного. Если человек после пятидесятилетней работы оглянется на свое прошлое, он несомненно заметит прогресс. Это познание, равно как и понимание разумности мира, освобождает его от грусти по поводу разрушения его идеалов. Что в этих идеалах есть истинного, сохраняется в практической деятельности; только от неистинного, от пустых абстракций должен отделаться человек. Объем и род его занятий может быть весьма различен; но субстанциальное во всех человеческих делах одно и то же, — а именно правовое, нравственное и религиозное. Поэтому люди во всех сферах своей практической деятельности могут найти для себя удовлетворение и почет, если они везде будут исполнять то, что по праву требуется от них в той особой сфере, к которой они принадлежат в силу случая, внешней необходимости или

свободного выбора. Для этого прежде всего необходимо, чтобы образование юноши, превращающегося в мужа, было завершено, чтобы он закончил курс своего учения, а затем также, чтобы он решился сам добывать себе средства к существо-

{96}

ванию, приступив к деятельности на пользу других. Одно только образование еще не делает его совершенно законченным человеком; таким он становится только благодаря собственной рассудительной заботе о своих преходящих интересах; подобно этому и народы только тогда достигают зрелости, когда добиваются от так называемого отечески-пекущегося о них правительства того, что оно предоставляет им самим блюсти свои материальные и духовные интересы.

Поскольку человек переходит, таким образом, в практическую жизнь, он, конечно, может испытывать досаду и печаль по поводу состояния окружающего его мира и даже терять надежду на улучшение этого состояния; однако он сживается все-таки с объективными обстоятельствами и живет, привыкнув к ним и к своим занятиям. Предметы, которыми ему приходится заниматься, правда, частные, изменяющиеся, в своих специфических особенностях более или менее новые предметы. Однако в то же время эти отдельные предметы имеют в себе всеобщее правило, нечто закономерное. И чем дольше зрелый человек занят своими делами, тем в большей мере из всех частностей выступает для него это всеобщее. Этим он достигает того, что вполне овладевает своей специальностью, вполне сживается со своим назначением. То, что во всех предметах его занятий является существенным, становится для него тогда вполне доступным и только индивидуальное, несущественное может иногда содержать в себе для него нечто новое. Но как раз вследствие того, что его деятельность достигла такого полного соответствия с его делом, что она уже не находит в своих объектах никакого противодействия, — как раз вследствие этого совершенно законченного развития его деятельности угасает ее жизненность; ибо вместе с противоположностью субъекта и объекта исчезает и интерес первого к последнему. Так зрелый человек вследствие рутины своей духовной жизни, равно как и вследствие притупления деятельности своего физического организма, становится стариком.

Старик живет без определенного интереса, так как он отказался от надежды осуществить ранее лелеянные им идеалы, а будущее вообще уже не сулит ему, повидимому, ничего нового.

Напротив, он думает, что из всего, что ему еще может встретиться, общее, существенное он уже знает. Таким образом, ум старика обращен только к этому всеобщему и к тому прошлому, которому он обязан познанием этого общего. Но живя воспоминанием о прошлом и субстанциальном, он постепенно в такой же мере теряет способность удерживать в памяти частности данного момента и случайных обстоятельств, например, имена, в какой он мудрые поучения опыта, наоборот, крепко удерживает в своем духе и считает себя обязанным проповедовать их более молодым. Однако эта мудрость — эта безжизненная совершенная слитость субъективной деятельности со своим миром — не в меньшей степени ведет

{97}

назад, к не знающему противоположностей детству, чем деятельность его физического организма, превратившаяся в привычку, лишенную характера процесса, движется вперед к абстрактному отрицанию живой единичности — к смерти.

Так течение возрастов человеческой жизни завершается в некоторой, определенной понятием, целокупности изменений, порожденных процессом взаимодействия рода с единичностью.

Как при описании расовых различий людей и характеристике национального духа, так и для самой возможности вести определенным образом речь о течении возрастов жизни человеческого индивидуума, мы должны были уже заранее предвосхитить знание конкретного духа, еще не подлежащего рассмотрению в антропологии, так как он входит ведь в упомянутый процесс развития, и сделать из этого знания применение для различения различных ступеней этого процесса.

{§ 397}

2) Момент реальной противоположности индивидуума по отношению к самому себе, поскольку он ищет и находит себя в другом индивидууме; отношение полов, в самой природе существующее различие, с одной стороны, субъективности, остающейся во внутреннем согласии с собой в чувстве нравственности, любви и т. д. и не доходящей до крайности всеобщего в сфере целей, государства, науки, искусства и т. д., а с другой стороны, деятельности, обостряющейся в индивидууме до противоположности всеобщих объективных интересов со своим собственным существованием и существованием внешнего мира и осуществляющей упомянутое всеобщее в этом, только еще подлежащем порождению, единстве. Отношение полов достигает в семье своего духовного и нравственного значения и определения.

{§ 398}

3) Различение индивидуальности, как для-себя-сущей, от себя самой, как только сущей, в качестве непосредственного суждения есть пробуждение души, выступающее против своей же замкнутой природной жизни прежде всего как естественная определенность и как состояние, противостоящее другому состоянию — сну. — Пробуждение не только для нас или внешне отлично от сна; оно само есть суждение индивидуальной души, для-себя-бытие коей есть отношение этого ее определения к ее бытию, различение ее самой от ее еще неразличенной всеобщности. К состоянию бодрствования относится вообще всякая, отмеченная признаком самосознания, разумная деятельность для-себя-сущего различения 4 Гегель, т. III