Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект
Шрифт:
Приведем на эту тему еще несколько воспоминаний Михаила Шемякина: «Он мечтал уехать, но он понимал, особенно на примере Галича, что как бард не сможет завоевать во Франции имя и быть такой фигурой, какой был в России.
В разговорах со мной он говорил, что если бы смог сделать актерскую карьеру на Западе, то уехал бы. С Володарским они писали сценарий фильма “Каникулы после войны”. Были даже распределены роли: Высоцкий должен был играть роль пленного русского офицера или солдата, Депардье — француза, а Даниэль Ольбрыхский — поляка. Очень интересный сценарий. Но, к сожалению, из-за преждевременной кончины Володи этот план так и не был реализован» [2508] [2509] [2510] ; «…Володя полюбил Штаты с первого взгляда. Он был потрясен и масштабами, и ритмом. У него была мечта — работать в американском кино. Но Володя понимал, насколько это сложно»87.
2508
Две
2509
Шемякин М.: «Я уговаривал его не умирать…» / Беседовал В. Перевозчиков // Советская молодежь. Рига, 1989. 7 нояб.
2510
Черновые варианты этого стихотворения: «Неужели попали мы в замкнутый круг? / Неужели спасет только чудо?» (АР-2-54), «Взгляд застыл в ожидании чуда» (АР-2-57), — напоминают «Чужую колею»: «Попал в чужую колею глубокую. <…> Напрасно жду подмоги я…». А подчеркнутый мотив уже встречался в «Песне микрофона», где лирический герой констатировал отсутствие помощи: «Всё напрасно — чудес не бывает».
– хотя в «Балладе о брошенном корабле» он еще надеялся: «Будет чудо восьмое — / И добрый прибой / Мое тело омоет / Живою водой», — но ближе к концу жизни скажет: «Живу, не ожидая чуда» («Мне скулы от досады сводит…», 1979). Добавим, что риторический вопрос «Неужели спасет только чудо?» напоминает «Романс миссис Ребус» (1973): «Неужели никто не решится — / Неужели никто не спасет?».
– и «Гербарий» (1976): «Но кто спасет нас, выручит?».
***
Теперь проследим связь между «двумя судьбами» и советской властью.
После появления Нелегкой «пал туман», и лирический герой «оказался в гиблом месте», а в написанных в том же году «Райских яблоках» при описании увиденного им рая, оказавшегося лагерной зоной, он скажет: «И погнал я коней прочь от мест этих гиблых и зяблых», — что, в свою очередь, повторяет ситуацию из «Чужого дома» (1974), где дом также представляет собой «гиблое место»: «И из смрада, где косо висят образа, / Я, башку очертя, гнал, забросивши кнут. / Куда кони несли и глядели глаза, / И где люди живут, и как люди живут».
Также несложно проследить связь между советской властью и Кривой: «Влез на горб к ней с перепугу, / Но Кривая шла по кругу — / ноги разные».
Во-первых, мотив «кривизны» пути уже разрабатывался в «Разбойничьей» (1975): «Он пошел, и жизнь пошла / По кривой дороге. / Та дорога привела / Прямиком в остроги» /5; 364/. «В остроги» — то есть в тюрьму или в «гиблое место».
Во-вторых, хождение по кругу символизирует тупиковую ситуацию, характерную для советской действительности: «Здесь, в лабиринте, / Мечутся люди — / Рядом — смотрите! — / Жертвы и судьи» («В лабиринте», 1972), «Толпа идет по замкнутому кругу, / И круг велик, и сбит ориентир» («Мосты сгорели, углубились броды…», 1972), «Неужели мы заперты в замкнутый круг? / Только чудо спасет, только чудо!» («Пожалуйста, не уезжай», 197288), «На дорогах у машин / Нету замкнутого круга» («Песня о двух красивых автомобилях», 1968; черновик /2; 441/), «Смыкается круг — не порвать мне кольца!» («Надо уйти», 1971), «Вокруг меня смыкается кольцо — / Меня хватают, вовлекают в пляску» («Маски», 1970), «Замкнулся круг, кругом барак, а круг — барак» («Дорожная история», 1972; СЗТ-2-250), «Вбили в стену в крюк, / Раскрутили круг, / В нем держусь, что есть силы, я» («Поздно говорить и смешно…», 1971 /3; 368/), «На вертящемся гладком и скользком кругу / Равновесье держу, изгибаюсь в дугу» («Мне судьба — до последней черты, до креста…», 1977), «Всё вернулось на круг, ангел выстрелил в лоб аккуратно» («Райские яблоки», 1977).
И все попытки лирического героя порвать это кольцо или вырваться из замкнутого круга обречены на провал: «Но покорежил он края, / И шире стала колея. <…> Чудака оттащили в кювет, / Чтоб не мог он, безумный, мешать / По чужой колее проезжать!» /3; 449/, «Ничье безумье или вдохновенье / Круговращенье это не прервет» («Мосты сгорели, углубились броды…», 1972), «Если ломке не сбыться — / Торжествую не я: / И опять возвратится / Всё на круги своя...» («Оплавляются свечи…», 1972; черновик /3; 419/) («безумный» = «безумье»; «круговращенье» = «на круги»; «не прервет» = «ломке не сбыться»). Хотя такие попытки он предпринимает постоянно, в том числе пытаясь пробить ватную стену.
Мотив замкнутого круга возникает как следствие «искривленности» всего советского общества и также встречается довольно часто: «Всюду — искривленья, аномалии, / Парадоксы странные вокруг» /5; 433/, «Но вот он, перегиб и парадокс» /5; 223/, «Переворот в мозгах из края в край, / В пространстве — масса трещин и смещений.» /2; 251/, «Или с неба возмездье на нас пролилось, / Или — света конец, и в мозгах — перекос» /5; 212/, «А я — с мозгами
Этот же мотив встречается в спектакле «Гамлет», где Высоцкий от лица своего героя произносил следующий текст: «Век расшатался — и скверней всего, / Что я рожден восстановить его!» (перевод Михаила Лозинского). Более точен, правда, перевод Анны Радловой: «Век вывихнут. О, злобный жребий мой! / Век вправить должен я своей рукой» (поскольку у Шекспира речь идет именно о «вывихнутости» века: «The time is out ofjoint; — О cursed spite, That ever I was bom to set it right!»). Как уже отмечалось исследователями: «В спектакле использовались переводы А. Радловой — “Век вывихнут”; М. Лозинского — “Век расшатался”; и искаженная строка из перевода А. Кронеберга: “Распалась связь времен”. У Кронеберга эта строка выглядит так: “Ни слова боле: пала связь времен!”. В переводе Пастернака эти слова Гамлета звучат так: “Порвалась дней связующая нить… ”» [2511] .
2511
Абелюк Е., ЛеенсооЕ. Таганка: ллччое ддлооддоготеатта. М.: Новоеллтераатррое ообзрение,2000. С. 102.
Ощущение того, что «распалась связь времен», отчетливо видно в произведениях начала 1970-х годов: «Утекло с позументов / Золотое шитье» («Оплавляются свечи…», 1972 /3; 418/), «Что-то испортилось, что-то ушло, и шитье расползается» («У кого на душе только тихая грусть…», 1970 /2; 604/). Впрочем, этот глагол может использоваться также для описания любовных отношений: «И любовные узы / Расползлись, как медузы!» (набросок 1973 года), и отношений с друзьями: «Вы порас-ползлись все по семьям в дома» («Здесь сидел ты, Валет…», 1966).
К мотиву замкнутого круга примыкает мотив отсутствия выхода: «Отсюда не пускают, а туда не принимают» («Москва — Одесса», 1967), «Но выход мы вдвоем поищем и обрящем» («Люблю тебя сейчас…», 1973), «Ищу я выход из ворот, / Но нет его — есть только вход, и то не тот» («.Дорожная история», 1972), «Вот вышли наверх мы, но выхода нет!» («Спасите наши души», 1967), «Словно в час пик, / Всюду тупик — / Выхода нет. <.. > Хаос, возня… / И у меня — / Выхода нет!» («В лабиринте», 1972), «Значит, выхода нет, я готов!» («Охота на волков», 1968 /2; 422/), «И перекрыты выходы, и входы» («Мосты сгорели, углубились броды…», 1972), «Закрыт запасный выход из войны» («Приговоренные к жизни», 1973; АР-6-101), «Да куда я попал — или это закрытая зона?» («Райские яблоки», 1977; АР-3-166), «Всё перекрыто, как движение / На улицах, когда приедет Мао» («Не покупают никакой еды…», 1970 /2; 543/), «Всё взято в трубы, перекрыты краны» («Побег на рывок», 1977), «Всё закрыто: туман, пелена…» («Аэрофлот», 1978 /5; 560/).
И даже в одном из стихотворений 1960 года можно найти этот мотив: «Закручена жизнь, как жгуты из джута, / Завинчена ржавою гайкой» /1; 323/.
Упомянем также реплику Высоцкого, брошенную им во время беседы в Ижевске с нижнетагильским коллекционером Александром Сысоевым (апрель 1979): «Зашел разговор о литературе. Высоцкий: “Вы посмотрите: всё зажато. Вспомните хоть одно произведение, которое можно прочесть. Литература безликая”» [2512] [2513] .
2512
Сысоев А. Встречи // Белорусские страницы-44. Владимир Высоцкий. Панорама-2. Минск, 2006. С. 31.
2513
КаралисД. Потерянное интервью // Аврора. Спб., 2009. № 2. С. 62. См. также в Интернете, с небольшими изменениями:В январе 1975 года Высоцкий еще раз употребит термин «безвременье», но уже в другом значении. Об этом мы узнаём из дневниковой записи Валерия Золотухина от 20.01.1975: «В поезде он сказал мне, что страдает безвременьем… “Я ничего не успеваю. Я пять месяцев ничего не писал”» (Золотухин В. С. Секрет Высоцкого: Дневниковая повесть. М.: Алгоритм, 2000. С. 145).
В принципе это вариация мотива безвременья, который впервые встретился в черновиках «Песни об обиженном времени» (1973): «И теперь в безвременьи / Вспоминают гении» (АР-1-157). А в октябре 1974-го Высоцкий недвусмысленно высказался на эту тему в одном из интервью: «“А вот недавно вышла ваша пластинка с шуточной песней ‘Утренняя гимнастика’, ‘Черное золото’, ‘Мы вращаем землю’… Это компромисс с властью, для того чтобы выпустить пластинку, или вы сознательно уходите от острых тем?”. Высоцкий нахмурился, поискал, куда бы сунуть окурок… <…> Понимаете, в чем дело, ребятишки… — Он смотрел на нас, как на приятелей, которым вынужден сообщить досадную весть. — Дело в том, что мы живем в безвременье… <.. > Не буду пытаться цитировать Высоцкого — не много запишешь, когда человек смотрит тебе в глаза. Вот ответ Высоцкого, как он запомнился.