Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект

Корман Яков Ильич

***

Теперь остановимся на общих мотивах между «Историей болезни» и «Письмом с Канатчиковой дачи» (1977).

В черновиках «Письма» пациенты обращаются к главврачу: «Самый главный врач Маргулис! / Где кораблик? Был да сплыл?» /5; 471/. И этот же оборот использует лирический герой в песне «Ошибка вышла»: «А самый главный сел за стол, / Вздохнул осатанело / И что-то на меня завел, / Похожее на дело», — но это неудивительно, поскольку в обоих случаях действие происходит в психушке. А прототипом «самого главного врача Маргулиса» является главврач Московской психиатрической больницы № 1 им. Кащенко Валентин Морковкин (1923 — 2007), который впоследствии сетовал на то, что получил известность исключительно благодаря песне Высоцкого: «Сколько всего сделал в области психиатрии, а попал как-то к нам один алкоголик лечиться и прославил меня навесь мир» [1871] ^{[1872] [1873]} . Впрочем, на Западе этот человек стал известен, в первую

очередь, благодаря книге Александра Подрабинека «Карательная медицина», где фигурировал в «черном списке» под номером 542^м, и воспоминаниям узника психбольницы им. Кащенко Евгения Николаева, где тот приводит свои диалоги с разными врачами, и в том числе с Морковкиным, который, к примеру, 28 апреля 1978 года фактически угрожал ему пресс-хатой за написание писем протеста: «Значит, лечить надо. И если вы еще будете у меня нарушать режим, то я переведу вас в отделение к самым буйным больным. У меня есть такие больные, которые вас каждый день будут избивать». А в конце дал понять: «Писать прекратите. А то мы вас не выпишем до тех пор, пока не прекратите писать^⁵.

1871

Квасневская С. Мифы. Вся правда о Маргулисе // Огонек. М., 2008. 31 марта — 6 апр. (№ 14). С. 38.

1872

Подрабинек А.П. Карательная медицина. Нью-Йорк: Хроника, 1979. С. 170.

1873

Николаев Е.Б. Предавшие Гиппократа. London: OPI, 1984. С. 207 — 208.

Вот каким вкладом «в область психиатрии» до конца своих дней гордился подполковник медицинской службы В.М. Морковкин…

Но вернемся к сопоставлению песни «Ошибка вышла» и «Письма с Канатчиковой дачи», в которых, помимо оборота самый главный, присутствует еще несколько похожих характеристик главврача: «Здоровый лоб возник в двери» /5; 390/, «Мне кровь отсасывать не сметь / Сквозь трубочку, гадюки!» [1874] = «Вон он, змей, в окне маячит» (АР-6-36), «Вызывайте нас скорее / Через гада-главврача» (АР-8-38); «Мне кровь отсасывать не сметь / Сквозь трубочки, падлюки\ / Я больше не хочу сидеть, / Сложа худые руки» [1875] ! = «Он, падлюга, будет выпит» (АР-8-58). Последняя реплика принадлежит «бывшему алкоголику, матершиннику и крамольнику», являющемуся одним из авторских двойников, а в песне «Ошибка вышла» лирический герой говорит о себе: «Я перепил вчера» /5; 400/ (алкоголик), «Колите, сукины сыны» /5; 80/ (матерщинник), «И раньше был я баламут» /5; 391/ (крамольник).

1874

РГАЛИ. Ф. 3004. Оп. 1. Ед. хр. 33. Л. 22.

1875

Там же.

В обоих случаях врачи считают героев идиотами: «Хотя для них я глуп и прост…» = «Что ж он думает: балбесы, / Идиоты собрались?!» (АР-8-42).

Интересно, что и в «.Диагнозе», и в «Письме» герои одинаково обращаются к врачам и к телепередаче «Очевидное — невероятное»: «Дорогие. Я нормален» (АР-1153) = «Дорогая передача» (АР-8-34); «Доктор, мы здесь с глазу на глаз, / Хватит нам про чепуху» (АР-11-49) = «Вы, профессор, тихий сапа, / Бросьте вымыслы и муть» /5; 469/ (обратим внимание и на одинаковый стихотворный размер); «Отвечай, как на духу» (АР-11 -49) = «Отвечайте нам, а то…» (АР-8-60).

В обоих случаях героям связывают руки: «Подручный — бывший психопат — / Вязал мои запястья» = «Режет руки полотенце / И сгибает нас в дугу» [1876] ^{[1877] [1878] [1879] [1880]} ; и упоминаются ремни как орудие связывания: «Ремень — он вот он — на, держи! / Хватайте и вяжите!» /5; 381/ = «Пусть ремни и полотенце / И согнули нас в дугу…»2¹⁹; а герои вынуждены терпеть издевательства над собой: «Привычно ёкало нутро: / “Держись, назад — ни шагу!”» /5; 376/ = «Подал знак платочком — значит, / Началось — держись, наш брат!» (АР-8-45).

1876

Добра! 2012. С. 248. Другой вариант последней цитаты: «Крепко держит полотенце / И сгибает нас в дугу», — также находит аналогию во многих произведениях (в том числе на медицинскую тематику), объединенных темой власти: «Как броня на груди у меня, / На руках моих — крепкие латы» («Баллада о гипсе»), «Лобным местом ты красна / Да веревкой крепкой» («Разбойничья»; АР-13-118), «Жёны крепко заперты / На цепи да замки» («Много во мне маминого…»). Поэтому и «грядет надежда всей страны — / Здоровый, крепкий манекен» («Баллада о манекенах»). Как сказано в «Неоконченной песне» Галича: «И в сведенных подагрой пальцах / Держат крепко бразды правленья».

1877

Добра! 2012. С. 248.

1878

РГАЛИ.

Ф. 3004. Оп. 1. Ед. хр. 33. Л. 22об.

1879

РГАЛИ. Ф. 3004. Оп. 1. Ед. хр. 33. Л. 22.

1880

Добра! 2012. С. 248.

В черновиках песни «Ошибка вышла» и «Письма» герои пытаются сопротивляться: «Я понукал себя: “Трави!”, - / В медикаментах роясь»²²0 = «А медикаментов груды — / В унитаз, кто не дурак» /5; 135/; «Мне кровь отсасывать не сметь / Сквозь трубочку, гадюки! / Шалишь — не буду я сидеть, / Сложа худые руки»221 = «Не согласны мы колоться / И пропасть на дне колодца» (АР-8-43). Причем строки «.. не буду я сидеть, / Сложа худые руки» повторятся и в «Письме», где герои обращаются за помощью к академикам (то есть к тем же «светилам» из медицинской трилогии): «Просим мы, отцы науки, / Не сидеть, сложивши руки» (АР-8-55) (приведем еще две цитаты: «Молил и унижался» /5; 80/ = «Молим, чуть не плача…»; АР-8-51).

Совпадает и дальнейшее развитие темы пыток: «Ко мне заходят со спины / И делают укол» /5; 80/ = «Нас врачи безбожно колют, / Подавляют нашу волю»222 (кстати, в строках «И Канатчиковы власти / Колют нам второй укол» слово «власти» употреблено неслучайно, так как Канатчикова дача символизирует всю страну). Вообще данный мотив распространен как в стихах Высоцкого: «И всю жизнь мою — колят и ранят» /1; 378/, «Мне колят два месяца кряду» (АР-10-48), «Колют иглы меня — до костей достают» /4; 226/, - так и в прозе: «Искололи всего, сволочи, иголку некуда сунуть» (повесть «.Дельфины и психи» /6; 22/). Здесь герой называет врачей сволочами,

а в песне «Ошибка вышла» он обращается к ним: «Колите, сукины сыны, / Но дайте протокол!». Кроме того, в «Дельфинах и психах» герой называет врачей извергами, а один их авторских двойников «Письма с Канатчиковой дачи» — «параноик» — изуверами, пугая при этом слова: «Врачи — изверги» /6; 35/ = «Развяжите полотенцы, / Ино-веры, изуверцы!» [1881] ^[1882] /5; 135/. Похожая ситуация возникнет в песне «Ошибка вышла», где герой тоже как будто пугает больницу с тюрьмой (хотя вскоре окажется, что он абсолютно прав): «Прием покойный — этот зал — / Я спутал с пересылкой» /5; 400/. Вспомним заодно вариант названия песни «Ошибка вышла» — «Перепутал»224

1881

Точно так же называл врачей бывший политзаключенный Лев Убожко, проведший в советских тюрьмах и психушках свыше семнадцати (!) лет: «На неугодных “больных” врачи-изуверы натравливают санитаров, чтобы они их избивали. При этом санитарам гарантируется безнаказанность, а вину списывают на больного, который якобы “возбудился”» (Убожко Л. Моя борьба против красного фашизма. М.: ИИКЦ «Эльф-3», 2003. С. 72).

1882

Москва, у Г. Вайнера, 21.10.1978.

В целом же мотив путаницы достаточно подробно представлен в творчестве Высоцкого, поскольку носит личностный характер: «На душе моей муторно, / Как от барских щедрот: / Где-то там перепутано, / Что-то наоборот» («В порт не заходят пароходы…»), «Перепутаны все мои думы / И замотаны паутиной» («Как всё, как это было…»), «Мы смеялись, с парилкой туман перепутав» («Мы взлетали, как утки…»), «Мне страшно — я с каждой минутою / Всё путаю, путаю, путаю» («Песня мыши» /4; 434/), «За два кило пути я на два метра похудел» («Песня Белого Кролика»), «Все должны до одного / Крепко спать до цифры пять — / Ну, хотя бы для того, / Чтоб отмычки различать» («Путаница Алисы»), «Не отличу катуда от ануда» («Я был завсегдатаем всех пивных»), «Хотя и путал мили с га» («Он был хирургом, даже “нейро”…»), «Королей я путаю с тузами / И с дебютом путаю дуплет» («Честь шахматной короны»), «И спутаны и волосы, и мысли на бегу» («Пожары»). Такой же подтекст присутствует в «Поездке в город» и в «Инструкции перед поездкой за рубеж», где главный герой также всё путает, и это является отражением реальной жизни самого Высоцкого. По словам врача-психиатра Михаила Буянова (в то время — аспиранта), общавшегося с ним в ноябре 1965 года, завотделением клиники им. Соловьева Вера Народиц-кая говорила ему: «Он постоянно путает больницу, кабак и театр» [1883] .

1883

Буянов М. Когда пало всё // Начало [газ.]. М.: Агентство столичных сообщений, 1992. № 21 (март). С. 1.

В черновиках «Письма с Канатчиковой дачи» имеются и такие строки: «Настоящих буйных мало. / Лечат буйных — вот беда!» (АР-8-37). А в песне «Ошибка вышла» лирический герой как раз предстает в образе «буйного»: «И раньше был я баламут, / Мне ёрничать не внове!», — и поэтому его тоже собираются «лечить»: «Сейчас смирят, сейчас уймут — / Рубашка наготове!» /5; 391/. Во второй же серии ему поставят «диагноз — паранойя», что вновь отсылает к «Письму»: «Но воскликнул параноик: / “Языки — не привязать!”», «Но воскликнул параноик: / “С правдой — рай и в шалаше!”» (С5Т-4-255).

В том же «Диагнозе» герой вновь заявит о себе как о «баламуте»: «Задаю вопрос с намеком, то есть лезу на скандал». Для сравнения — в «Гербарии» он выступал в роли вожака, устроившего скандал: «За мною — прочь со шпилечек, / Сограждане-жуки! <.. > Скандал потом уляжется, / Зато у нас — все дома». А еще через год все эти мотивы перейдут в «Письмо с Канатчиковой дачи»: «Мы не сделали скандала — / Нам вождя недоставало: / Настоящих буйных мало — / Вот и нету вожаков».